Ярлыкапов А.
Процессы, происходящие на Северном Кавказе, свидетельствуют о том, что регион в целом находится сегодня в состоянии тяжелого системного кризиса. Наиболее проблемными оказались национальные республики, ситуация в которых так и не улучшилась за последние 10 - 15 лет. Параллельно набирает вес другая проблема, которая лежит в области религиозных верований, но в силу разных причин переходящая в практическую плоскость: проблема проникновения экстремистских идей в среду мусульман. Она у нас в основном рассматривается как проблема взаимоотношений так называемого "традиционного" ислама и "ваххабизма". Однако, во-первых, весьма проблематично описать, что же собой представляет "традиционный" ислам. Ведь если в Дагестане во многих районах это местная форма суфизма, то в Адыгее, например, никакого суфизма нет, а существует обычный, если можно так выразиться, "мечетный" ислам. Во-вторых, никто до сих пор внятно не объяснил, почему "традиционный" ислам априори считается оппозиционным "нетрадиционному", а последний должен почему-то существовать только в форме "ваххабизма". Ну и, наконец, знакомство с реальной ситуацией приводит к выводу, что она значительно сложнее приведенной выше двучленной схемы.
В предлагаемой вниманию читателя статье будут рассмотрены радикальные и экстремистские проявления в современных исламских общинах Северного Кавказа. Мои наблюдения и выводы основаны на материалах полевых исследований, которые были проведены в регионе в 1999 - 2005 гг. Для примера будут рассмотрены общины под руководством молодого мусульманина Мусы Мукожева в Кабардино-Балкарии и общины "ваххабитов" Дагестана и Ставропольского края.
На мой взгляд, эти две группы представляют собой яркий пример двух разных крыльев современных реформаторских молодежных движений мусульман: радикального и экстремистского. Община под руководством Мусы Мукожева представляет радикальное крыло. Их радикализм выражается в резкой критике установившихся форм бытования ислама в Кабардино-Балкарии, сторонниками которых являются в основном представители старшего поколения. Настоящими мусульманами они считают только тех, кто выполняет все обязательные требования ислама (фард), среди которых первоочередное внимание уделяется ежедневной пятикратной молитве. Часто для того, чтобы отличить "истинных верующих" от остальных, они называют первых "молящимися". Согласно мнению сторонников М. Мукожева, не все, кто относит себя к мусульманам, таковыми являются. Коран, который мусульмане считают прямой речью Бога, явно установил пять основных обязанностей, которые мусульмане должны исполнять при любых обстоятельствах. Следовательно, те, кто не исполняет ясных указаний Всевышнего, не имеют права считаться его рабами. Если учесть, что большинство мусульман Кабардино-Балкарии не практикуют исламскую обрядность1 , получается, что истинных мусульман совсем немного. Сами сторонники М. Мукожева, которых в республике называют "новыми мусульманами", оценивают свою численность примерно в 10 тыс. человек (всего в республике проживает примерно 650 тыс. мусульман). Остальных новые мусульмане называют "этническими мусульманами" (т.е. мусульманами по рождению, а не по факту). Для удобства этими терминами буду пользоваться и я.
Первоначально группы радикальной исламской молодежи, названные "ваххабитскими", появились среди балкарцев в Эльбрусском районе Кабардино-Балкарии. Эти джамааты (общины) отвечали всем стереотипным признакам, отличавшим "ваххабитов" из остальной массы верующих мусульман: члены джамаатов отращивали бороды, заправляли штаны в обувь, зачастую конфликтовали с членами семьи на основе разногласий в религиозных вопросах и т.д. Все это вызывало неприятие основной массы населения. Эта первая волна "ваххабитов" не имела своих ярких лидеров, поскольку все члены джамаатов были в равной степени неграмотны в религиозном отношении. Они лишь поверхностно впитали фундаменталистские идеи, но глубоким богословским их обоснованием даже в примитивной форме, конечно же, не владели. Однако они были в равном положении со своими оппонентами, также совершенно неграмотными в исламских науках. Каким-либо подвижкам в плане роста образованности не способствовала катастрофическая ситуация с религиозным образованием в Кабардино-Балкарии. Здесь так и не сложилось стройной системы исламского образования, существовавшие разрозненные мектебы и медресе, в которых, как правило, преподавали люди также не сильно образованные, были закрыты в 1996 г. Открытый в 1993 г. в городе Нальчике Исламский институт не мог заменить отсутствующую систему исламского образования. Таким образом, более-менее приличное религиозное образование жители республики могли получить за ее пределами, в основном за рубежом.
Ситуация в республике сильно изменилась, когда сюда вернулись обучавшиеся в заграничных исламских вузах молодые люди. Муса (Артур) Мукожев в 1993 г. основал со своими единомышленниками, обучавшимися вместе с ним в Исламском университете имени имама Мухаммада бен Сауда (Эр-Рияд, Королевство Саудовская Аравия), Исламский центр Кабардино-Балкарии (ИЦКБ). Благодаря грамотной работе ИЦКБ вскоре стал единственным и реальным центром, контролировавшим практически все реформаторские джамааты в республике. Руководство ИЦКБ предложило руководствоваться принципом "шуры", т.е. совещательности в общине. По его инициативе такой совет с участием всех глав общин (амиров) был собран, на нем М. Мукожева избрали председателем джамаата (по мнению представителей правоохранительных органов, амиром Кабардино-Балкарской Республики)2 . Так была создана четкая структура управления джамаатом: во главе джамаата стоит его председатель - М. Мукожев, который в случае необходимости созывает совещательный орган - Шуру (Совет). На местах общинами руководят имамы или амиры.
То, что М. Мукожев и его соратники - Анзор Астемиров, Расул Кудаев и другие сумели объединить под единым руководством разрозненные джамааты и довольно четко контролировать их деятельность, серьезно отличает Кабардино-Балкарию от прочих северокавказских республик. Единый джамаат так и не был создан ни в каком другом субъекте Северного Кавказа. В Дагестане изначально образовалось три различных джамаата под руководством Ахмадкади Ахтаева, Багаутдина Мухаммада и Аййуба Астраханского. В Чечне даже в короткое время фактической независимости также не появилось единого и признанного лидера. Фактически автономными и слабо связанными друг с другом являлись фундаменталистские общины мусульман Карачаево-Черкесии и Ставропольского края. В этом плане Кабардино-Балкария стала действительно уникальной.
Думается, что во многом благодаря такой ситуации мусульмане Кабардино-Балкарии в свое время сумели удержаться от многих неприятностей, которые поразили соседние республики. Муса Мукожев вместе с руководством ИЦКБ прекрасно понимал важность сохранения легального статуса джамаата "новых мусульман". Они отдавали себе отчет, что имевшие место экстремистские тенденции среди части джамаата могут реально навредить проповеди их видения ислама в республике. Единое руководство и довольно жесткая дисциплина позволили решить те проблемы, которые в других республиках вели к серьезным конфликтам. ИЦКБ вел активную работу с молодежью. Практически повсеместно удалось урегулировать конфликты между старшим поколением и молодежью. Руководство центра считало главной причиной этих конфликтов невежество и максимализм молодых членов джамаата и боролось с их заблуждениями посредством проповеди, обучения и призыва к терпимости.
То, что ИЦКБ реально контролировал ситуацию, подтвердили события второй половины 1990-х гг., приведшие в Дагестане к вооруженным столкновениям между последователями тарикатов и "ваххабитами". В 1997 - 1998 гг. среди экстремистской части фундаменталистских общин северокавказских республик получило распространение учение ат-такфир ва-ль-хиджра ("обвинение в неверии и уход от мира"). Его сторонники хотели строить новую систему взаимоотношений, на новом уровне воссоздающую ту, что существовала в первые годы проповеди Мухаммада. Современный мир, включая также и большинство земель, населенных мусульманами, видится им погрязшим в невежестве (джахилийя), которому противопоставляется "спасшаяся группа" (фирка наджия), имеющая закрытый характер и якобы обладающая наиболее адекватным пониманием шариата и потому наделенная миссией распространения истинного Божественного порядка на все человечество.
Согласно учению ат-такфир ва-ль-хиждра его сторонники в Кабардино-Балкарии утверждали, что: 1) Обвинить мусульманина в неверии может каждый, и для этого не требуется проведения каких-то специальных процедур; 2) Любой человек, не совершающий пятикратную молитву, является вероотступником (кафиром), даже если он считает себя мусульманином и произносит шахаду - свидетельство веры; 3) Любой мусульманин, работающий в правоохранительных органах РФ, является вероотступником (кафиром); 4) Тот, кто не считает неверными (кафирами) вышеперечисленные категории людей, также является неверным; 5) Кровь, имущество и честь людей, относящихся к вышеупомянутым категориям, являются дозволенными (халал). Иными словами, их можно лишать жизни, оскорблять, лишать принадлежащего им имущества. Все перечисленные насильственные действия якобы не являются греховными3 .
Для противодействия подобного рода идеям ИЦКБ провел серьезную работу в джамаате. Сотрудники ИЦКБ провели разъяснительную работу среди прихожан мечетей республики, с богословских позиций развенчивая экстремистское учение. В тех районах, где идеи ат-такфир ва-ль-хиджра получили наибольшее распространение, руководители ИЦКБ провели двух- и трехнедельные курсы обучения основам ислама. На одной из турбаз в Эльбрусском районе был проведен двухнедельный семинар, на котором присутствовало около 70 делегатов от 30 религиозных общин республики. Был также выпущен бюллетень, в котором рассказывалось об истоках религиозного фанатизма и о том, какую опасность он представляет. И, наконец, в 1999 г. были проведены пятимесячные курсы для проповедников ислама из числа имамов, преподавателей медресе и желающих проповедовать ислам, на которых разъяснялась вредность экстремистских концепций в деле пропаганды ислама4 . В результате проведенных мероприятий руководству Исламского центра удалось изолировать экстремистов, и те потеряли возможность открыто проповедовать свои идеи среди прихожан мечетей. Однако полностью вытеснить их из джамаата, видимо, не удалось. Но уже то, что руководство джамаата не допустило широкого распространения подобных взглядов, резко выделяет Кабардино-Балкарию в ряду других республик Северного Кавказа.