4. Итак утверждавший сие говорил, что видение, бывшее Богослову, представленное ему одним из приставленных к нам святых и блаженных Ангелов, при светлом руководстве которого Богослов посвящен был в сие духовное видение, в котором (говоря символически) высшие Существа представлялись ему находившимися ниже Бога, близ Бога и окрест Бога, а Безначальный, Всевышний - несравненно превышающий всех их, сидящим на престоле посреди верховных Сил. Итак из сего видения Богослов узнал, что Божество, по Своему пресущественному величеству, несравненно превосходит всякую видимую и невидимую силу, и так превознесено над всем, что и самые первые существа нимало не подобны Ему; узнал также, что Божество есть начало всего и причина осуществляющая все, неизменное постоянного бытия существ основание, от которого зависит бытие и блаженство самых высших Сил. Потом он познал Богоподобные свойства самых святейших Серафимов, коих священное имя означает пламенеющий (о чем мы скажем несколько ниже, сколько можем показать близость сей пламенеющей силы к Богоподобию). Далее святый Богослов, видя священное изображение шести крил, означающее в первых, средних и последних Умах отрешенное и самое сильное стремление к Божеству; также видя множество их ног и лиц, и то, что они крыльями закрывали как ноги свои, так и лица, а средними производили беспрестанное движение, видя все сие, Богослов, от видимого восходил к познанию невидимого. В том видел он многообъемлющую и проницательную силу высочайших Умов, и святое их благоговение, каковое они имеют при дерзновенном, непостижимом испытании высочайших и глубочайших тайн; видел стройное, непрестанное и выспреннее движение, каковое существенно принадлежит Богоподражательным их действиям. Кроме того, Богослов научился Божественному и высокому песнопению от Ангела, который представил ему сие видение, по возможности сообщая ему свои познания касательно предметов священных. Ангел открыл также ему, что участие по возможности в Божественном свете и чистоте, и для самых чистых служит некоторым очищением. Сие очищение, хотя во всех священных умах, по высочайшим причинам, Самим Богом совершается таинственным образом: впрочем в верховных и ближайших к Богу Силах оно бывает некоторым образом яснее, и является и сообщается им в большей мере; во вторых же или последних умных Силах, приближенных к нам, смотря по тому, как каждая из них удалена от Бога в своем подобии, Божество умаляет Свои озарения до того, что делает неведомым нечто из Своих тайн. Далее, Божество просвещает вторые существа, каждое в особенности - посредством первых; и короче сказать, Божество, непостижимое Само в Себе, открывается посредством первых Сил. Итак, вот что Богослов узнал от просвещавшего его Ангела: то есть, что очищение, и вообще все Божественные действия, открываясь посредством первых существ, преподаются всем прочим существам смотря по тому, сколько каждое из них может принять Божественных даров. И вот причина, по которой Ангел справедливо приписывал Серафимам, после Бога, свойство очищать посредством огня. Итак, нет ничего странного, если говорится, что Серафим очистил Богослова. Ибо, как Бог, по тому самому, что Он есть Виновник очищения, очищает всех; или лучше (представим пример более близкий к нам), как у нас иерарх, очищая и просвещая посредством служителей своих или священников, сам, как говорят обыкновенно, очищает и просвещает; поелику освященные им чины всегда относят к нему священные действия свои: так и Ангел, совершивший очищение над Богословом, свое искусство и способность очищать приписывает Богу как Виновнику, а Серафиму, как первенствующему совершителю Божественных тайн. Наставляя очищаемого им Богослова с Ангельским благоговением, Ангел как бы так говорил ему: первое начало, сущность, Творец и Виновник очищения, совершаемого мною над тобою, есть Тот, Который дал бытие и самым первым существам, и, поставив их около Себя, поддерживает и сохраняет от всякого изменения и падения, и делает их первыми участниками в действиях Своего промысла. Вот что означает, по словам моего учителя, посольство Серафима! Иерарх же, и первый по Боге руководитель - чин из первейших Существ, от которого я научился богоподобно очищать, он при посредстве моем очищает тебя. Посредством сего чина Творец и Виновник всякого очищения - явил и в нас таинственные действия Своего Промысла. Так Наставник мой учил меня, а я сообщаю и тебе его наставления. Впрочем предоставляю твоему уму и рассудительности, или - по которой-нибудь из предложенных причин отдалить от себя недоумение, и сию причину как правдоподобную, вероятную, и, может быть, справедливую предпочесть всякой другой; или - своими силами открыть что-нибудь согласнейшее с истиною, или - узнать от другого (я разумею здесь Бога, предлагающего учение, и Ангелов объясняющих оное), и нам, любящим Ангелов, сообщить яснейшее, если то можно, и для меня вожделеннейшее познание.
ГЛАВА XIV
Что значит указываемое в Писании число Ангелов? (Дан. VII, 10)
1. И то, по моему мнению, достойно тщательного размышления, что говорит Писание об Ангелах, то есть, что их тысячи тысяч и тьмы тем, умножая на самих себя числа, у нас самые высшие. Чрез сие оно ясно показывает, что чины небесных Существ для нас неисчислимы; потому что бесчисленно блаженное воинство премирных Умов. Оно превосходит малый и недостаточный счет употребляемых нами числ, и точно определяется одним премирным и небесным их разумением и ведением, дарованным им с преизбытком от Божественной всеведущей Премудрости, которая есть высочайшее Начало всего сущего, осуществляющая причина, поддерживающая сила и последний предел всего.
ГЛАВА XV
Что означают чувственные изображения Ангельских Сил; что значит огонь их, человеческий вид, глаза, ноздри, уши, уста, осязание, веки, брови, цветущий возраст, зубы, плечи, локти, руки, сердце, грудь, хребет, ноги, крылья, нагота, одеяние, светлая одежда, священническая одежда, поясы, жезлы, копья, секиры, геометрические орудия, ветры, облака, медь, янтарь, лики, рукоплескания, цветы различных камней; что значат виды льва, вола, орла; что кони и их различные цветы; что реки, колесницы, колеса, и что значит упоминаемая радость Ангелов?
1. Дадим, если угодно, отдых умственному нашему взору от трудного и напряженного созерцания, приличного Ангелам; снизойдем к частному рассмотрению многообразных и многовйдных изображений Ангельских, и от оных, как от образов, станем восходить к простоте небесных Умов. Да будет же тебе прежде всего известным то, что, когда лучшее изъяснение священных, таинственных изображений представляет одни и те же чины небесных Существ, при совершении священных действий, то начальствующими, то опять подчиненными, иногда последние Чины начальствующими, а первые подчиненными, и, наконец, первые, средние и последние Чины имеющими свои Силы, - что в сем образе изъяснения нет ничего неуместного. Ибо если бы мы говорили, что некоторые Чины, при совершении священных действий, подчиняются первым, потом сами начальствуют над ними же, и что первые, начальствуя над последними, опять подчиняются тем же самым, над коими начальствуют; то сей образ изъяснения, действительно, был бы неприличен и сбивчив. Когда же мы говорим, что одни и те же Чины начальствуют и вместе подчиняются, впрочем, не над самими собою или самим себе, но каждый из них подчиняется высшим, а начальствует над низшими, то справедливо можно сказать, что священные изображения, упоминаемые в Писании, одни и те же собственно и правильно могут быть прилагаемы иногда к первым, средним и последним Силам. Итак, устремленное направление к горнему, непрестанное обращение к самим себе, сохранение собственных сил и участие в промыслительной силе, чрез сообщение своих сил низшим, по справедливости приличествует всем небесным Существам, хотя одним (как часто говорено было) в высшей степени и вполне, а другим отчасти и в низшей степени.
2. При изъяснении первого изображения нам прежде всего надобно рассмотреть, почему Богословие почти более всего употребляет символы огня. Ибо найдешь, что оно не только представляет огненные колеса, но и огненных животных, и мужей как бы молниевидных, полагает около небесных Существ множество огненных углей, представляет огненные реки текущими с страшным шумом; говорит еще, что и престолы огненны, и самым именем Серафимов показывает, что сии высшие существа огненные, и приписывает им свойства и действия огня, и вообще, как на небе, так и на земле, особенно любит употреблять огненные изображения. По моему мнению, вид огня указывает на Богоподобное свойство небесных Умов. Ибо святые Богословы описывают часто Высочайшее и неизобразимое Существо под видом огня, так как огонь носит в себе многие и, если можно сказать, видимые образы Божественного свойства. Ибо чувственный огонь находится, так сказать, во всем, чрез все свободно проходит, ничем не удерживается; он ясен и вместе сокровенен, неизвестен сам по себе, если не будет вещества, над которым бы он оказал свое действие; неуловим и невидим сам собой; все побеждает, и к чему бы ни прикоснулся, над всем оказывает свое действие; все изменяет и сообщается всему, что к нему каким бы то ни было образом приближается; животворною своею теплотою все возобновляет, все освещает ясными лучами; неудержим, неудобосмесим, имеет силу отделять, неизменяем, стремится вверх, проницающ, выходит на поверхность и не любит быть внизу; всегда движется, самодвижен и движет все; имеет силу обымать, но сам не объемлется; не имеет нужды ни в чем другом, умножается неприметно, и во всяком удобном для него веществе показывает свою великую силу; деятелен, силен, всему присущ невидимо; оставленный в небрежении кажется несуществующим, чрез трение же, как бы чрез некоторое искание, в сродном с ним веществе внезапно появляется и тотчас опять исчезает, и, всему обильно сообщая себя, не уменьшается. Можно найти и другие многие свойства огня, как бы в чувственных изображениях показывающие Божественные свойства. Зная сие, Богомудрые мужи представляют небесные Существа под видом огня, показывая тем их Богоподобие, и возможное для них подражание Богу.