Смена декораций: от «промывания мозгов» к «контролированию сознания».
Шумные скандалы, судебные разбирательства, вызванные действиями «депрограмматаров» (похищение людей, принудительные процедуры избавления от «вредной веры»), изрядно скомпрометировали как концепцию « промывания мозгов», так и широко разрекламированные методики « депрограммирования». Прослеживается тенденция рационализации обанкротившейся теории «промывания мозгов», очищения ее от одиозных формулировок и скандальных процедур приведения сектантов к «нормальному состоянию». Так появляется на свет добропорядочная концепция « контроля сознания», главные постулаты которой изложены в книге Стивена Хассена « Освобождение от психологического насилия».Все они старательно воспроизводятся в статье П.И. Сидорова. Однако, несмотря на косметическую подчистку, концепция «контроля сознания», Стивена Хассена унаследовала практически все исходные установки « промывания мозгов».
Прежде всего это касается оперирования оценочными характеристиками, не имеющих устойчивых признаков. Ими избирательно наделяются исключительно религиозные образования, причисляемые к сектам или культам. Обильно цитируемые в статье постулируемые С. Хассеном проявления контроля сознания настолько расплывчаты, что они могут быть обнаружены во многих типах объединений индивидов. Так, заимствованные П.И. Сидоровым у Хассена такие отличительные характеристики деструктивного культа, как монологичность, мифологичность, эмоциональность, коллективизм свойственны отнюдь не одним деструктивным культам. Монологичность, например, (она определяется С. Хассеном как целенаправленная деятельность и исключение альтернативных источников информации) можно встретить в воспитательных и образовательных процессах. Что же касается мифологичности (эксплуатации проверенных мифологических схем), то поддержание старых мифов и сооружения новых было и остается основной функцией пропаганды. И многие другие негативные признаки, приводимые в статье, объявляются сущностными характеристиками исключительно одного типа религиозных образований - религиозных культов. Такие определения абсолютно не пригодны для постижения природы новых религиозных движений, причин их распространения и способов пополнения рядов своих последователей.
Действительно ли в России насчитывается около 1 млн. психических террористов, владеющих нелетальным оружием массового поражения?
Но, пожалуй, больше всего возражений вызывает заключительная часть рассматриваемой статьи, в которой проводятся прямые аналогии между деятельностью культовых религиозных образования и террористических организаций. Для убедительности приводится угрожающая статистика- в современном мире насчитываются десятки тысяч сект: Бразилия -4100, США- 3000, Россия ( около 1 млн. человек ) и т.д. /15/. И в который раз отсутствуют ссылки на источники таких данных. Между тем авторитетные отечественные социологи религии, на основании проверенных методик, приводят иные сведения о численности новых религиозных образований. C. Филатов и Р. Лункин в журнале «Социологические исследования» ( № 6, 2005г.) утверждают, что «всего последователей новых религиозных движений в современной России не более 300 тыс.чел.» « Но-, поясняется далее, - жестко организованные, авторитарно управляемые НРД – это капля в море всевозможных новых религиозных течений». Правда в российском обществе, по их же признанию, действительно широко распространены всякого рода оккультные, языческие и псевдохристианские верования. Но они эклектичны, изменчивы. Эти верования слабы, почти никто не собирается ради них вступать в какие-либо дисциплинированные организации. « На этом фоне борьба с «тоталитарными сектами» оказывается борьбой с призраками. Самые легкие репрессии их разгоняют, остается лишь горстка последователей, но сами верования никогда не исчезают» /16/
B который раз выходя за рамки психиатрической экспертизы, П.И. Сидоров разрабатывает характерные черты деятельности тоталитарных сект. Из приведенного пространного перечня таких характеристик наибольший интерес вызывает первый пункт – «сильная антигосударственная направленность- запреты на участие человека в жизни государства и общества». С. 32 ) Что же касается других « характерных черт», то они представляют собой пересказ антикультовых изданий.
Как « новое слово», своего рода «методологический прорыв» в зарубежной и отечественно антикультовой идеологии следует охарактеризовать вывод, завершающий перечень общих черт деятельности тоталитарных сект и террористических организаций. « Таким образом, - резюмирует П. И. Сидоров, - религиозные тоталитарные культы представляют сегодня угрозу национальной безопасности России так же, как и терроризм. Тоталитарные культы можно признать разновидностью психического терроризма, включающего манипулятивные воздействия на психику человека в целях уничтожения его индивидуальности и корыстного подчинения поведения, управления эмоциями и волей». /17/ И далее, беря на себя функции прокурора, автор статьи предлагает оценивать деятельность деструктивных сект как наносящую ущерб общественному и психическому здоровью нации, и, стало быть, имеющую вполне определенные противоправные характеристики. Выступая в амплуа «юриста широкого профиля», автор статьи находит великое множество посягательств «психических террористов» на нормы международных пактов и отечественного законодательства.
После столь громкого заключительного аккорда встает отнюдь не риторический вопрос: а куда же смотрят законодательная и исполнительная власть, органы правопорядка, допуская деятельность « психических террористов». К великому сожалению, автор статьи на такой вопрос ответа не дает, как не дает он ответов и на многие другие вопросы, возникающие после прочтения его публикации. Вот один из таких вопросов: как согласовать вывод об общности тоталитарных сект и террористических организаций с презумцией невиновности, гарантированной ст. 49 Конституцией Российской Федерации, в соответствии с которой гражданин России признается виновным только после того, его виновность будет установлена судебным решением.
В достаточно пространной статье не нашлось места для ссылок на уголовные дела, гражданские иски, которые могли бы предметно обосновать общность тоталитарных сект и террористических организаций. Кроме того, квалифицируя деятельность тоталитарных религиозных образований как нелетальное оружие массового поражения, П. И. Сидоров упустил из вида одно весьма немаловажное обстоятельство. За небольшим исключением, почти все религиозные организации, объявляемые в статье тоталитарными культами, психическими террористами, имеют статус юридических лиц и прошли регистрацию и перерегистрацию в соответствии с Законом « О свободе совести и о религиозных объединениях». Выступая 14 апреля 2005 г. c докладом перед Советом Федерации Федерального Собрания России, Генеральный прокурор РФ В. Устинов заявил: «… все религиозные течения, которые зарегистрированы в нашей стране, прекрасны, поддерживают духовность на высоком уровне».
Ложный диагноз, базирующийся на порочной методологии понимания природы новых религиозных движений, c неизбежностью влечет за собой и в корне ошибочные способы эффективного лечения недугов, порожденных деятельностью сект и культов. Панацеей очищения духовного пространства России от «сектантской заразы» провозглашается «разработка системы психологической защиты в обеспечении информационно- психологической безопасности личности и общества». И реализацией такой актуальной задачи призваны заниматься социальная психология и социальная психиатрия. /18/
Но поскольку выполнение поставленной задачи мыслится на базе надуманных концепций, мифологем типа «промывания мозгов», «психического терроризма», а также новояза- «нелетального оружия массового поражения», то все эти новации несут в себе явно негативный и опасный заряд. Психиатры и психологи фактически вовлекаются в весьма неприглядное занятие- стигматизацию «чуждых» религий и их последователей (около 1 млн полноправных граждан Российской Федерации), занесение их «списочным составом» в разряд «психических террористов». Подобные занятия вряд ли будут способствовать формированию в нашей стране гражданского общества, неотъемлемой частью которого является толерантность, неукоснительное соблюдение конституционной гарантии свободы совести.
Список литературы
Сидоров П. И. Психический терроризм - нелетальное оружие массового поражения. // Российский психиатрический журнал. - 2005.- № 3. –C.28-34.
Там же .- C.28
Словарь русского языка. Т.II. М., 1982.- C. 148.
Сидоров П.И. Психический терроризм…. С. 28.
Основы религиоведения. М., Высшая школа. - 2001. C. 83.
Сидоров П. И. Психический терроризм….. C.29.
Там же.
Там же.
Там же. - C. 30
Brock K. Kilborn, James T. Richardson. Psychoterapy in a pluralistic Society. // American Psychologist. vol.39. 1984. P.- 246-247
Szasz Thomas Some Call It Brainwashing // The New Republic, March 6, 1976.
Dick Anthony, Thomas Robbins. New Religions, Families and «Brainwashing», in In Gods we Trust. NJ., 1981. P. 264- 265
Шатохин С. А. Рецензия на книгу А. Л. Дворкина « Сектоведение. Тоталитарные секты. Опыт систематического исследования». // Очерки российского сектоведения. СПб., 2005.- C. 28-29
Там же.
Сидоров П.И. Психический терроризм….. С.32
Филатов Б., Лугкин Р. Статистика российской религиозности: магия цифр и неоднозначная реальность// Социологические исследования. - 2005.-№ 6.
Сидоров П. И. Психический терроризм…. C. 32-33.
Там же. - C. 34