Гибкость Пророка проявлялась в том, что он приветствовал мнение других людей по вопросам, на которые нет прямого ответа в Коране или Сунне. Так, Пророк (мир ему и благословение Аллаха) приветствовал решение сподвижников по поводу молитвы в племени Курайза (сам Пророк сказал, что не будем молиться нигде, кроме как в племени Курайза): одни поняли это в прямом смысле, но другие – как призыв поспешить в племя Курайза, чтобы успеть помолиться там. Хотя мнения сподвижников разошлись, Пророк не отверг ни одно из них, а своим молчанием одобрил оба.
Одобрив собственные мнения сподвижников, Пророк тем самым заложил основы иджтихада – вынесения решений по вопросам (касающихся и настоящего, и будущего), на которые нет прямого ответа в Коране или Сунне, с помощью различных методов. Сущность этих методов – в умозаключениях на основе исследования достоверных исламских источников. А муджтахиды – правоведы, имеющие право на вынесение таких решений – стали одними из самых уважаемых людей в исламском обществе: «Коль муджтахид искал ответ и нашел его – ему двойная награда, а коль не нашел – ему награда».
Твердость Пророка отражалась в неприятии новшеств во всем, что касается поклонения и приближения к Аллаху, поскольку поклонение основано на Послании свыше. Поэтому поклоняться Аллаху необходимо лишь так, как это постановил Он Сам, а не так, как это кажется слабому, податливому на фантазии и страсти человеческому уму. Напомним, что новшества в поклонении (т.н. ритуальные новшества) – это один из основных «способов» искажения и фальсификации любой религии.
Понятно, что Пророк (мир ему и благословение Аллаха) сразу же «прикрыл» это пагубное направление в религии. Вот его слова, переданные от Аиши: «Кто ввел в нашу религию то, что не из нее, – это не принимается» (Бухари, Муслим). В другой версии: «Предостерегаю вас от новшеств, ибо, поистине, все новшества есть заблуждение» (Муслим, Ахмад, Абу Дауд, Тирмизи).
Однако ислам поощряет изобретательность и новшества в мирских делах, к примеру, в средствах передвижения «И сотворяет то, чего вы не ведаете». (Коран, 16:8). И как средства войны, которые упомянуты в словах Всевышнего: «И готовьте им, что можете из силы». (Коран, 8:60). Так же сооружение больших плотин, на что указывает история о «Зу Аль-Къарнейн» в Суре 18 «Пещера», и другие военные и гражданские изобретения, на что указывает священный аят: «И низвели мы железо в нем сильное зло и польза для людей». (Коан, 57:25).
Как известно, по подсказке Сальмана аль-Фариси (одного из сподвижников) Пророк велел вырыть ров вокруг Медины во время битвы Аль-Ахзаб. Пророк (мир ему и благословение Аллаха) также использовал катапульты во время битвы при Таифе, и вообще способствовал развитию военной техники. Он даже приравнял производителя стрел к воюющему этими стрелами, сказав, что они удостоятся одинаковой награды от Аллаха.
Далее, Пророк призывал мусульман не ограничиваться лишь сельским хозяйством (земледелием и животноводством), т.е. фактически предостерегал их от того, что мы ныне называем «однобокостью» экономики. А развитие новых видов деятельности внутри страны – разнообразных ремесел в ту эпоху либо высокотехнологичных отраслей промышленности в наше время – возможно лишь на новой технической базе, что требует постоянного изобретательства и нововведений.
Гибкость Пророка (мир ему и благословение Аллаха) также проявлялась в том, что он отказывался от собственного мнения в пользу мнений сподвижников, когда видел, что в том или ином мирском вопросе они разбираются лучше него. И это не удивительно – ведь он не получал откровения о мирских проблемах и потому не считал здесь себя единственным авторитетом. Такая позиция Пророка еще раз подтверждает нам, что мирские проблемы мы должны научиться решать для себя сами исходя из своих конкретных (и благих) нужд.
Вспомним в этой связи историю с опылением пальм, т.е. обычным делом для земледельцев из Медины. Пророк (мир ему и благословение Аллаха) спросил у мединцев, что они делают с пальмами, и они объяснили ему, что опыляют их. Тогда он усомнился в правильности такой технологии. Когда его слова дошли до сподвижников, те сочли это откровением и, стало быть, законом, перестали опылять пальмы и в итоге не получили урожай. Узнав об этом, Пророк сказал: «Поистине, я [лишь] человек. Коль я велел вам что-то в вашей религии – придерживайтесь этого, а коль велел вам что-то по своему усмотрению – то, поистине, я человек». В другой версии: «Я только предположил, а посему не судите меня строго меня из-за этого – вы ведь более осведомлены о делах жизни вашей [вашей жизни в этом мире]».
Примеры твердости и гибкости в поступках сподвижников Пророка
Теперь посмотрим, как действовали сподвижники, которые учились у самого Пророка. Наиболее близкие и отличившиеся из них и поныне считаются самыми сведущими людьми в мусульманском мире.
Вот как сочетались твердость и гибкость у Абу Бакра.
После смерти Пророка (мир ему и благословение Аллаха) некоторые из племен отказались вносить закят, сочтя, что со смертью Посланника закончилась и обязанность подчиняться «единому центру». Они сказали: «Мы будем совершать намаз, но не будем вносить закят», чем разделили между поклонением через намаз, который не требовал расставания с дорогим им мирским имуществом, и поклонением через закят, который того требовал. На это Абу Бакр ответил им твердым отказом: «Клянусь Аллахом, я буду воевать с теми, кто делает различие между намазом и закятом. Клянусь Аллахом, коль они не дадут мне козленка [закят с него], которого давали Посланнику Аллаха, – я буду биться с ними за него».
Однако Абу Бакр проявил гибкость в отношении к Халиду ибн Валиду, когда тот, не послушав совета Гудба Омара и Абу Кутады, убил монарха Бен Нувайра и тех, кто сражался вместе с ним против отступников. Халид убил всех этих людей после их поражения в битве, случившейся из-за их отказа вносить закят. Здесь Халид оказался в двояком положении – считать их мусульманами, ибо они покаялись, или же не верить тем, кто однажды уже предал. Гудба Омар и Абу Кутада были крайне возмущены таким убийством людей, подтвердивших свою принадлежность к исламу.
Когда Омар сообщил Абу Бакру об этом убийстве, тот сказал: «Оставь его [Халида], Омар, ведь он поразмыслил над тем, что случилось прежде [т.е. над тем, что они уже один раз предали], и ошибся. А посему прекрати говорить о Халиде». То есть, даже если он и ошибся, то не по личным мотивам, а на пути ислама.
Но такое решение не удовлетворило Омара, и он снова заговорил об этом с Абу Бакром, на что тот сказал: «Я не вложу в ножны меч, который был отточен Аллахом для врагов [«Отточенным мечом Аллаха» называл Халида сам Пророк]».
Такое решение Абу Бакра могло быть связано с прошлыми делами Халида, где он доказал свою верность и благородство. А выражением «меч Аллаха» Абу Бакр напомнил Омару, как относился к Халиду Пророк (мир ему и благословение Аллаха). Абу Бакр здесь исходил из того, что если Пророк высоко оценил чьи-либо заслуги, то прошлые заслуги оправдывают этого человека в настоящем. И, наоборот, если кто-то отказался платить закят, т.е. соблюдать один из столпов ислама, таким людям нельзя ни в чем попустительствовать. И, наконец, не будем забывать, что Халид прибег к такой крайней мере в чрезвычайных обстоятельствах – тогда велась война.
А вот как сочетались твердость и гибкость у Умара ибн Хаттаба.
Твердость Умара проявилась тогда, когда вождь Гассанидов Джабал ибн Аль-Айхам ударил одного простого торговца-мусульманина, а тот согласился мирно разойтись с Джабалом лишь после восстановления справедливости. Умар дал Джабалу право либо найти способ примирения с этим торговцем, либо принять его вызов. Но вождь Гассанидов сбежал и отрекся от ислама, ибо не смог принять вызов от простолюдина. Но Умар не придал этому значения, ибо принцип справедливости выше, чем отступничество отдельного человека, кем бы он ни был.
Омар проявил гибкость, когда принял решение отсрочить выплату закята владельцами скота в год засухи, понимая их трудное положение. То же самое касается отмены им на время голода наказания за воровство через отсечение руки. Здесь он действовал по принципу «отменить наказание, если есть сомнения», выведенному из жизни Пророка (мир ему и благословение Аллаха).
И, наконец, его решение по поводу христиан племени Бану Таглиб. Омару тогда дали такой совет: «Они народ сильный, [к тому же] арабы [и при этом] отказываются платить джизья [дань исламскому государству от находящихся под его защитой немусульман]. А посему не помогай своим врагам (войной с Бану Таглиб), а возьми у них джизья как милостыню. Ведь они [сами] просили взять у них милостыню в двойном размере, дабы только это не называлось джизья». (Заметим, что слово «джизья» считали унизительным, ибо брали ее с немусульман, то есть «специальной группы» граждан исламской общины). Умар сначала отказался от этого предложения (несмотря возможность взять с них двойную плату), но затем согласился, решив, что это гораздо благоразумнее. Вот что он сказал об этом: «Глупцы – довольствуются сутью, но не принимают название».
Точно так же относился Умар и к некоторым отрекшимся от веры.
Анас ибн Малик рассказывал, что они вошли в Тастур, освободили его и затем вернулись к Умару. Умар спросил: «Анас, а что сделали [люди] под предводительством Бакра ибн Ваиля с теми, кто отрекся от веры и ушел к язычникам?» Анас сказал, что он попытался занять Умара другой темой, но тот повторил вопрос. На что Анас ответил: «О правитель правоверных, они были убиты в сражении». Умар сказал: «Поистине, мы принадлежим Аллаху, и, поистине, к Нему вернемся [тем самым выразив сожаление]». Анас спросил: «А можно ли было сделать иначе?» Умар ответил: «Да, я бы предложил им ислам, а откажись они – Бросил бы их в тюрьму».