История Российского богословия (стр. 2 из 3)

Особенно важна система Горского, вводящая в состав догматики некоторые предметы нравственного богословия. Составленная по Буддею и Шуберту, она не свободна от протестантских воззрений. Крупным событием было проявление догматических систем на русском языке, способствовавшие выработке богословской терминологии. Таковы "Сокращенная христианская богословия" (Санкт-Петербург, 1765) митрополита Платона (Левшина)

; "Догматическая богословия" (Санкт-Петербург, 1763) архимандрита Макария (Петровича); "Христианская богословия" (Москва, 1806) иером. Ювеналия (Медведского) . Сочинение митрополита Платона состоит из трех частей; собственно догматике посвящена вторая часть; первая трактует о естественном богопознании, а третья содержит нравственное христианское учение. Митрополит Платон составил также несколько катехизисов для священнослужителей (Москва, 1755). В "Богословиях" митрополита Платона и архимандрита Макария заметно еще, отчасти, влияние протестантских источников; следы этого влияния московский митрополит Филарет находил и в катехизисах Платона. Сочинения святого Тихона : "О истинном христианстве" отводит много места общедоступному выяснению догматов веры; из поучений того же святителя, Святейший Синод составил "Наставление о собственных каждого христианина должностях" (Санкт-Петербург, 1789), явившееся первым в России опытом отдельного систематического изложения нравственного богословия; к началу XIX столетия относятся большой и малый катехизисы, составленные митрополитом Филаретом и одобренные Святейшим Синодом.

В последующих изданиях большого катехизиса исправлены места об источниках православного вероучения и некоторые др., возбудившие в прежней своей редакции подозрение в протестантской тенденции. Окончательное вытеснение латыни из преподавания богословия относится к концу царствования Александра I

. Устав академий и семинарий 1814 г., вместе с ранее изданным конспектом догматических наук (1812), стремился к направлению русской богословной науки на путь самостоятельного развития. Ту же цель преследовали правила касательно преподавания семинарских наук, изданные Святейшим Синодом в 1840 г. Под влиянием этих мероприятий появились "Догматическое изложение учения веры православной церкви", П.М. Терновского (Москва, 1828, 1839 1844), и "Догматическое богословие православной кафолической восточной церкви, с присовокуплением общего введения в курс богословских наук", архимандрита Антония (Киев, 1848). В своем сочинении "Православно-догматическое богословие" (1849 - 53) митрополит Макарий совершенно выделил из догматики предварительные общие вопросы о началах богословия и посвятил им отдельное сочинение под заглавием: "Введение в православное богословие" (1855). С особенной полнотой изложены митрополитом Макарием те догматы, которые составляют отличительную черту православного вероучения и отвергаются или иначе понимаются в других христианских вероисповеданиях, например, о вечном происхождении Святого Духа от Бога-Отца, о семи таинствах церкви, о почитании и призывании на помощь ангелов и святых, о молитве за умерших. "После Макария, - говорит архиепископ Иннокентий (Борисов) , - иностранный богослов не может сказать, что в восточной церкви привыкли веровать в свои мнения безотчетно".

Другой виднейший русский догматист, архиепископ Черниговский Филарет (Гумилевский), стремился к разработке догматики с точки зрения запросов современной жизни. Его "Православное догматическое богословие" (Чернигов, 1864), писано, по словам автора, "не без внимания к мнениям германского рационализма"; для борьбы с последним он считает необходимым показать единство учения Христова и учения апостолов и непрерывность догмата, т. е. внести в догматику элемент исторический (ныне действующий устав духовных академий прямо требует преподавания догматики вместе с историей догматов). Другое нововведение догматики архиепископа Филарета касается вопроса о значении для догматиста-богослова соображений разума. Митрополит Макарий отводит им второстепенное место и не видит в них необходимости; архиепископ Филарет возлагает на догматиста-богослова обязанность следить за современным развитием естественных наук и указывать, "что основательные новейшие исследования согласны с показаниями откровения". Более общую формулировку дает тем же взглядам третий выдающийся русский догматист, епископ Каневский Сильвестр. В своем "Опыте православного догматического богословия, с историческим изложением догматов" (Киев, 1884 - 86), он стремится к раскрытию субъективно-психологического значения догматов. Для Макария догмат есть нечто, извне на человека налагаемое; для епископа Сильвестра догмат, сверх того - нечто самим человеком желаемое, как согласное с существенными требованиями его природы, как основа и норма религиозно-нравственной жизни.

Задача догматиста, по словам епископа Сильвестра - выяснить дух и силу догмата и выразить его в формуле, соответствующей современным представлениям. В выполнении этой задачи руководителем его может быть только "дух истины, живо и непосредственно присущий религиозному сознанию вселенской церкви и всегда нераздельный с его природой. Храня сущность догматов, церковь в каждый момент своего существования понимает их наилучшим образом и представляет в форме, самой пригодной для современных условий жизни". Что касается системы догматики, то епископ Сильвестр подобно архиепископу Филарету, возвращается к делению Феофанову и делит догматику на учение о Боге в Самом Себе и на учение о Боге в явлении Его тварям. Положительному учению о Боге он, также подобно учению Феофану, предпосылает, в виде предварительных догматических истин, учение о бытии Божьем и о Богопознании.

Помимо авторов трех названных руководств, духовные академии в течение XIX столетия насчитывали в среде своих профессоров догматики несколько выдающихся догматистов, лекции которых остались в рукописи или напечатаны лишь в отрывках. Таков, например, архиепископ Иннокентий, который впервые ввел в киевской академии историю догматов; большой знаток как первоисточников православного вероучения, так и западной богословской литературы, преимущественно протестантской, он любил проникать в глубину христианской и философской мистики и черпать оттуда материалы для своих религиозно-поэтических мечтаний, за что и заподозрен был в неологизме; архиепископ Черниговский Филарет укорял его в "легкости мыслей", приведшей к "самым странным ошибкам, мнениям и догадкам, оскорбительным для веры". Замечательны, далее, лекции епископа Смоленского Иоанна (Соколова) , читанные им в санкт-петербургской и казанской академиях; каждый предмет он развивал сначала чисто умозрительным путем, а затем уже полученный результат прилагал к откровенному учению, указывая, что в последнем нет ничего противного разуму. Ему предшествовал в казанской академии на кафедре догматического богословия архимандрит Федор Бухарев, производивший сильное впечатление на своих слушателей пламенностью своей веры, мягкостью и сердечностью общего своего мировоззрения. Теми же нравственными свойствами, с огромную историческою и библиографическою ученостью отличаются лекции догматического богословия (в московской академии) А.В. Горского

(умер в 1875 г.); он допускал в известной мере понятие развития церковных догматов.

Преподавание богословия в семинариях, университетах и др. высших учебных заведениях привело к появлению кратких руководств и общих обзоров догматики, например, "Православно-христианское вероучение" епископа Иустина (Херсон, 1884 - 87); "Православное догматическое богословие" Малиновского (Харьков, 1895); "Православное догматическое богословие" протоиерея А. Рудакова

(Санкт-Петербург, 1876). Установление для профессоров академии обязательного представления диссертации вызвало ряд монографий, относящихся главным образом к патристике и истории догматов. Наиболее выдающиеся монографии принадлежат Катанскому ("Догматическое учение о семи церковных таинствах в творениях древнейших отцов-писателей церкви до Оригена включительно", Санкт-Петербург, 1877), Елеонскому ("Учение Оригена о божестве Сына Божия и Духа Святого", Санкт-Петербург, 1879), Болотову ("Учение Оригена о святой Троице", Санкт-Петербург, 1879), Глубовскому ("Блаженный Феодорит, епископ Кирский", Москва, 1890; "Обращение Савла и Евангелие апостола Павла", Санкт-Петербург, 1896), Будрину (об антитринитариях XVI века), Иванцову-Платонову , Садову , Несмелову, Мироносицкому , Мартынову . Множество догматических разъяснений рассеяно в словах и поучениях митрополита Московского Филарета (ср. А. Городков, "Догматическое богословие по сочинениям Филарета, митрополита Московского", Казань, 1887), архиепископа Иннокентия (Борисова), архиепископа Никанора (Бровковича) и др. Последний особенно известен своими апологетическими трудами, направленными к ограждению истин, возвещенных откровением, от нападок со стороны разных философских и естественно-научных направлений.