А. Экзегетические
1. «Беседа на Евангелие от Матфея (11: 27)»
2. «К Маркеллину о толковании псалмов.»
Ряд других истолковательных трудов, как: «Толкования псалмов,» «О надписании псалмов» и отрывки толкований на книги Иова, на Песнь Песней, на Матфея, на Луку и на 1 послание к Коринфянам подвергаются сомнению.[6]
Не смотря на то что святитель Афанаий прекрасно знал священное писание, что видно из прочтения вышеприведенных произведений, но при всем этом заметно, что толкование текстов не было его специальностью.
Б. Апологетико-полемические
3. «Слово против язычников»
Первая часть- доказывает противоречие идолослужения здравому смыслу.
Вторая часть- выясняет, что есть один Бог, Которого почитает христианство.
К истине Его бытия приводит:
· изучение человеческой души, которая есть образ Бога
· наблюдение видимого мира, созерцание удивительного порядка и согласия во вселенной.
Далее доказывается, что Творец и Управитель вселенной есть Сам Божественный Логос, и изображается природа Логоса, Его деятельность в сохранении и управлении миром, всемогущество, благость и мудрость .
4. «Слово о воплощении Слова»
Первая часть- разъясняет причины, почему Тот, Кто по природе Своей бестелесен явился в человеческой плоти.
Вторая часть- защищает догмат воплощения от нападок иудеев и язычников и на основании чудесного распространения христианства, доказывает Божественное достоинство Спасителя и Божественное происхождение христианской религии.
Заключение увещает читателя самому читать Писание.
5. "Изложение веры" .
6. "Большое слово о вере" .
7. "Окружное к епископам послание"
8. "Апология против ариан"
9. "Послание к Аммуну"
10. "О мнениях Дионисия"
11. "Послание к Драконтию"
12. "Послание к епископам Египта и Ливии"
13. "Апология к Константину"
14. "Апология бегства"
15. "Послание о смерти Ария"
16. "Послание к монахам"
17. "Послания к Люциферу"
18. "Три(четыре) слова против ариан"
В первом «Слове» опровергаются рациональные и экзегетические доводы ариан; св. Афанасий приводит и разбирает здесь ряд выдержек из «Талии» Ария.
Второе «Слово» посвящено главным образом истолкованию «Притч Соломоновых» ( 8:22), именно это место служило главным доводом арианствующих в доказательство тварности Сына-Слова, там есть слова:«Созда мя в начало путей своих...».
В третьем «Слове» объясняется смысл Божественного единосущия и значение «уничижительных» изречений Священного Писания о Христе.
Относительно четвертого слова, как считает один из специалистов по патрологии Н.И. Сагарда, отрицают не только его связь с первыми тремя, но даже и принадлежность св.Афанасию.[7]
19. "Четыре письма к Серапиону о Святом Духе"
20. "Томос к Антиохийцам"
21. "Послание к Руфиниану"
22. "Послание к Ювиану"
23. "Послание к Орсисию"
24. "О воплощении Слова Божия и к арианам"
25. «Книга о Троице и о Святом Духе».
26. "Послание к Африкану"
27. "Послание к Епиктету"
28. "Послание к Адельфию"
29. "Послание к Максиму"
30. "Две книги против Аполлинария"
31. "Послание к Иоанну и Антиоху" и
32. "Послание к Палладию."
В. Исторические труды
33. "О постановлениях Никейского собора,"
34. "История ариан" (письмо к монахам),
35. "О соборах в Аримине и Селевкии" и
36. "Житие св. Антония."
Г. Праздничные послания
Среди многочисленных посланий св. Афанасия, обращенных по тому или иному поводу к частным лицам, монахам или епископам, выделяется особая группа посланий, так называемых "праздничных," которые выходят из границ собственно эпистолярных произведений. Александрийский архиепископ имел обязанность каждый год, после праздника Богоявления, обращаться к своей пастве с особыми посланиями, в которых определялось время Пасхи и, соответственно с этим, время начала поста, прекращения поста и конец Пятидесятницы. Определялись тем самым и другие пасхальные образцы, которые легли в основание нашей пасхалии, как-то: возраст луны, епакта, индиктион, объявлялось о консульствах и префектурах в Александрии. В долгое, сорокапятилетнее управление св. Афанасием александрийским должно было, конечно, сохраниться и соответствующее количество таких праздничных посланий. Долго эти послания считались вообще потерянными и приходилось довольствоваться краткими отрывками, и только в 1842 и 1847 гг. в одном из нитрийских монастырей удалось найти сирийский текст полных пятнадцати писем с 329 по 348 г.
Особо необходимо выделить 39 праздничное послание святителя, так как оно содержит в себе полный список ветхо- и новозаветных книг, которые признавались в церкви александрийской во времена св. Афанасия и которые так и вошли в церковный канон священных книг.[8]
Приведем в пример начало тринадцатого праздничного послания св. Афанасия, для подтверждения того, что уже было нами сказано о содержании посланий: «Тринадцатое праздничное послание св. Афанасия Александрийского, в консульство Маркелина и Пробина, во дни Лонгина эпарха, в четырнадцатый год индиктиона; воскресенье Пасхи было тогда в XIII день майских календ (т.е. 19 апреля) или 24 Фармуфа, от Диоклетиана же в LVII году." После всех пастырских увещаний, составляющих основную часть послания, читаем: "Четыредесятницу мы начинаем 13 Фаменофа, св. пасхальную седмицу 18 Фармуфа (т.е. 13 апреля). Прекращаем пост в субботу 23-го, так что великий день воскресения восходит для нас 24-го того же месяца Фармуфа, откуда начинаем исчислять дни Пятидесятницы и, призывая всегда с славословием Христа, мы получим свободу от врагов наших о Христе Иисусе Господе нашем...»[9]
2 Богословие святителя Афанасия
2.1 Учение о сотворении мира
Говоря об учении о сотворении мира у святителя, уместно здесь будет привести учение Оригена по той же теме, так как у обоих, по мнению богослова протоерея Иоанна Мейендорфа, эта тема является ключом к их богословию.[10]
Итак в системе Оригена акт творения происходит в вечности и творение есть проявление есть проявление самой сущности Бога. Бог по природе своей не может не творить, и поэтому Он творит всегда, вечно. Творимые Им разумные твари находятся в вечном общении с творцом. Поскольку Бог творит мир не свободно, а силу своей «сущности», значит тварный мир не имеет реального независимого существования: разумные твари лишены истинной свободы, они привязаны к своему создателю, то опадая, то снова неизбежно возвращаясь к созерцанию Его божественной сущности.[11] Как считает протоерей Иоанн Мейендорф, что в такой системе человеческая жизнь, история не имеют смысла, возвращение падшего человечества предопределено, а значит нет места истинной свободе, ни божественной, ни данной человеку Богом.[12]
Св. Афанасий в корне отвергает такой подход. В основе его учения лежит различие между божественной природой (греч. физис или фисис) и божественной волей (греч. телима), по природе Бог- Отец. Он рождает Сына и по рироде же посылает Св. Духа. Но сотворение мира происходит не природе, а по воле Бога. Поэтому Богу совсем не обязательно творить мир. Он мог «обойтись» (если можно так выразиться) и без него. Бог не мог не родить Сына, ибо Он родитель по природе: мир он не должен был творить, но сотворил- такова Его божественная и всеблагая воля.[13] Иоанн Мейендорф, анализируя разбираемое нами учение св. Афанасия, делает вывод, что было время, когда Бог не творил и мира не существовало.[14] В подтверждение всего вышесказанного приведем непосредственно слова святителя: «Благочестно же будет сказать, что существа созданные пришли в бытие по благоволению и хотению, а Сын- не превзошедшее, подобно твари, создание воли, но собственное по естеству рождение сущности, ибо будучи собственным Отчим Словом, не позволяет думать о каком- либо предшествовавшем Ему хотении, потому что сам Он есть Отчий совет, Отчая сила и Зиждитель угодного Отцу. Итак, если создания произошли по хотению и благоволению… все же получило бытие словом, то слово состоит вне получивших бытие по хотению.»[15]
Творение существует по воле Бога, но и само по себе. Бог и тварь имеют различную природу. Бог правит миром, «промышляет» о нем, а этот автономный мир противостоит Богу. По причине, того что Бог творил мир с определенной целью. Всякая тварь и весь мир были изначально предназначены к союзу, к единству с Творцом. Ибо Бог творил по любви и ожидал ответной любви. Центром и венцом творения является человек, который был призван объединить своей деятельностью все творение и через себя осуществить союз любви между Богом и миром. Это свободное устремление твари к своему Творцу в какой то момент отклонилось от прямого пути. Иными словами произошло грехопадение. Однако и после грехопадения Бог не оставляет своего творения, ибо Он по своей любви не может попустить, чтобы оно погибло. После грехопадения появилась смерть и тление, они не были сотворены Богом, ибо Он сотворил все хорошим, чистым, но являются продуктом грехопадения.
Сам святитель говорит об этом так: «Когда же смерть более и более овладевала… людьми и тление в них оставалось; тогда род человеческий растлевался, словесный же и по образу созданный человек исчезал, и Богом совершенное дело гибло; потому что… смерть превозмогала над нами по силе уже закона, и невозможно было избежать закона, так как Он, по причине преступления, постановлен был Богом. Выходило нечто, в подлинном смысле, и ни с чем несообразное и вместе неприличное. Ни с чем несообразно было Богу, изрекши слово, солгать, и человеку, когда узаконено Богом, чтобы Он, если преступит заповедь, смертию умер, не умирать по преступлении, слову же Божию остаться нарушенным. Тогда не было бы в Боге правды, если бы, когда сказано Богом, что умрешь, человек не умер. Но также и неприлично было, чтобы однажды сотворенные разумныя существа и причастныя Слова Его погибли, и через тление опять обратились в небытие. Это не достойно было бы благости Божией, чтобы сотворенное Богом растлевалось от обольщения людей диаволом. С другой стороны, всего не приличнее было в людях или по собственному их нерадению или по бесовскому обольщению, уничтожиться Божьему художеству.