Многие люди приходят в секты именно в надежде избавиться от психотравмирующей ситуации повседневного бытия, получить необходимое им душевное равновесие, обрести смысл жизни, уйти от одиночества.
В группы новичков активно и постоянно внедряется идея абсолютной истинности их нового учения. Под видом ее охраны культивируется сознание исключительности сектантов и их внутригрупповой взаимозависимости. Формируются отрицательное отношение ко всем другим общепринятым социальным, культурным и религиозным представлениям и установки на изоляцию себя от жизни общества. Создаются подсознательные формы коллективного реагирования и поведения. Важно отметить, что все сказанное является характерным для всех неокультов и сект, и эта навязываемая деструкция личности также содержит в себе новый мощный психотравмирующий фактор, способный причинно привести к уже психопатологическим расстройствам.
За первоначально добровольным подчинением своей воли руководителям секты происходит некритичное усвоение новых догм, ритуалов квазирелигиозной формы, с нередко изощренно внушающим содержанием, в том числе в виде нейролингвистического кодирования. Является фактом радикальное изменение личностных ориентаций и поведения людей, завербованных в тоталитарные секты, с изменением всего модуса их жизни, с появлением признаков явного психологического изменения, которые у некоторых из них уже на первых порах могут свидетельствовать о психической патологии. Важно, что поведение последователей деструктивных, тоталитарных сект все более теряет индивидуальный характер, собственную инициативу, способность к волеизъявлению своего «Я».
Примером прямолинейности в этом плане может быть книга «Родовой поток» (Москва, 1993) о. Иоанна (Береславского), основателя секты «Фонд Новой Святой Руси» (Богородичный центр). В этой книге утверждается необходимость полного самоотречения, смирения, беспрекословного послушания святым отцам. Красной нитью через всю книгу проходит требование: не имей суждений. Последователь секты должен многократно повторять: у меня нет своего ума, совести, тела, воли, надо решиться убить себя - это именно та жертва, к которой призывает Господь. Не имей ничего своего, ничего не делай для себя, - наставляет верующих Божья Матерь в своем откровении о. Иоанну (Береславскому), о чем он пишет в другом издании «Рыцарь веры» № 1/15 за 1994 год.
Руководители и активисты сект следят за тем, чтобы у завербованных не было времени опомниться, критически осмыслить ситуацию, в которую те попали. Это, по свидетельству очевидцев, достигается беспрерывными молитвенными бдениями, сочетающимися с изнурительным трудом и голодной диетой, дефицитом сна, физической и информационной изоляцией от всего, что могло бы вызвать сомнения в декларируемом предназначении сект. За всем этим следит специальная служба надзирателей (эти должности предусмотрены практически во всех сектах и в некоторых прямо так и называются - «надзиратели»).
Подтверждением сказанному являются письма родственников людей, вовлеченных в секты. В них приводятся следующие факты изменения поведения и психического состояния завербованных в секты уже спустя 1 -2 месяца после общения с вербовщиками:
· отчуждение от родителей и других родственников, в том числе собственных детей;
· уход из родительского дома;
· отказ от учебы и работы с полным погружением в деятельность секты;
· прекращение чтения газет, журналов, книг, пользования телевидением и радио;
· отгороженность от окружающих;
· резкое ограничение приема пищи;
· значительное ограничение сна до 3-4 часов в сутки в неудобном положении;
· физическое и психическое истощение;
· повышенная возбудимость;
· утрата ранее присущих интересов.
Акцент при психологической обработке в сектах ставится на развитии страха за свою жизнь при попытке высказать какое-либо сомнение в истинности учения, не говоря уже о попытке выйти из секты. С этой целью, например, в саентологических центрах Рона Хаббарда широко используются материалы, полученные при тестировании и одитингах (своего рода исповедях). Кроме того, в технологиях саентологов широко практикуется обязательная система взаимодоносов, при этом является тягчайшим грехом замедление с доносом в отношении тех, кто стал сомневаться в духовной сущности секты. Последователям секты постоянно внушают, что какая-либо критика Саентологии или разрыв с ней влечет причинение смельчакам морального и физического вреда вплоть до уничтожения. Сам Хаббард пишет об эффективности этих технологий: «Наши дисциплинарные меры вполне способны сделать человека ненормальным» и подтверждает это примером развития «совершенной невменяемости» при попытке оставить секту (Дианетика. Современная наука душевного здоровья. – М., 1993).
В некоторых сектах применяются явно противозаконные методы форсированной психологической обработки. Проведение массовых гипнотических сеансов, подчинение своей воле и внушение своих идей людям, находящимся под воздействием гипноза, является явным нарушением Основ законодательства об охране здоровья граждан, что подтверждено приказом министра здравоохранения и медицинской промышленности РФ от 13.06.96 г. № 245 «Об упорядочении применения методов психологического и психотерапевтического воздействия». В этом приказе, в частности, говорится, что применение методов и методик психологического и психотерапевтического воздействия допускается:
· при наличии лицензии на данный вид деятельности и только в медицинских учреждениях;
· при условии тщательного отбора пациентов на индивидуальном приеме;
· при допуске к этой работе только специалистов, имеющих соответствующую подготовку по психиатрии, наркологии, психотерапии, получивших в установленном порядке сертификат по указанным специальностям.
Для сектантов же этот метод хорош не только своей скоростью и эффективностью, но и возможностью более глубокой деструкции личности. Примером злоупотребления гипнозом может служить секта «Новое поколение» американского проповедника Боба Вайнера, усиленно обрабатывающего сегодня в России новых последователей.
Тем или другим способом психологической обработки достигается главная задача вербовки нового сектанта: первоначальная добровольность под внешним воздействием, незаметным для новообращенного, трансформируется в полную подневольность. Уже на этом этапе встают два принципиально важных и взаимосочетаемых аспекта – юридический и судебно -психиатрический. Может ли это состояние человека оцениваться как нормальное, пусть даже как крайний вариант психологической нормы, гротескно модулированный под направленным психологическим воздействием? Или же речь надо вести уже о психопатологическом синдроме расстройства сферы воли, то есть о расстройстве психики как об обстоятельстве психиатрического характера, способном повлечь правовые последствия?
Исследования состояния психического здоровья у некоторых лиц, завербованных в секты, выявляют у них развитие таких психических изменений, которые в Международной классификации болезней десятого пересмотра (МКБ-10) квалифицированы как «Расстройства зрелой личности» и перечислены в рубрике F60.7 «Зависимое расстройство личности». Вот некоторые пункты данной рубрики:
а) «активное или пассивное перекладывание на других большой части важных решений в своей жизни», – у обследованных лиц выражается в том, что все жизненные решения они принимают только с разрешения старшего по секте;
б) «подчинение своих собственных потребностей потребностям других людей, от которых зависит пациент и неадекватная податливость их желаниям», – точно характеризует психическое состояние и поведение адептов в секте, их полную подчиненность групповому модусу поведения и безропотное подчинение духовному учителю;
в) «нежелание предъявлять даже разумные требования людям, от которых индивидуум находится в зависимости», – описывает характерную для сектантов потерю собственной воли и запредельно низкую критичность к учению секты, к существующим в ней порядкам, к жестким требованиям разрыва отношений с близкими людьми и безучастности к их дальнейшей судьбе;
г) «чувство неудобства или беспомощности в одиночестве из-за чрезмерного страха неспособности к самостоятельной жизни», – является результатом целенаправленного воздействия руководителей секты, сформированного для удержания последователей только в своей микросоциальной среде;
д) «страх быть покинутым лицом, с которым имеется тесная связь, и остаться предоставленным самому себе», – разрушительное последствие непосредственного общения пациента с духовным учителем в секте;
е) «ограниченная способность принимать повседневные решения без усиленных советов и подбадривания со стороны других лиц», – отражает несопротивляемость к культивируемым в секте приемам психологической обработки, потерю своего «Я», подчинение своей воли руководителям секты.
Понятно, что такие изменения личности делают вовлеченных в секту людей интактными к попыткам их ресоциализации и вообще какого-либо психологического воздействия на них лиц, не состоящих в секте.
С юридической точки зрения здесь возможен следующий вывод: если вербуемый в секту человек исходно не знает и не предполагает, что в культе он станет «зависимой личностью», а руководители и активисты секты это знают и заведомо этого добиваются, то, видимо, можно говорить об умышленном причинении вреда здоровью, если в период участия в культе у человека сформировалось «зависимое расстройство личности».
Анализ развития синдрома психологической зависимости и способов его эксплуатации деструктивными сектами наводит на определенное сходство с формированием синдрома наркотической зависимости и практикой эксплуатации этого синдрома наркомафией. В равной степени и секты, и наркомафия: