В том же 1765 г. епископ попытался возродить существовавшую в 1730-е гг. школу в Острогожске, но с более высоким статусом. Он устроил семинарию , которая и «действительно начало свое восприняла, токмо еще училищных покоев не построено…» Для сбора «доброхотных подаяний» по городам и уездам епархии были отправлены нарочные из священников и дьяконов. Однако в 1766 г. учитель с канцеляристом распустили всех 14 учеников, школа закрылась,24 воспитанников же перевели в Воронежскую Семинарию.
Архипастырь основал также малое духовное училище в Ельце. Причина учреждения озвучена самим святителем так: «Сия школа понеже рад легкости (т.е. обеспеченности – Н.К.) отцов учеников в той школе обучающихся учреждена…»
В свое время донские казаки просили освободить своих священников от обязанности посылать детей в Семинарию. Под давлением высшего государственного учреждения страны – Сената, Синод вынужден был сделать соответствующее указание епископу Феофилакту. В то же время в 1747 г. дискутировался вопрос об учреждении Духовной Семинарии в центре Войска Донского г. Черкасске на содержание казаков для обучения детей местного духовенства.25 По ходатайству Тихона I эта Семинария была открыта.
Для новых учебных заведений Святитель выписал «ученых людей» из Киевской Духовной Академии. В 1765 г. в Воронеж прибыли два учителя – богослов П.Ф. Лубяновский и философ И.П. Коростовцев. И хотя оба были определены в Елецкую школу, философ вскоре начал преподавать в Воронежской Семинарии. Также Святитель Тихон предписал, чтобы духовенство, обучив своих детей начаткам знаний, представляло их в возрасте 10 лет в духовные правления для последующего отбора в школу.26
При епископе Тихоне II (Якубовском) (1767 – 1775) Семинария пришла в упадок, по всей видимости, был закрыт высший класс риторики, 27 которым тогда и заканчивалось в ней обучение. Это тем более странно, ибо архиерей был весьма образованным человеком, закончил Киевскую Духовную Академию, исправлял должность ректора Ярославской Духовной Семинарии. В то же время при Тихоне II продолжала существовать Семинария в Черкасске. В 1768 г. в ней обучалось 19 человек, она «больше напоминала школу грамотности и постепенно клонилась к упадку».28
Дальнейшее развитие Воронежской Семинарии связано с именем епископа Тихона III (Ступишина-Малинина) (1775 – 1787). В ней стали преподаваться немецкий и французский языки, увеличилось финансирование, открылись высшие философский (1777 г.) и богословский (1779 г.) классы. В 1775 г. была учреждена должность «надзирателя» Семинарии (с 1793 г. – ректор). В 1780 г. состоялся первый выпуск студентов, окончивших полный учебный курс. Больше внимания начинает уделяться проповеднической миссии приходского духовенства. В 1779 г. прекратила существование семинария в Черкасске, поскольку донское духовенство перестало отчислять средства на ее содержание. Короткое время просуществовали и духовные училища для детей донского духовенства, устроенные при Предтечеве-Донецком и Успенском Донецком монастырях.29
В 1785 г. в Воронеже в силу Жалованной грамоты городам было создано Народное училище. Закон Божий преподавал в нем коллежский протоколист Петр Станиславский, а российской грамоте обучал студент семинарии Филипп Бельский. 22 сентября 1786 г. на базе училища открылось Главное народное училище, в программе которого значились «Пространный катехизис» и некоторые другие богословские предметы.30 В том же 1786 г. открылось Малое народное училище в Острогожске, преподавателем которого был воспитанник Харьковской Семинарии Г. Прокопович. В 1796 г. в училище обучалось 36 человек, в 1802 г. – 62.31
При епископах Иннокентии (Полянском) и Мефодии (Смирнове) Воронежская Духовная Семинария продолжала развиваться. Ее библиотека стала одной из лучших, открылись новые классы (словесный, нотный, рисования, уставный), сложился устойчивый преподавательский коллектив, префектом Семинарии был назначен Е.А. Болховитинов, сыгравший огромную роль в ее развитии в 1790-е гг.32повысилось качество образования, стимулировалась творческая активность студентов. В 1793 г. в Москве был напечатан переведенный с французского языка труд «Волтеровы заблуждения…». Общим редактором выступил сам Е.А. Болховитинов, а непосредственные переводчики – 3 учителя и 5 наиболее талантливых студентов Семинарии – получили каждый в награду по экземпляру этой книги без переплета.33
В 1797 г. в Семинарии значилось 445 учащихся, но в действительности их было вполовину меньше, остальные числились в бегах. В богословском классе по бумагам значилось 20 человек (в действительности было 11), в философском – 32 (реально 22), в классе риторики – 67 (48), поэзии – 46 (10), синтаксиса – налицо все 22 учащихся, высшем грамматическом классе – 71 (14), низшем грамматическом – 143 (35), начальном «словесном» - 44 (43).
80 человек факультативно изучали греческий язык, 24 – еврейский, 46 – математику. Из 205 учащихся на казенном содержании состояло 30 человек, на родительском коште – 145, на доходах с приходов, за ними закрепленных – 12, остальные, вероятно, на собственном пропитании.34
В 1797 г. многие священно- и церковнослужители обратились к епископу Мефодию (Смирнову) с просьбой позволить детям перестать обучаться в Семинарии из-за дороговизны стоимости квартир и продовольствия в Воронеже. В результате по прошению архиерея Синод разрешил в том же году основать малое духовное училище в Острогожске и содержать его из части суммы, положенной на Воронежскую Семинарию. Здесь могли учиться дети духовных лиц из отдаленных от Воронежа мест.35
Возможно также, что при архиерейском доме также существовала школа для обучения детей служителей. По крайней мере, она точно была при епископе Иннокентии (Полянском).
На протяжении всей второй половины XVIII в. наибольшей проблемой для Семинарии являлась значительная убыль учеников, что объяснялось крайне скудным материальным обеспечением. Екатерина II, запретив брать на Семинарию сборы с церквей и монастырей, обещала ежегодно отпускать «знатную» денежную сумму от казны. Оклад этот был в 1765 – 1777 гг. всего 435 руб. 70 коп., в 1777 – 1780 гг. – 653 руб. 55 коп. Учитывая рост цен и увеличение числа семинаристов, этих сумм явно не хватало. Воронежские архипастыри, начиная со святителя Тихона I, прилагали значительные усилия, чтобы увеличить семинарское содержание. В результате в 1780 г. годовой оклад на Духовную Семинарию увеличился до 2000 руб., а с 1797 по 1817 гг. – 3500 руб. ежегодно. Во многих епархиях для нужд школ активно использовались денежные штрафы с духовенства, с правления святителя Тихона I они стали «важной статьей дохода на семинарские нужды». Кроме того, поступали и частные пожертвования.36
Со второй половины XVIII в. во многих семинариях появились стипендиаты приходов – студенты, содержащиеся за их счет и обязанные по окончании учения туда возвратиться в качестве священников. Этот источник восполнения кадров служителей стал использоваться после 1765 г. Первоначально старательный семинарист получал должность после изъявления прихожанами и причтом своего согласия, а с 1800 г. архиереи получили от Синода право прямо их назначать на вакантные места. Сложившаяся практика привела к обоснованному недовольству местного духовенства, которое и так не будучи слишком обеспеченным, вынуждено было делиться частью доходов с семинаристом, не участвовавшим в службах. В то же время студенты часто просили Воронежского епископа о перемене прихода, стремясь занять более «хлебные» места, что также вызывало раздражение причта. Число семинаристов стипендиатов колебалось от 12 (1797 г.), около 30 (конец XVIII в.), в 1804 г. – уже 144.37
В заключение обратимся к сохранившимся в Воронежском областном архиве семинарским делам, которые и иллюстрируют ряд вышеизложенных положений. Большинство дел за 1777 – 1795 гг. посвящено закреплению за учениками мест дьякона или дьячка,38 назначению студентов Воронежской Духовной Семинарии, а также Киевской Духовной Академии на различные церковные должности. Прихожане договаривались в желающим занять в их храме вакантное место, давали ему хорошую характеристику, претендент проверялся на знание церковных таинств, заповедей, катехизиса и посвящался архиереем.
В 1759 г. управитель Донецкого Предтечева монастыря Корнилий, приказчик К. Сагайдачный и «обыватели» слободы Мостков Бахмутского заказа Воронежской епархии выбрали студент Семинарии С.Р. Крупкина дьяконом к местной приходской церкви и просили правящего владыку его пожаловать. По их словам, студент оказался «человек доброй и смирной», не пьяница, не клеветник, не прелюбодей, не убийца, не вор, «писать умеющий и никакого раскольнического подозрения за ним нет». Экзамен С.Р. Крупкин держал перед бывшим учителем Семинарии Л. Стасевичем, после чего епископ Кирилл посвятил его в дьяконы.39
В 1770 г. на место священника в церкви села Морозовка Старобельского уезда претендовал студент Киевской Духовной Академии 29-летний В. Сидоров. Жители не возражали против его назначения, но не подписались в том по просьбе местного попа Стефана, имевшего двух сыновей. По норме Духовного Регламента за подобное противодействие с него было взыскано в пользу Семинарии 5 руб. с обязательством впредь не чинить «дерзновенных поступков». В. Сидоров же получил указ о том, что как ученый человек он имеет первенство перед своим коллегой.40 В 1799 г. священником церкви в этом же селе стал воронежец сын пономаря И. Синельников, который обучался в семинарии, затем был там писцом, учителем и, наконец, комиссаром.41
В августе 1776 г. ученик класса синтаксиса Киевской Духовной Академии В. Ковалевский просил разрешения епископа Тихона III позволить найти ему в Воронежской епархии «праздное место». Последовала резолюция: «Должности искать никому не воспрещается, а когда сыщет, тогда об определении будет разсмотрение».
В 1794 г. 24-летний учитель истории и географии Воронежской Семинарии Николай Орлов просил духовную консисторию закрепить за ним вакантное место священника при новостроящейся Троицкой церкви на одном из хуторов Беловодской округи. В Семинарию Н. Орлов поступил в 1782 г., учителем стал в 1793 г. Ходатайство его осталось без удовлетворения, по разбору он был оставлен при своем отце в духовном звании в Архангельской церкви с. Девица Воронежской округи. 42 В декабре 1797 г. сын священника Успенской церкви слободы Осиновой Старобельской округи И.С. Войтов, уволенный из Семинарии был с одобрения прихожан назначен на вакантное место пономаря.43 В 1799 г. священником другой церкви той же округи был определен выпускник класса богословия 22-летний И. Аполлосов. В аттестате, подписанном префектом Е.А. Болховитиновым, говорилось, что кандидат учился в Семинарии с 1786 г., был «понятен и в поведении честен».44