Не предубежденному читателю слова дьявола в приведенных выше стихах прямо показывают, что ему (сатане) были даны власть и слава царства земного. Это же подтверждают апостолы Иоанн и Павел, когда сатану называют «князем мира сего» (Иоан. 12:31, 16:11), «богом века сего» (2 Кор. 4:4), «князем, господствующим в воздухе» (Эф. 2:2), а в английской Библии - «therulerofthisworld».
Понятно, что отдать землю во власть сатаны мог только Бог.
Конечно, когда Бог отдавал сатане Землю в управление, сатана не был собственно сатаной(*), а являлся одним из сынов Божьих (смотри Быт. 6:2-4, Иов 1:6, 2:1). Лишь со временем он стал противником Бога, то есть Сатаниилом. (смотри мою работу «Об отце и боге евреев»).
Итак из этих стихов определенно следует, что когда-то Земля была отдана Богом в управление дьяволу и, что очень важно, Бог не меняет своих решений (Менять свои решения может бог евреев Адонай, но не наш Бог Отец).
*прим. В переводе с греческого Дьявол значит клеветник, обвинитель, а Сатана – противник (имеется в виду противник Бога).
О первородном грехе
Рассмотрим более внимательно вопрос о так называемом первородном грехе. В христианских конфессиях принято считать, что Адам и Ева совершили грех, когда съели плоды от дерева познания добра и зла, нарушив тем самым запрет Господа Бога. Но был ли этот пресловутый запрет?
Обратимся к тексту Библии.
В синодальном переводе читаем:
«И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди сада, и дерево познания добра и зла. И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь» (Быт. 2:9,16-17).
В переводе (c иврита на русский) Мосад Рав Кук это звучит практически слово в слово.
Однако в переводе Торы с комментариями Раши есть некоторые изменения:
«И повелел Господь Бог человеку так: От всякого дерева в саду можешь есть, но от дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, когда станешь есть от него, смерти предан будешь» (Книга Берейшит, 2:16-17).
В Торе издательства «Арт-Бизнес-Центр» под общей редакцией проф. Г. Брановера («Шамир», 1993 г.) эти стихи выглядят так:
«И заповедал Бог Всесильный человеку, сказав: «От всякого дерева сада можешь есть. От дерева же познания добра и зла, от него не ешь, ибо как только вкусишь от него, должен ты умереть» (Брейшит, 2:16-17).
Можно было бы привести еще варианты, но для дальнейшего достаточно и этого.
Как известно, перевод текста с одного языка на другой – вообще дело довольно сложное, а перевод с иврита, да еще текста Торы, - исключительно сложное. Напомню, что в иврите есть только согласные буквы, т. е. текст получается как бы зашифрованным (Приведу, как пример, слово, написанное русскими согласными – КРВ. Догадаться без контекста, что кроется за этими буквами, практически невозможно. Это может быть и КРоВь, и КоРоВа, и КРоВ, КРиВо и тд.). Точек, запятых и прочих знаков препинания, а часто и пробелов между словами, когда писалась Тора, не было. Всё это появилось значительно позднее. Диакритические значки, помогающие при чтении как – то озвучивать текст, т. е. вставлять гласные звуки куда и какие нужно, стали применяться где – то с IX – Х веков новой эры.
Следует отметить и то, что словарный запас Торы (я имею в виду Хумаш или Пятикнижие Моисеево) довольно беден, всего немногим более трех тысяч слов, включая имена собственные, которых в ней много. Если вспомнить, что Пушкин использовал в своих произведениях более сорока тысяч слов, то станет ещё более ясно, как трудно было автору Торы передать точный смысл своих мыслей столь скудными средствами, которыми он пользовался.
Отсюда получается малоутешительный вывод, что однозначно понимал смысл Торы только её автор… Конечно, своим ученикам он пытался растолковать этот смысл, а те, в свою очередь, своим и т. д.. Но проходили столетия, менялись поколения и, как не старались блюстители чистоты текста Торы, им удалось сохранить только средневековый вариант (XVI век)…
Поэтому так и выходит, что даже еврейские переводчики Торы дают различный перевод одних и тех фраз. Я уж не говорю об обилии толкователей.
Отличия в переводах на первый взгляд воспринимаются как весьма незначительные, и хотя это не так, для исследователей они могут оказаться весьма полезными.
Вернемся к тексту Торы.
Стих 16 гл. 2 книги Бытие в первоисточнике начинается со слов ויצו, которые разными переводчиками переводятся как: «И заповедал…», «И повелел…».
На церковно – славянском языке слово заповедал весьма неоднозначно и может означать: увещевал, убеждал, предписал, приказал и др.
Читатель, наверное, чувствует разницу между словами увещевал и приказал.
Идем дальше. И в синодальном переводе и в переводе Мосад Рав Кук 17-ый стих этой же главы оканчивается словами: «…в день, в который ты вкусишь от него (от дерева познания добра и зла), смертью умрешь».
Законно возникает вопрос: «А как ещё можно умереть, если не смертью?» Откуда эта тавтология?
Оказывается из первоисточника, где этот стих оканчивается двумя словами: מות תמות, которые (не в контексте) можно перевести как смерть и смертность.
(Я специально не привел огласовку этих слов, так как её не было в тексте Торы по крайней мере до Х века новой эры. Поэтому нет уверенности, что принятая когда – то огласовка не повлияла на переводчиков и толкователей).
Что имел в виду автор Торы, когда, экономя слова и, условно говоря, «бумагу», написал эти два слова подряд? Никто не знает… Поэтому и переводит каждый по-своему: один - …смертию умрешь, другой - …смерти предан будешь (Кем? Кому?), третий - …должен ты умереть и т. д.
Конечно, все переводчики понимают, что слова מות תמותкак – то связаны с понятиями смерть и смертность. Но как?
Ещё раз посмотрим на эти три стиха.
Господь Бог произрастил на Земле всякие деревья для питания человека и ещё два дерева в середине Райского сада: дерево жизни и дерево познания добра и зла. (Сразу возникают вопросы: Для чего или для кого? С какой целью? Может быть для украшения сада? И пр.) А потом Господь Бог каким – то образом: то ли увещевал, то ли повелел, то ли приказал, (и только от переводчика или , что ещё хуже, от заказчика перевода, зависит, какое слово в тексте перевода будет использовано), т. е., иными словами, не ясно, то ли просто поставил в известность, то ли предупредил о возможных последствиях, то ли категорически запретил , приказал “…не ешь с дерева познания добра и зла, а то как только вкусишь, так сразу (в тот же день? Или через девятьсот с лишним лет, как это произошло с Адамом?) с тобой случится нечто, что в первоисточнике обозначено словами מות תמות(смерть смертность).
Как это понимать? Подумаем над вопросом: что такое смерть и как Бог мог передать Адаму смысл того, что и как быстро с ним произойдет после вкушения плодов с дерева познания добра и зла?
В общем случае, смерть - это переход из одного качественного состояния в другое, или ,несколько иначе, конец одного состояния и начало нового, качественно другого, бытия. Мы говорим: «В нём умер, (погиб, кончился, и пр.) большой художник (поэт, актер, и пр. )», когда с талантливым человеком происходят какие – то изменения: спился, сошел с ума, ушел в монахи и т. д.
Можно ли сказать о гусенице, когда она превращается в бабочку, что ей (гусенице) пришел конец, что она, как гусеница, умерла ? Или про яйцо - тоже самое, когда из него вылупляется цыпленок? Примеры можно множить…
Не предупреждал ли Господь Бог Адама и Еву о том , что, как только они отведают плоды с дерева познания добра и зла, им, как таковым, придет конец, они перестанут быть первозданными Адамом и Евой, станут качественно другими, да ещё, в добавок, станут смертными?.
Здесь нужно отметить, что и в стихе 11 гл. 3 книги Бытие в первоисточнике нет слова «запретил», которое есть в синодальном переводе, а употреблено слово с корнем צו, т. е. опять, как и в стихе 16 гл. 2, нечто похожее на «заповедал». Кроме того, мы должны всегда помнить, что Бог сотворил человека свободным в своем волеизъявлении, поэтому запрещать или приказывать человеку что - либо Бог не может, если не хочет нарушить свой же принцип.
Учитывая вышесказанное, смысл стиха 17 гл. 2 можно передать следующим образом:
Господь Бог предупредил человека (а предупредить, поставить в известность, Он не только мог, но и считал нужным; это не нарушало свободу воли человека, а давало ему возможность выбора): не вкусишь плода – останешься в Райском саду и таким же, какой есть, а вкусишь – тебе, такому, какой ты есть сейчас, придет конец, ты станешь совсем другим и, кроме того, подверженным смерти.
Бог, конечно, знал, что человек в определенный момент сделает свой выбор и съест плод.
Теперь ответим на некоторые вопросы.
Был ли совершён Адамом и Евой грех, когда они вкусили плоды от дерева познания добра и зла? Конечно, нет, ибо запрета на это не было, а была Богом человеку предоставлена возможность выбора: вкусишь яблоко – будет с тобой то – то, а не вкусишь – все останется по-прежнему.
Изменилась ли после этого природа (или как говорит проф. Осипов А. И., натура) людей? Конечно, да; природа человека стала другой. Но сделалась ли она «поврежденной, испорченной», как это утверждает профессор? Я с этим согласиться не могу. Человек получил возможность жить вне Райского сада, стал более приспособленным к новым условиям, он приобрел новые способности, в том числе способность познавать добро и зло, уметь их различать. Плохо это или хорошо? По-моему - хорошо. Если в саду он пребывал в «тепличных» условиях и на всем готовом, то вне сада, чтобы жить, ему нужно было «в поте лица своего» работать и для тела и для совершенствования духа. А для этого нужна была другая «натура», совсем не райская.