Теперь, то есть после совокупления, считается, что вдова является его законной женой, он имеет право на наследование ее состояния, а она может быть освобождена от этого брака только разводным письмом.
За каждой Мишной в Талмуде следует Гемара, которую можно рассматривать как толкование, обсуждение, варианты применения данной Мишны. Гемара по своей форме очень похожа на стенографический отчет о собрании мудрых товарищей, мягко говоря, сильно отличающихся по своему психическому складу от большинства обыкновенных людей.
Рассмотрим подробно Гемару к данной Мишне.
Мудрецы сразу «берут быка за рога». Они задаются вопросом:
Каков в этой мишне смысл слова даже? И дают ответ: Очевидно, что заповедь левиратного брака будет считаться выполненной, если деверь совокуплялся со своей невесткой в разных обстоятельствах и его намерением было исполнение этой заповеди, но мудрецы делают более сильное утверждение, заявляя, что заповедь левиратного брака будет также считаться исполненной, даже если он действовал по ошибке, а она «по нахалке», или он «по нахалке», а она по ошибке, и ни у одного из них перед совершением полового акта не было намерения исполнить заповедь.
Мрачный R. Hiyya добавляет: ‘Даже если оба действовали по ошибке, оба «по нахалке», или оба по принуждению, все равно заповедь исполнена. Как понять в этой Мишне действия по принуждению? Например, если предположить, что мерзкие идолопоклонники (которых, может быть, подговорила коварная невестка?) заставили деверя совокупиться с ней’.
На это уважаемый Raba авторитетно заявил: ‘Не может быть никакого принуждения в половых сношениях, так как эрекция полностью зависит от желания!’
Вдруг звучит ехидный голосок: ‘Ну, а когда он спал?’ (Отметим, что принуждение подразумевает также действия в бессознательном состоянии).
Мудрый Rab Judah указал: ‘Во сне никто не может «поиметь» свою невестку! И бессознательный акт не имеет никакой законной силы’.
Вопрос из зала: ‘Как быть, когда произошла случайная вставка? Например, когда деверь, находясь в возбужденном состоянии, свалился со скамьи на свою невестку, которая находилась в это время на полу’.
Справедливый Rabbah подхватил эту мысль и заявил: ‘Тот, кто упал с крыши и его падение закончилось случайной вставкой, должен заплатить женщине, с которой имел место случайный контакт, компенсацию за телесные повреждения, боль, медицинские расходы и безработицу в течение болезни. Убытки или компенсацию нужно заплатить, даже если повреждения были причинены случайно или по принуждению. (Наверное, опять происки идолопоклонников – спихнули с крыши?!). Компенсация за моральный ущерб, нанесенный женщине в то время, когда он свалился с крыши на неё и при этом совокупился с ней без её разрешения (то есть, отнесся к ней как бы без должного уважения, чем нанес ей моральный ущерб), причинив ей при падении незначительные повреждения, является подлежащей оплате только, когда акт был преднамеренным. Если женщина оказалась его невесткой, заповедь левиратного брака таким образом не считается исполненной! При случайном совокуплении невестка не становится законной женой деверя.
Напомню читателям, что крыши домов в Палестине были плоскими и часто служили местом отдыха (там даже иногда выращивали цветочки); поэтому можно (при определенной фантазии) вообразить ситуацию, когда молодой и горячий еврей вышел на крышу своего дома полюбоваться окрестностями и вдруг во дворе своего дома внизу увидел какую-то лежащую женщину, у которой шаловливый южный ветерок обнажил нижнюю часть тела. Рассматривая её прелести, он позабыл обо всем и свалился с крыши прямо на женщину, причем так удачно, что его непонятно по каким причинам эрегированный мембрум, как ключ в замочную скважину, попал ей во влагалище. Произошла случайная вставка! Что было между ними дальше, не знаю… Впрочем, дома в Палестине были не такие уж и высокие.
Сделаем небольшое отступление.
Перевод некоторых книг Талмуда с иврита на английский был сделан еврейскими учеными - талмудистами в 20-м веке два раза: в начале века и в середине. Известно, что перевод текста с одного языка на другой вообще-то дело весьма непростое, а перевод Талмуда особенно сложен. Кроме того, что Талмуд был написан для очень узкого круга лиц и в другую эпоху, он имеет свою специфическую логику, свою терминологию, содержит массу эвфемизмов и пр. При этом евреи - переводчики оказались довольно в трудном положении: им надо было передать содержание книг как можно ближе к тексту, но в то же время (и это очень важно!) не проболтаться. В целом переводы, особенно первый, можно считать неудовлетворительными, а местами малограмотными (может быть, специально). Однако в одном случае ученые - евреи при переводе Талмуда нашли очень верное решение: для названия детородного органа еврея они выбрали термин мембрум. На мой взгляд, это большая удача переводчиков. Конечно, это у гоя - пенис или член, а у гордого сына Израиля именно мембрум. Вспомним, что обрезанный детородный орган является символом договора между евреями и их богом. Могель (или моэль?, он же резник), удаляя с органа “лишнюю” крайнюю плоть, доводит до совершенства то, что кое-как сляпала природа. Поэтому только обрезанный и неоднократно обсосанный орган может символизировать единение евреев с их богом. И здесь обыденные названия абсолютно не годятся: ‘член’ – это очень общё, а в ‘пенисе’ вообще слышится что-то придавленное. И только ‘мембрум’ звучит как мощный аккорд! Нечто возвышенное зависает в воздухе, когда эрегированный орган длиной целых два сантиметра гордо называют микромембрумом...
Уважающий себя еврей находит в своем мембруме нечто существенно большее, чем просто детородный орган с дополнительной функцией мочеиспускания, усматривая в нем некое звено, что соединяет каждого еврея с их богом.
Так в разделе Талмуда Shabbath 118b, когда мудрецы хвалятся друг перед другом своим благочестием, R. Jose вдруг заявил: “Я никогда не смотрел на свой обрезанный мембрум”. За это его называли 'Наш святой Учитель'. Правда, у него были и другие достоинства, а именно, он не шарил руками под одеждой ниже своего пояса, а также из скромности не выворачивал свою рубашку наизнанку, когда раздевался, но снимал её через голову, сидя на ложе (наверное, чтобы скрыть свой мембрум между ног?), так, чтобы оставаться закрытым в максимально возможной степени, что позволяло ему с гордостью заявлять: ‘Ничто в моем доме никогда не видело швов моей рубашки’.
Я не сразу смог понять, почему еврея, который “никогда не смотрел на свой обрезанный мембрум”, называли 'Наш святой Учитель'.
Объяснение нашлось у В. В. Розанова в статье “Ангел Иеговы у евреев”. Вот что он пишет:
В иудаизме существует догмат, который знает всякий еврей и который решительно не открыт ни одному европейцу:
"В секунду обрезания Ангел Иеговы сходит на обрезаемого младенца и остается на нем до самой смерти".
Что же происходит и что может думать о себе еврей? Никакого разъяснения догмата ему не надо, и даже его нет. А думать ему естественно, что кровь обрезания призывает к себе или приманивает к себе ангела Иеговы. И как у нас "Ангел сидит у изголовья младенца и охраняет его сон, говорит в ухо и душу добрые мысли и желания", и мы думаем, что он "где-то около груди влагает в сердце светлое и благое", так у евреев, у которых догмат говорит определенно, что ангел Иеговы не около него находится, а "на него нисходит и на нем пребывает" - естественно каждому думать и ощущать, что он пребывает и остается там, где [от обрезания были] ранка и кровь. У евреев сказано ясно, прямо и несомненно верующему! При обрезании, когда нож рассечет тело, и покажется кровь, и под кровью обнажится часть тела - ангел Иеговы сходит на эту часть, на эту кровь и, так сказать, открытую жилу тела. Как бы присасывается сюда. Чему и отвечает введенный в обрезание акт mezizach, т.e. отсасывание у мальчика крови могелем.
Нужно заметить, что "ангел Иеговы" вовсе не то, что известные "ангел Гавриил", "ангел Рафаил" и другие несколько, со своим именем у каждого, которых Бог посылает и они суть Вестники, Посланники. Ангел Иеговы - темное место в Торе, темное понятие ее, о коем есть даже целые исследования, сводящиеся к тому, что ангел Иеговы относится к Иегове, как тень к предмету, запах к цветку и заместитель к замещаемому. Никогда не скажется: "Иегова послал ангела Иеговы", но иногда в местах, где ожидается по ходу изложения слово "Иегова" - сказано "ангел Иеговы". Таким образом: "ангел Иеговы сошел на младенца" - вовсе не далеко от мысли, что "на мне, Янкеле, Иегова имеет свое пребывание". А ‘На мне, Янкеле, ангел Иеговы пребывает и был все время жизни, начиная с 8-го дня от рождения’ - это есть верование всех хижин, всех местечек.
[И если обрезание делает еврея иудеем], то еврейка приобщается иудаизма и веры отцов через замужество. Для нее выйти замуж то же, что для христианки креститься.
Тут-то и получает значение: "Ангел Иеговы сходит на мальчика в миг обрезания и остается на нем /не возле него!/ до смерти". Что же собственно происходит, и отчего евреек не учат закону Божию и молитвам? Все происходит так же сухо и голо, анатомично и одиноко, как в обрезании: она в миг потери девства принимает в себя, просто по древнему, ангела Иеговы.
Вот отчего еврейки /особенно в древности, да и сейчас, поскольку остаются верны богу Израилеву, т.е. не интеллигентны/ так бешено выходят замуж, и родители так энергично выталкивают их в замужество. Причем не особенно церемонятся с любовью, и вообще не интересуются "разговорами", полагая, что дело и, в данном случае, религия - в деле. Это им все равно как нам креститься. Исполнить закон, исполнить все. Ни законов, ни молитв нам не надо, а только замужество. Но уже к нему приготовляются тщательно, и все замужество, ежемесячно, по понятной причине, течет ритуально в строжайше соблюдаемой физиологической чистоте. Отсюда-то и развилась их миква, эти дикие, на наш взгляд, погружения и очищения, да еще проглатывание невестою "святой воды миквы, дабы освятить и горло свое, и желудок". "Ангел Иеговы в тебя войдет, дщерь Израиля"... Патетическая, телесная, восторженная любовь... Все связано.