Несмотря на то, что мы живем в обществе, взаимосвязаны и взаимозависимы, в сущности, живем мы именно так, как сами себе определили, как сами себе позволили.
«Моральное сознание в значительной степени определяет нравственное поведение, дела и поступки личности» [2, с.47].
В ст. 323 УПК Украины сказано: «Суд обосновывает приговор лишь на тех доказательствах, которые были рассмотрены в судебном заседании». Таким образом, выводы и решения по всем вопросам, которые подлежат разрешению при вынесении приговора, должны соответствовать действительным обстоятельствам дела, собранным органами предварительного следствия и судом. Из этого следует важность правильного отношения прокурора, поддерживающего обвинения в суде, к материалам предварительного следствия и правильного понимания им решающего значения данных судебного разбирательства.
С точки зрения этических требований этот вопрос весьма сложен. Важно выработать у прокуроров правильное отношение к возможному несогласию суда с выводами предварительного следствия. Из практики известно, что исследование судом доказательств на судебном следствии нередко приводит суды к выводам, отличным от выводов предварительного следствия, даже если оно проведено с соблюдением всех требований закона. Такое решение суда вовсе не обязательно свидетельствует о недостатках предварительного следствия, а объясняется тем, что суд по–иному оценил собранные по делу доказательства, иначе решил сложный, спорный правовой вопрос и т.п. Усвоив это, прокуроры во многих таких случаях не будут стараться доказывать недоказуемое, «спасая» дело, которое совсем не нужно спасать. Конечно же, в тех случаях, когда в суде выявляются действительно допущенные при расследовании недостатки, прокурор должен признать и устранить их, а не усугублять допущенную ошибку.
Положение государственного обвинителя, несомненно, таит в себе опасность некоторой односторонности, обвинительного уклона. Прокурор идет в суд лишь тогда, когда на основе материалов предварительного следствия у него составилось убеждение в виновности подсудимого. Иначе не может быть передано дело в суд, иначе прокурор не был бы обвинителем. В этом нет ничего плохого, если прокурор правильно оценивает значение материалов и выводов предварительного следствия для суда, если он отдает себе отчет в том, что основное – судебное - разбирательство еще впереди, и оно может существенно изменить выводы, к которым пришел следователь. Если же прокурор не учитывает этого, если он к тому же недостаточно самокритичен, не обладает способностью к самоконтролю, он легко может утерять объективность [3, с.213].
И.Д. Перлов правильно отмечал, что прокурор должен видеть в каждом деле не безликий судебный «случай», а живого человека, стоящего за этим делом, с его сложными переживаниями [4, с.106].
Несмотря на совершенно определенные и категорические правовые и нравственные требования и вопреки им, встречается еще немало случаев необъективности прокуроров, поддержания обвинения ради обвинения. Почему прокуроры настаивают иногда на обвинении, хотя вина подсудимого не доказана или обстоятельства дела в достаточной степени не исследованы?
Главная причина здесь заключается в том, что у некоторых прокуроров существует еще неправильное, превратное представление о методах усиления борьбы с преступностью. Отдельные работники ошибочно считают, что деятельность судов и прокуратуры по борьбе с уголовными преступлениями будет наиболее эффективной, если каждый виновный будет наказан как можно строже. Исходя из этой неправильной позиции, они полагают, что для усиления борьбы с преступностью можно даже пойти и на необоснованное применение по отношению к отдельным лицам законов, предусматривающих возможно более строгую ответственность.
Профессиональная деформация прокурора может проявляться как на стадии подготовки прокурора к участию в судебном заседании, так и в ходе судебного следствия и в обвинительной речи.
Обосновав свой обвинительный тезис, с которым прокурор передает дело в суд, данными предварительного следствия, прокурор обязан обосновать, доказать обвинение суду данными судебного следствия.
Решающее значение имеет цель, которую преследует прокурор: стремится ли он объективно и всесторонне выяснить действительные обстоятельства дела или пытается любой ценой подтвердить обвинение.
В судебном заседании объективность, чувство меры должны быть присущи прокурору при его участии в исследовании доказательств, в особенности при допросах. Особенно важно соблюдение государственным обвинителем этических правил, выработка этических критериев и пределов допустимого.
Обстановка судебного заседания усложняет возможность психологического подхода не только к подсудимому, но и к потерпевшему и свидетелям. В связи с этим ему необходимо соблюдать индивидуальный подход, который основан на всестороннем учете данных о личности.
Однако при этом не следует переоценивать их значение, в частности не рекомендуется исходить прямолинейно из того, что если человек характеризуется отрицательно, то он всегда будет лгать, а если положительно, то всегда будет говорить только правду. Так бывает часто, но не всегда [5, с.67].
В работах, посвященных поддержанию государственного обвинения, правильно указывается, что допрос должен вестись прокурором спокойно, вежливо, корректно, что при допросе недопустимо проявлять раздражительность, нельзя допускать придирчивость, бестактность, грубость, нельзя оскорблять и запугивать допрашиваемого.
Прокурор должен проявлять разборчивость при применении тактических приемов судебного допроса.
Согласно ст. 22 УПК Украины запрещается домогаться показаний путем насилия, угроз и иных незаконных мер. Под насилием можно понимать применение средств, подавляющих свободное волеизъявление личности в целях изменения показаний или их получения [6, с.36].
Интересным представляется вывод Н. П. Хайдукова о том, что психическое воздействие оказывается: а) в форме насилия, если оно противоречит воле и желанию данного лица и направлено на ограничения его прав, свободы выбора поведения, самостоятельности в принятии решений в той или иной жизненной ситуации; б) в форме, если оно не противоречит интересам государства и общества, воли и потребностям человека …, в) в допустимо правовой форме, когда оно не согласуется с волей и потребностями объекта воздействия, но не ограничивает его прав, свободы выбора поведения и не противоречит законности и нравственным принципам общества [17, с.17].
Прочно вошли в практику государственных обвинителей такие приемы судебного допроса, как уточнение и детализация показаний, сопоставление их с другими доказательствами, перекрестный допрос и допрос на очной ставке, использование при допросе схем, планов, макетов и др.
При этом проявление следственного такта прокурора в ходе допроса должно отвечать следующим требованиям:
1) уважение достоинства допрашиваемого;
2) чуткое и внимательное отношение к поведению допрашиваемого и проявлениям его психического состояния;
3) правильное определение собственной процессуальной позиции на допросе;
4) тактически продуманная помощь в преодолении психологического барьера, умелое направление допрашиваемого к волевой и мыслительной активности во время допроса;
5) спокойная уверенность и уравновешенность в обращении с допрашиваемым;
6) правомерно и тактически оправданное сочетание делового и эмоционального общения с допрашиваемым [8,с.101].
Эти требования обязательны, независимо от того, добросовестен или недобросовестен допрашиваемый, активно или пассивно он настроен во время допроса. Это позволит нейтрализовать или ослабить предубеждение подсудимого по отношению к прокурору, создать атмосферу, которая способствовала бы получению от подсудимого максимума правдивой информации об обстоятельствах дела.
Особенно следует подчеркнуть необходимость уважительного отношения прокурора к свидетелям, которые, не будучи, как правило, лично заинтересованы в деле, выполняют свой важный и далеко не всегда легкий гражданский долг. Недопустима придирчивость к свидетелю, преждевременная оценка вслух правдивости и достоверности его показаний, грубость, запугивание, угроза привлечением к уголовной ответственности, если свидетель не дает ожидаемых от него показаний, отступает от показаний, данных им на предварительном следствии и т. п. [3, с.224].
Вопросы прокурора должны быть простыми, конкретными, прямыми, ясными и понятными для допрашиваемого. При их формулировании следует заранее учитывать реакцию аудитории, способную сбить допрашиваемого с процесса воспоминания и воспроизведения важных фактов.
На практике, к сожалению, не изжиты еще факты, когда прокуроры задают наводящие вопросы, не получив исчерпывающего ответа на предыдущий вопрос, задают следующий; во время ответов на поставленные вопросы переговариваются с общественным обвинителем, листают записи. Поэтому прокурору следует с самого начала судебного разбирательства установить и поддерживать психологический контакт с допрашиваемыми и показать, что он заинтересован в объективном, всестороннем и полном исследовании материалов дела и будет твердо стоять на страже закона.
Нравственным принципам должен следовать государственный обвинитель и в отношениях с другими участниками процесса, в частности с защитником подсудимого. Полемика между ними должна носить исключительно деловой характер.
Государственный обвинитель должен понимать, что защитник выполняет важную процессуальную функцию и содействует суду в установлении истины по делу.
В случае несогласия с позицией защитника, прокурор должен опровергнуть его доводы, опираясь на закон и на факты. Если же защитник вышел за пределы предоставленных ему законом полномочий, прокурор обязан принять меры к устранению нарушений в установленных уголовно-процессуальным законодательством формах.