Характерной особенностью состояния обожения святых в будущем веке, которую можно отметить в учении прп. Симеона, будет динамический характер совершенства, которого достигнут тогда праведники. Оно не будет носить статичного, неподвижного характера. «Если Бог и покоится во святых, но святые живут и движутся в Боге»[482]. «Вселение Триипостасного Божества…не есть удовлетворение желания, но скорее начало и причина желания сильнейшего и большего. Ибо оно уже не позволяет тому, кто получил его, оставаться в покое, но заставляет его, как бы постоянно воспламеняемого и сожигаемого огнем, подниматься к пламени еще более божественного желания. Ибо ум не может обрести остановку и предел в желаемом и не может соблюдать меру в желании и любви, но пытаясь достичь недостижимого конца и уловить его, всегда носит в себе бесконечное желание и неутомимую любовь»[483]. Здесь прп. Симеон следует, в частности, таким Отцам, как свт. Григорию Богослову, который говорил, что человек, ощутив благодать Божию, уже не может остановиться на пути к единению с Богом: «Свет неименуем, непостижим, убегает от быстроты приближающегося к Нему ума, всегда упреждает всякую мысль, чтобы мы в желаниях своих простирались непрестанно к новой высоте»[484], и прп. Максиму Исповеднику, утверждавшему, что человек, «страдательно делаясь по благодати богом, потому что он никогда не достигнет предела в том, чтобы всегда становиться таковым»[485]. «…Делающиеся причастными Его и в Нем обитающие как могут, - задается вопросом прп. Симеон, - всего Его обнять, чтобы пресытиться Им? Или как…они достигнут конца Бесконечного? – Невозможно (это) и совершенно неосуществимо». Святые, «покрываясь Светом Божественной славы, осияваясь и сияя, и наслаждаясь этим… с полной и всецелой уверенностью поистине знают, что совершенствование их будет бесконечным и преспеяние во славе - вечным»[486]. Это означает, что совершенствование бесконечно, и прп. Симеон прямо говорит об этом. «Не будет конца преуспеванию в веках, ибо остановка в росте к бесконечному концу (бфелеуфпхфелпт) соделала бы постижимым совершенно Непостижимого и пресыщающим Непресыщающего. Но полнота Его и слава Света будут бездною преуспевания и нескончаемым началом»[487]. Здесь преподобный вновь ссылается на свт. Григория: « совершенствование беспредельно(бфелзтзфелейпфзт), а это начало – опять же, предел. Каким же образом предел? – Как Григорий богословски сказал: “озарение есть предел всех вожделевающих, а Божественный Свет - упокоение от всякого созерцания”»[488]. В другом месте преподобный говорит, что очищение души бывает бесконечным, и «сколько бы не увидел очищающего меня Духа, мне всегда будет казаться (только) начало очищения и видения»[489]. Видением Бога, «красотою и сладостью насытиться вполне не могут никогда» и причина этого в том, что Он является всегда «более и более новым» и «все большую и большую доставляет им сладость и тем все сильнейшее и сильнейшее возжигает в них желание Себя»[490].
Конечно, такое динамичное состояние обожения, не может быть одинаковым для всех. По прп. Симеону, мера совершенства зависит от достоинства каждого. И Бог с каждым будет соединен личным и неповторимым единением. «Не приемля никакого изменения, но пребывая неизменным, Он будет являть Себя инаковым для одного, и инаковым для другого; будет уделять Себя каждому, как подобает и как он того достоин. Сам Христос имеет быть тогда для всех… таким одеянием, каким облещись подвизался каждый и облекся, находясь еще в сей жизни»[491].
Само то состояние обожения, в каком будут находиться святые в будущем веке, будет сознательно. Ссылаясь на слова апостола Иоанна: «Возлюбленные! Мы теперь дети Божии; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему» (1Ин 3,2) и ап. Павла: «теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан» (1Кор 13,12), прп. Симеон делает вывод, что святые в будущей жизни будут находиться в ближайшем общении друг с другом: «Если таким образом святые будут подобны Богу и познают Бога столько, сколько знает их Бог, и если как знает Отец Сына и Сын Отца, так святые будут видеть и знать друг друга, даже и те, которые никогда не видали друг друга в мире сем, так познают себя взаимно… Ибо как невозможно, чтоб Отец не знал Сына, или Сын Отца, так невозможно, чтобы святые, соделавшиеся богами по благодати, яко имеющие живущим в себе Бога, не знали друг друга; но они будут видеть славу один другого…»[492]. Со вступлением в Божественный Свет «мы не лишимся способности познавать и видеть друг друга»[493].
Вследствие того, что святые, сподобившиеся принять Христа, и имеющие сознательный опыт богообщения и обожения во время земной жизни, - для них и самый конечный «День Господень», то есть день страшного Суда, будет лишь утверждением их прославленного состояния. Учение о торжественном явлении Христа во славе, о Дне Господнем соединено у прп. Симеона с его учением о сознательном созерцании Христа уже в этой жизни. Святые, по его мнению, уже находятся в Дне Господнем, а грешники уже судимы Божественным огнем, прежде чем будут осуждены на страшном суде. Святой, являющийся еще при этой жизни сыном света, при Втором Пришествии Христовом «не посчитает, что тогда явился День Господень, потому что от общения и соединения (пмйлйбткбйухнпхуйбт) с Богом он стал светлым и блестящим Божиим Днем. Он тогда не находится в мире или с миром, но совсем вне его»[494]. День Господень, следовательно, наступит только для грешников, для праведников он уже пришел. «Кто становятся чадами этого Света и сыновьями будущего дня…, для них День Господень никогда не наступит, потому что они в Нем всегда и постоянно»[495].
Заключение
Настоящая работа посвящена раскрытию учения преподобного Симеона Нового Богослова об обожении. Подводя итоги, можно сказать, что тема обожения является связующим звеном всего учения преподобного, именно благодаря ей разрозненные по его творениям различные аспекты его антропологии, аскетики и мистики выстраиваются в целостную систему.
Первичное основание для обожения прп. Симеон видит в изначальном устроении человека как образа Божия, представляющем собой как бы некоторый залог, благодаря которому человек должен был, в согласии со своей свободной волей, восходить к своему назначению - богоподобию, или, что то же, к обожению.
О грехопадении человека прп. Симеон также говорит в русле темы обожения. Его сущность он видит в злоупотреблении человеком своей свободной волей, прельщении ложной надеждой обожения, то есть в его гордостном желании мгновенного восхождения к высотам совершенства. После грехопадения главным объективным источником обожения человека является Боговоплощение, а точнее, единство Божественной и человеческой природ во Христе, благодаря чему человеческое естество вступило в теснейшее общение с Божеством.
Путь к обожению, который вновь открылся перед человеком после Воплощения Бога, прп. Симеон рассматривает как синергию личных усилий человека: аскетического подвига доброделания и борьбы с проявлениями своей падшей природы с одной стороны, и освящающей этот подвиг Божественной благодати – с другой. Для достижения спасения и обожения, понимаемого как причастие Божественному естеству, людям необходимо быть «неотделимыми от Христа, быть во едином духе единым телом»[496], иными словами, быть в Церкви, Теле Христовом, которая есть место, где человек может приобщиться Бога. Непосредственными же проводниками Божественной благодати в Церкви являются церковные таинства. Отметим, что до прп. Симеона никто из Отцов не говорил столь ясно об их решающей роли на пути к обожению
Все мистическое учение преподобного проникнуто темой обожения. Что касается понимания им природы самого этого состояния, то, при всей расплывчатости терминологии, можно сказать, что он придерживался совершенно определенно того мнения, что человек приобщается Богу не онтологически, становясь Богом по сущности, или по природе, но «по благодати», то есть в ниспосылаемых от сущности Божией нетварных энергиях. Это видно, в первую очередь, из того, что тема обожения у прп. Симеона тесно связана с темой видения Божественного Света, который в православной традиции всегда понимался как энергийное проявление Бога вне Своей сущности.
Все рассмотренные в нашей работе аспекты учения прп. Симеона об обожении вполне укладываются в общее русло Священного Предания. В то же время некоторые из них придают учению преподобного неповторимый и самобытный характер. Более всего это относится к его учению о том, что обожение должно непременно носить сознательный характер и необходимости его достижения еще в земной жизни, которое преподобный защищал особенно ревностно.
На наш взгляд, этот аспект представляется весьма важным в настоящее время, применительно к современному состоянию церковной жизни. К большинству нынешних христиан применимы те же обличения, которыми прп. Симеон обращался к христианскому обществу своего времени: отсутствие сознательного опыта Божественной благодати, опыта видения Божественного Света, опыта участия в Божественной жизни, то есть обожения, которого необходимо, как подчеркивал преподобный, приобщиться каждому христианину еще в земной жизни. Как следствие секуляризации церковного общества, христианство стало восприниматься большинством верующих не опытно, а более теоретически, как нечто, что оторвано от повседневных реалий жизни, поэтому, как говорит один современный богослов, слова «обожение человека» звучат сегодня несколько парадоксально даже для православных христиан[497].