А «Христос имел власть не похищенную, но естественную, не данную, но постоянно и неотъемлемо Ему принадлежащую»[82], – поясняет свт. Иоанн Златоуст. Это можно сравнить с поступком царя, который складывает на войне свою парфиру, не волнуясь за власть, «потому что имеет власть не похищенную»[83]. Достоинство Христа «быть равным Богу у Него было не похищенное, но естественное; а потому и умалил Себе»[84].
Для более ясного объяснения А.П. Лопухин в Толковой Библии предлагает перейти от слова «хищением» к конструкции «то, что должно быть похищено»[85]. Речь идёт о божественной природе Христа. Отрицание похищения и есть аргумент в пользу Божественности Спасителя.
Итоги
1. Восточная и Западная экзегетика в объяснении фразы «образом Божиим» (Флп.:2,6) расходились в вопросе о том, в каком образе: с плотью или без плоти, ап. Павел называет Христа равным Богу.
2. Хорошим подспорьем для исследования данного вопроса является обращение к языку оригиналу апостольского послания, те есть к древнегреческому языку. «Образ» (греч. «Морфи») – это образ тождественный первообразу, он подчеркивает внутреннее единство. Однако в греческом языке есть еще одно слово со значением «образ» – «схима», но он уже означает единство формы, а не содержания. Именно «Морфи» употребляет ап. Павел в (Флп.:2,6). Это напрямую выражает божественное достоинство Иисуса Христа.
3. Выражение «образом Божиим» (Флп.:2,6) следует относить ко Христу как до, так и после Его боговоплощения, поскольку Его Божество всегда оставалось неизменным.
4. Способ отрицательного толкования (Флп.:2,6) получил более широкое распространение среди экзегетов. Его суть заключалась в следующем: слова апостола «не почитал хищением», понимали как то, что должно быть похищено, а поскольку Господь не стремился к этому, то, значит, имел это всегда, то есть был истинным Богом.
5. Способ положительного толкования хорошо выражен о. Павлом Флоренским. Идея заключалась в том, что «восхищением» (по-славянски) могло означаться восхождение в мир горний усилием личного высокого подвига, в котором не нуждался Спаситель. Поэтому апостол и ставит отрицание перед этим словом: «не восхищением непщева…» (Флп.:2,6).
4.2 Уничижение Христа как Богочеловека.
Цели Боговоплощения
Вторая часть учения о кеносисе содержит рассуждения апостола об истощании, уничижении Христа. Господь «уничижил Себя самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной». (Флп.:2,7–8)Этими словами апостол показывает тайну божественного Домостроительства и Промысла о человеке, который раскрылся в Боговоплощении. По сути, божественная природа – это дух. Дух же даёт жизнь материи. Появляется человек. Соприкосновение Божественной и человеческой природы – есть состояние Бога, в которое Он добровольно перешёл. Каковы же причины, подвигнувшие Творца соединиться с творением? Этот вопрос был подробно исследован в трудах восточных отцов IV века. Возникшие в то время христологические ереси требовали от Церкви приоткрыть тайну Рождества Спасителя.
Боговоплощение – это откровение любви Создателя к падшему созданию, в котором было необходимо прекратить тление. Это первая цель Боговоплощения. «Слово знало, что тление не иначе могло быть прекращено в людях, как только непременно смертью; умереть же Слову, как бессмертному и Отчему Сыну, было невозможно. Для этого то Оно Само приемлет на Себя тело, которое могло бы умереть, чтобы как причастное над всеми сущего Слова, имело бы силу оно к смерти за всех, чтобы ради обитающего в нём Слова пребывало нетленным и чтобы, наконец, во всех прекращено было тление благодатью воскресения»[86], – пишет святитель Афанасий Александрийский. Действительно тление разрушало дело Бога, создавшего мир. И человек, согрешив один раз, вскоре всецело подчинился внутреннему распаду. Люди «соделались ненасытными в грехе»[87]. Тление (по сути своей распад тела, души и духа) порождалось грехом и приводило человека в состояние, когда душа полностью разлучалась с телом. Это состояние смерти ожидало всякую плоть.
Вторая цель Боговоплощения проясняется из слов свт. Афанасия: «Будучи Всемощным и Создателем вселенной, в Деве уготовляя тело в храм Себе…в нём давая Себя познавать»[88]. Сын открывает людям Бога, обитая воплоти среди них, для того, что бы люди могли обоживаться. Смерть и страдания Господа Иисуса Христа изменили в Нём человеческую природу. Об этом говорят Григорий Нисский, Ириней Лионский, Кирилл Иерусалимский, Иоанн Дамаскин и многие другие св. отцы.
Но как передать человеку эту измененную, преображенную природу, которой не касается тление? Для этого Господь решил естественным образом оставить на земле личный пример и учение о том, как возможно приблизиться к Богу, познавать его, и, наконец, облечься во Христа для внутреннего и внешнего преображения. В этом смысле Владыка принимает образ раба, чтобы став среди них «Своим», научить их освобождаться от смерти. «Он уничижил Себя не потому, что изменилась премудрость, Которая вообще неизменна, но потому, что уничижившись, Он мог стать известен людям»[89], – выразил Августин Иппонский.
Необходимость страданий и Крестной смерти Спасителя
Осознание того, что не в Воплощении произошло исцеление человеческой природы, а на кресте, показывает необходимость крестной Жертвы Христа. Однако по этому вопросу существуют разные точки зрения в христианском мире. Суть проблемы сводится к отличному пониманию состояния человеческой природы во Христе. Здесь возможны два мнения. Первое говорит, что человечность Христа была как у Адама: бесстрастна, нетленна, бессмертна. Второе – что Христос принял человеческую природу, в которой царило тление.
В первом случае страдания и человеческие слабости Иисуса Христа объясняются не действием естественного закона распада, старения и тления падшего естества, а добровольным изменением, которое происходило, если Слово отдалялось от человеческой природы Спасителя. Иоанн Дамаскин указывает на движение афтартодокетов, которые учили, что Господь иначе претерпевал страдания в голоде, жажде, утомлении, чем простые смертные. Тогда, например, Господь голодал, но не умирал от голода.
Выходило, что Спаситель по Своему человечеству не мог умереть. Тогда Христос избрал возможный способ смерти – насилие. Подчинившись насилию Богочеловек умирает на кресте и упраздняет смерть, поскольку не имел внутри Себя причины для тления (распада после смерти), когда тело разлучается с душою. При таком подходе страдания Господа можно объяснить необходимостью запечатления любви Бога к человеку. Наглядный великий пример любви Господь показывает в терпении поруганий от иудеев и римских воинов. Но на этом смысл страданий исчерпывается. Никакого онтологического действия в процессе страданий не происходит. Западное богословие пошло по этому пути. Вот почему и жертва и крест у них рассматриваются как выкуп. «Он, оказывается, страдал для того и принял на себя страдание, чтобы совершить выкуп, принести удовлетворение Богу Отцу»[90].
Профессор Несмелов критикует идею выкупа, рассуждая, что не один здравомыслящий человек не допустит, что будто ради справедливого прощения своего обидчика он сам должен перенести то наказание. В сравнении с другими христианскими конфессиями можно сделать вывод, что католицизм остановился только на идее искупления, протестантизм только на идее оправдания, а Православие держится понятия «спасение», отрицая юридический характер отношений с Богом.
Это вторая точка зрения, в которой человеческая природа Господа была подвержена тлению. Вот что пишет Тертуллиан о плоти к гностику Маркиону: «Но как все это было в Нём истинно, если Сам Он не был настоящим, если и впрямь не имел в Себе такого, что распиналось, умирало, погребалось и воскресло, – то есть плоти, пропитанной кровью, утвержденной костями, пронизанной нервами, оплетённой жилами, которая способна была родиться и умереть? Плоти без сомнения человеческой, ибо от человека рожденной? Потому она должна быть смертна во Христе, ибо Христос есть человек и Сын Человеческий. Ибо как же Христос человек и Сын Человеческий, если в нем нет человеческого и Он не от человека?»[91]. «Человеческая природа вследствие её воспринятия Личностью Сына оказывается как бы погруженной внутри божественной, пребывает в ней»[92].
Далее К. Субири рассуждет о характере этого погружения. Применительно ко Христу «вочеловечивание» означает «воспринятие». «Теперь понятно о чем говорит св. Павел. Принять, значит «воспринять в Себе» исключительно личностно, то есть без ущерба для божественного естества; удержание божественной природы в акте воспринятия естества человеческого и есть то, что именуется «умаление», «уничижение»: Личность Сына в каком то смысле отказывается реализовывать Себя целиком в божественной форме»[93]. В этом примере центральную роль играет понятие Личности Спасителя. Только Личность (Ипостась) может выбирать какими качествами Ей Себя реализовывать.
Вопросом соединения двух природ во Христе занимались богословы в V в. по Р.Х. IV Вселенский Собор дал формулу, по которой божественная и человеческая природа соединились неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно. А свт. Кирилл Александрийский ввёл понятие «ипостасного единства», которое предполагает общение свойств. Поэтому «взяв на Себя полноту человеческой природы, Христос взял на Себя и все её ограничения, кроме греха»[94]. Именно так следует понимать слова апостола Павла: «…но уничижил Себя Самого, приняв образ раба» (Флп.: 2,7).