По-настоящему исчерпывающим и можно назвать сочинение Е.А. Дорошенко «Зороастрийцы в Иране», в котором представлена как краткая история зороастризма, так и достаточно подробное описание повседневной зороастрийской жизни и современного положення общины в Иране.
С точки зрения детального рассмотрения текстов Авесты и проведения культових зороастрийских обрядов следует выделить работы Л.А. Леликова, в которых подробно тсследована эволюция Гат и жречества.
Небольшое количество исследований, посвещенных изучения бытовой стороны зороастризма, а также полулегальное положение зороастрийской общины в Иране, и, как следствие, угроза исчезновения древнейшей дуалистичечкой религии, позволяют нам считать обозначенную проблему достаточно актуальной и требующей дополнительного изучения.
Мы ставим своей задачей в ходе рассмотрения бытового уклада зороастрийских общин выявить общие праиндоевропейские универсалии, послужившие основой для культурного становления славянских, иранских, германских, романских и других групп народов Евразии. Не менее важной задачей мы считаем определение основных религиозных догматов, перешедших впоследствии в мировые религии (христианство, буддизм и ислам). Актуальность данной работы подтверждается современным положением зороастрийской общины в Иране, тенденцией к отходу зороастрийской молодежи от многовековых традиций вероучения, а также проблемой независимого курдов, чья религия – йездидизм – частично основывается на постулатах зороастризма.
Глава 1. Повседневные обряды зороастризма
Культура народа складывается из целого ряда факторов, характерных исключительно для него. В традиционных обществах, где религия играет основополагающую роль, ход повседневной жизни подчиняется религиозным заповедям и канонам.
Зороастрийцы придают большое значение ритуалам и праздничным религиозным церемониям. Священный огонь играет исключительно важную роль в ритуальной практике, по этой причине зороастрийцев часто называют «огнепоклонниками», хотя сами зороастрийцы считают такое название оскорбительным. Они утверждают, что огонь — лишь образ бога на земле. К тому же, зороастрийский культ по-русски было бы не вполне корректным называть поклонением, поскольку во время молитвы зороастрийцы не совершают поклонов, а сохраняют прямое положение тела.
1.1 Общие требования к ритуалу
В повседневной жизни религиозного человека сопровождает целый ряд обязанностей и ритуалов. Каждый ритуал несет свой сакральный смысл и проходит по строго заведенным специфическим правилам. Зороатсризму, как и всем остальным вероучениям, присуща строгая детализация ритуального процесса.
Ритуал должен проводиться лицом, которое имеет необходимые качества и квалификацию, женщины обычно проводят только домашние обряды, проведение ими других обрядов возможно только для общества других женщин (если нет мужчин); участник ритуала должен находиться в состоянии ритуальной чистоты, для достижения которой перед обрядом проводится омовение (малое или большое), на нём должны быть сэдрэ, кушти, головной убор; если у женщины длинные, неубранные волосы, они должны быть накрыты платком; всем присутствующим в помещении, где располагается священный огонь необходимо находиться к нему лицом и не поворачиваться спиной; перевязывание пояса производится стоя, присутствующим на длинных ритуалах позволяется сидеть; присутствие перед огнём при проведении ритуала неверующего человека или представителя другой религии ведёт к осквернению ритуала и его недействительности. Тексты молитвы читаются на языке оригинала (авестийский, пехлеви)[2].
Строгое соблюдение правил проведения обряда является неотъемлемой частью жизни любого зороастрийца.
1.2 Зороастризм и культ огня
Для религиозных учений характерно наличие определенной атрибутики (крестное знамение, иконы, изображения святых и т.д.), а также круг предметов, явлений или живых существ, считающихся священными (например, корова в индуизме).
По стародавней традиции Европа упорно именует зороастрийцев огнепоклонниками. В самом деле, они и по сию пору поддерживают на жароупорных алтарях негасимое пламя священных огней и не жалеют для того дорогой сандаловой древесины. Даже зола этих очагов священна и хранится особым образом. Внутри настоящего парсийского храма нет ни статуй, ни икон, никаких условных символов. Один только вечно живой огонь свидетельствует оприсутствии в полумраке тесной молельни божественного начала. Авеста именует огонь “сыном божьим”, отделяя его от личности творца, а Ясна Семи глав, как отмечалось, путает две эти раздельные для Зороастра сущности, отождествляя Мазду с огнем и светом.
При всем том в десятках свидетельств классической античности сами зороастрийцы не числят себя огнепоклонниками и выражают недовольство, когда это позволяют себе другие. На их взгляд, религиозное поклонение в подлинном значении термина подобает одному лишь безначальному творцу, распорядителю судеб вселенной, но никому более. Огонь сотворен, имел начало во времени, телесен, подвержен угасанию, стало быть, он есть нечто обусловленное извне, тварь, но не творец, с необходимостью неизменный, всегда равный самому себе, предшествующий всем причинам вместе с их следствиями. Посему, уверяют зороастрийские схоласты, огню оказывается только почитание как символу божественных потенций и субстанция, противоположной тьме, но не более того. Почитание отнюдь не тождественно поклонению. Вдобавок иногда они указывают на действительно интригующий факт: во всей Авесте нет ни слова о культе огня, кроме одного-двух глухих намеков в иносказательной форме. Только из контекста становится ясно, что вся 34-я глава Ахунавайти представляет собой молитву перед алтарем огня, а ее строфа четвертая даже выдает первобытную пиромантию, гадание по огню и дыму. Но термины “алтарь” или “храм огня” из Авесты неукоснительно вычищены по каким-то идеологическим мотивам. Геродот почему-то не заметил в Иране культа огня, хотя о нем знали Ксенофонт и Динон. Раскопаны многие храмы огня, в том числе ранние, предахеменидские, ритуалы у алтарей огня без счета изображались на рельефах и в глиптике, описывались древними путешественниками и хрониками, но два главных по значению источника, Авеста и Геродот, безмолвствуют. Зато поздние, например Бундахишн (17.1—9) и мусульманские авторы, должно быть, не без оснований уверяют, что культ огня, притом в его храмовом уже виде, возник задолго до Зороастра, в языческую пору. Подчас этот культ принимал зловещие формы. Царскому священному огню Сасанидов в храме Анахиты в Истахре приносились человеческие жертвы. Да и раньше, в парфянское время, божеству огня в зороастрийском храме Адиабены раз в году подносили в жертву младенца[3].
На сегодняшний день культ огня как символа чистоты продолжает существовать в зороастрийских общинах.
1.3 Ежедневная молитва
К каждодневным обрядам зороастрийской религии относилась молитва. В зороастрийском каноне даны подробные указания и строгие правила, когда, в какое время года, в какие часы и как совершать молитвы. Зороастрийцы должны читать молитвы из Авесты пять раз в день. Упоминание бога Ахура-Мазды в гимнах Авесты сопровождалось хвалебными эпитетами, которые должны были неоднократно повторяться молящимися. Утром и перед сном, входя в дом и выходя из него, снимая «кушти», совершая очищение и другие обряды, зороастрийцы должны были постоянно повторять слова молитвы.
Согласно канонам зороастрийской религии, молиться можно было где угодно: в храме, у домашнего алтаря, на лоне природы. При этом лицо зороастрийца Ирана во время молитвы всегда должно быть обращено на юг, в то время как лица молящихся парсов Индии – на север.
Обряд молитвы, сохраняя многие традиционные черты, видимо, всегда производил на окружающих сильное впечатление. Так, сюжет одного из рассказов замечательного иранского прозаика Садега Хедаята «Огнепоклонник» навеян услышанными им воспоминаниями французского археолога Фландена, производившего раскопки в Персеполе в последней четверти XIX в. Рассказ написан якобы от лица археолога, который вечером подошел к Накше-Рустам, где высоко в скале были вырублены могилы древних шахов. На скале виднелся рельеф с изображением царя Дария I перед алтарем огня, а напротив, неподалеку от могил, находился храм «Кааба Зороастра», изучением которого и занимался Фланден. Мы сочли возможным привести довольно длинную выдержку из упомянутого выше рассказа: «Хорошо помню, вечерело, я измерял этот храм. Было жарко, и я изрядно устал. Вдруг я заметил, что в мою сторону идут два человека в одежде, которую теперь иранцы не носят. Когда они подошли ближе, я увидел рослых и крепких стариков с ясными глазами и какими-то необычными чертами лица. Я стал расспрашивать их. Оказалось, что это купцы из Йезда, с севера. Они были зороастрийцами, как и большинство жителей Йезда. Они поклонялись огню, как их древние цари, лежащие в этих гробницах. Они быстро собирали хворост и складывали его в кучу. Потом подожгли его и начали читать молитву, как-то по-особенному нашептывая. Я неотрывно смотрел на них и поражался: я никогда не видел и не слышал ничего подобного. Казалось, это был тот самый язык зороастрийцев, язык Авесты, что и клинописью запечатленный на камнях.