137
было закрыто и уничтожено, многие деятели церкви отправлены в лагеря.
В постсоветский период наблюдается возрождение исламских традиций в России. По данным социологических исследований, в регионах традиционного распространения ислама бывшего Советского Союза - в Средней Азии, на Кавказе, в Татарии и Башкирии после 1985г. - от 60 до 80% опрошенных считают себя мусульманами. В настоящее время на территории России действуют около 30 Духовных управлений мусульман: в Татарии, Башкирии, в республиках Северного Кавказа, в Москве, на Средней Волге, в Сибири и других местах. В связи с прекращением контроля партийных структур над деятельностью религиозных организаций возникло много новых мусульманских общин, построено много мечетей, получила дальнейшее развитие исламская теологическая наука. Признаком оживления религиозной жизни является рост из года в год числа верующих, совершающих паломничество к святым местам ислама в Мекке и Медине.
В России насчитывается примерно 3,5 тыс. мечетей. В Татарстане, Башкортостане, в республиках Северного Кавказа функционирует ряд исламских вузов и медресе. Более 50 человек обучается в духовных учебных заведениях Саудовской Аравии, Сирии, Турции, Египта, Ливии и других исламских стран.
В современной России сложились три исламских партии: Исламская партия Возрождения (ИПВ), Исламская демократическая партия (Башкортостан, Татарстан), Исламско-демократическая партия (Дагестан). Наиболее массовой является Исламская партия Возрождения, возникшая в 1990 г. Ее штаб-квартира находится в Москве. Возглавляет ИПВ Совет улемов. ИПВ придерживается фундаменталистской ориентации, призывая вернуться к «чистому» исламу пророка Мухаммеда и Корана, критически относится к официальному мусульманскому духовенству, не признает авторитета шейхов и имамов. Большинство членов ИПВ составляют татары. Среди лидеров партии немало представителей интеллигенции. Значительную роль в деятельности ИПВ играют выходцы из азербайджанской общины, а также русские.
Какие цели преследует ИПВ? В тех регионах, где мусульмане составляют меньшинство, эта партия стремится защищать их права при любом политическом
138
режиме. Для Татарстана и других территорий, где мусульман и немусульман примерно поровну, лидеры ИПВ считают оптимальным пример Малайзии, где проживает 46% мусульман и 44% немусульман-китайцев. Там же, где мусульмане составляют абсолютное большинство, истинные мусульмане (а не бывшие коммунисты или духовенство), по мнению ИПВ, должны быть у власти. При этом будут обеспечиваться и права немусульман.
Исламская демократическая партия была основана в Казани в 1991 г. На учредительной конференции целью партии было провозглашено «освобождение от колониального ига коммунистической России и создание суверенного государства Татарстан». Не имея широкой массовой поддержки ни среди населения, ни в религиозных кругах, руководство партии делает ставку на крайний национализм.
Иной характер имеет Исламско-демократическая партия в Дагестане. Она основана в 1990 г. на конференции в Махачкале, имеет свыше 4 тыс. членов, поддержку влиятельных мюридских братств. Эта партия противодействует межрегиональной и межнациональной розни, выступает за демократический Дагестан в составе России. Активисты партии способствуют смягчению чеченодагестанских противоречий, кумыкско-аварского конфликта в самом Дагестане.
Исламские партии в современной России столь же многообразны, сколь многолик и сам мусульманский мир. В одной и той же партии зачастую сосуществуют люди полярных политических взглядов. Так, в Исламской партии Возрождения есть лидеры, симпатизирующие демократам, и идеологи, сочувствующие национал-патриотам. Исламские партии, называющие себя одинаково, исламскодемократическими, могут на самом деле не иметь ничего общего и ставить перед собой диаметрально противоположные цели.
5. Современный ислам. На всех этапах развития ислама наблюдается противоборство двух тенденций, традиционализма и модернизма. Наиболее ярко это противоборство проявилось в XIX-XX вв. Дело в том, что «мир ислама», который пережил блестящий расцвет в средние века, в XIX в. в экономическом и культурном отношениях находился далеко не на передовых рубежах. Под влиянием
139
европейского опыта развития, где утвердились капиталистические отношения, начинается эпоха реформ и трансформации ислама, полная сложностей и противоречий, продолжающаяся и в наши дни.
Среди направлений, выступавших за реформы во второй половине XIX - начале XX в.в., видное место занимали панисламизм и исламский национализм. Главное отличие между ними сводилось к тому, что панисламисты призывали к объединению всех мусульман вне зависимости от их национальной принадлежности, а националисты выступали за политические и религиозные реформы только в своих странах, подчеркивая их специфику. Однако и те и другие пытались примирить ислам с новыми социальными условиями, стремились осмыслить Коран и Сунну с рационалистических позиций.
Несмотря на яростное сопротивление со стороны защитников незыблемости ислама, реформы с начала XX в. начали проводиться во многих арабских странах. Наиболее ярким примером в этом смысле явилась Турция, где после революции 1924 г. произошел пересмотр многих исламских традиций. В результате преобразовательной деятельности Мустафы Кемаля Ататюрка мусульманство со всеми его религиозными нормами и ценностями было отделено от государства. Потеряли все былое значение суды шариата, которые постепенно уступали место светским судам, основанным на европейских юридических принципах и нормах. Резко менялось положение женщин, которые освобождались от затворничества и включались в активную общественную деятельность. В законодательном порядке была введена моногамия.
В других регионах распространения ислама процесс модернизации шел значительно медленнее, наталкиваясь на множество тормозящих факторов. Например, в Индии он осложнялся не только развитием национальноосвободительною движения, но и постоянными индомусульманскими конфликтами. В Индонезии и во многих арабских странах процесс модернизации шел рука об руку с национальным сопротивлением колонизаторам. В этих условиях вполне закономерным было стремление многих мусульман опереться на нормы первоначального ислама и противопоставить их влиянию Запада.
После Второй мировой войны и краха системы колониализма перед освободившимися странами Азии и Афри
140
ки встал вопрос, по какому пути они должны развиваться дальше. Некоторые из них пошли по пути буржуазных реформ, в других же на первый план была выдвинута концепция «исламского социализма». Ее суть сводилась к поискам точек соприкосновения между первоначальным исламом и теорией научного коммунизма. Мусульманские теологи левого толка утверждали, что Мухаммед приветствовал бы учение марксизма-ленинизма, если бы оно не содержало в себе атеизма. Какие же элементы раннего ислама они считали социалистическими по своей сущности? К ним они относили идею ислама о равенстве всех людей перед Богом, положение о выборности главы религиозной общины, стремление регулировать отношения между людьми в сфере распределения при помощи обязательного налога, государственную собственность на землю, борьбу против чрезмерного богатства.
Впервые практический опыт построения «исламского социализма» был проведен в Индонезии после Второй мировой войны. Президент Сухарно и его сторонники предприняли попытку построить социализм, опираясь на исламскую этику, мусульманские традиции. Однако результат оказался плачевным - в стране разразился кризис, последовали репрессии против левых сил и вскоре лозунг «исламского социализма» в Индонезии был снят с повестки дня. Несмотря на негативный результат индонезийского опыта, в ряде других стран (Алжир, Сирия, ливия) были предприняты попытки построения социализма, но и они потерпели неудачу. В настоящее время концепция «исламского социализма» уже не пользуется популярностью, а во многих странах мусульманского мира идет прямое наступление на само это понятие.
В 70 - 80-е гг. произошло резкое усиление экономических и политических позиций ведущих исламских стран в связи с энергетическим кризисом и проблемой нефти. Превращение этих стран во влиятельную силу современного мира повлекло за собой рост националистических амбиций правящих кругов. Соответствию возросла и роль ислама, нормы и ценности которого противопоставляются иноземным традициям. Ярким примером, подтверждающим тезис о возрождении исламского фундаментализма, могут служить события в Иране, где в результате революции 1979 г. к власти пришло фундаменталистское крыло шиитского духовенства, возглавляемое Аятоллой Хомейни
141
Официально Хомейни не занимал ни одного государственного поста, но он считался «духовным руководителем». Без его согласия не решался ни один важный социальнополитический вопрос в этой стране. Он направлял и координировал деятельность законодательных и исполнительных органов. Сам Хомейни считал, что светские знания и широкая образованность не могли служить надежными критериями для занятия высоких должностей и руководства государством.
В соответствии с этой позицией в Иране прошла шумная кампания по «очищению мозгов». Для министров, высокопоставленных чиновников, ученых, преподавателей устраивались экзамены на знание Корана и норм шариата. Традиционные нормы ислама, иногда достаточно жестокими способами, внедрялись в повседневный быт иранцев. Например, женщина, появившаяся на улице с непокрытым лицом или с обнаженными руками, рисковала быть изувеченной стальными шипами, которые носили стражи исламской революции.