Паскаль говорил о невозможности сведения высшего к низшему, о возможном антигуманизме, о грядущей плоской раздумчивости, об абсурде замены веры наукой.
Разум слишком подвержен влиянию воли, дабы стать управителем и судьей. Источником нравственности является доброе или злое сердце, а не всесилие рассудка. Ум с сердцем не в ладу: борьба между разумом и страстями — извечная драма человеческого существования.
Даже обладая лучшими понятиями о мире и о себе, человек далеко не всегда ведет себя в полном согласии с ними. Зло мира, если мир находится во зле, не может не проникать в душу. Унижение не делает нас неспособными к благу, и святость не делает изъятыми от зла.
Паскаль не является панлогистом. Для него граница между истиной и ложью, как и между двумя истинами, призрачна и условна.
Истина столь тонка, что чуть отступишь от нее — впадаешь в заблуждение столь тонко, что, едва отклонившись от него, обретаешь истину.
Ничто не бывает безусловно истинным, ничто не истинно в смысле чистой истины.
Мы только отчасти обладаем истиной и благом вперемежку с ложью и злом.
Осознавая бесконечность истины и знания, Паскаль неодобрительно относится к притязаниям философов объять все существующее.
Для Паскаля человек не исчерпывается разумом. Его неотъемлемые качества: неразумение, вдохновение и вера, животность, божественная откровенность, тупость.
Он считал, что мышление дано человеку и как осознание смерти: с его помощью человек убеждается, что все его удовольствия только суета, что бедствия бесконечны, что, наконец, смерть неумолимо приводит к страшной необходимости исчезнуть навсегда. Нет ничего ужаснее этого.
Каждое утверждение Паскаля рано или поздно переходит в свою противоположность. Последовательно испытывая все за и против, он убеждался в одинаковой верности всех прямых и обратных утверждений. Отсюда его амбивалентность, напряженность. Чтобы остаться человеком, нельзя отказаться от собственных полюсов. Отказ чреват тем, что чем больше мы стремимся представиться ангелами, тем больше уподобляемся животным. Тщетны усилия и тех, кто отказывается от страстей, и тех, кто им предается.
Величие человека заключается в его трагическом уделе, низость — в величии.
Итак, мы показали, что человек суетен, ибо ценит несущественное, и все его суждения ничего не стоят. Но потом мы показали, что они вполне здравы, что человек вовсе не так суетен, как обычно утверждают.
А теперь следует опровергнуть и это наше утверждение, показать, что при всей здравости суждений народ суетен, не понимает, в чем истина, видит ее там, где ее нет, и, таким образом, его суждения всегда неверны и неразумны.
«Все наше достоинство, — пишет Паскаль, — заключается в мысли. Не пространство, не время возвышают нас, а именно она, наша мысль. Будем же учиться хорошо мыслить: вот основной принцип морали... Сколько бы разум не кричал, он не может сам оценивать вещи... Мне очень приятно видеть, как унижают гордый разум... Мысль составляет величие человека... Люди безумны, и это столь общо, что не быть безумцем было бы тоже своего рода безумием... Мы должны беспрекословно повиноваться разуму... Все достоинство человека заключено в мысли, но что такое эта мысль? Как она глупа!.. Как она величественна по своей природе, как она низка по своим недостаткам».
Человек столь счастливо устроен, что не располагает никаким верным критерием истины, зато имеет несколько отличных критериев лжи.
Таков наш удел. Плывем по безбрежности в неизвестность. Стоит нам найти какую-то опору и укрепиться на ней, как она начинает колебаться, уходит из-под ног, а если мы бросаемся за ней, то ускользает от нас, не дает приблизиться, и этой погоне нет конца. Вокруг нас нет ничего незыблемого.
Не будем же гнаться за уверенностью и устойчивостью. Изменчивая видимость будет всегда вводить в обман наш разум...