Такие действия Павла и вообще весь характер взаимоотношений церкви и государства в период с 1796-1801 годов был определен личностью монарха. Престолонаследник был воспитан под наблюдением императрицы Елизаветы Петровны. Как свидетельствует о нѐм его законоучитель митрополит Платон (Левшин): "Высокий воспитанник всегда был по счастью к набожности расположен, и рассуждения ли, или разговор относительно бога и веры были ему всегда приятны»11
2. Секуляризация церковного имущества.
В отличие от предыдущего периода, во второй половине XVIII века основные успехи в вопросе подчинения церкви государству были сделаны в экономической сфере. Первая попытка секуляризации была произведена в 1762 году Петром III. Ведение церковными доходами вновь было передано Сенату, а на места для управления церковными вотчинами были назначены офицеры. После восшествия на престол Екатерина II вынуждена была пойти на номинальное возвращение имений церкви. Однако управление ими и половина рублевого оклада осталась в светских руках. А уже 26 февраля 1764г. по результатам работы специальной комиссии был издан указ, передавший управление всеми церковными землями государству. Несколько позже (с 1786 по 1788 годы) секуляризация была проведена в Малороссии, Польше и Закавказье.
В результате действий царской власти зависимость церкви от государства еще больше усугубилась. При этом благосостояние высшего духовенства практически не ухудшилось, поскольку на них выделялись достаточные средства из доходов церкви. В тоже время приходским священнослужителям государство денег не выделяло, они должны были выживать за счет прихода.
3. церковь идеолог самодержавия
Церковь во второй половине XVIII века оказывается зависимой от государства уже не только в административном плане назначений и смещения высшего духовенства, но и в вопросе финансов. Данная зависимость определила свободное вмешательство государство в чисто религиозные вопросы.
Со своей стороны государство также применяло полицейские меры в помощь приходским священникам, для обеспечения должного отправления богослужений. Так, при Елизавете Сенат и Синод приняли законы12 о чинном отправлении богослужений в церкви, содержании в чистоте икон и неукоснительном соблюдении прихожанами долга исповеди под страхом штрафа.
Екатерина продолжила данный курс, при ней «устанавливается целая система правительственной опеки. Сенатским указом 30.09.1765 года предписывалось всякого звания чина и пола людям от семи и до самых престарелых лет обязательно быть ежегодно в святые посты на исповеди и у святого причастия. За отступление от этого правила назначались различные штрафы, несостоятельные употреблялись в казенные и полицейские работы при содержании их на хлебе и воде»13 Было признано возможным полицейскою силою загонять народ в храмы в праздничные и высокоторжественные дни. Продолжением данного курса стал пункт 59 Устава Благочиния (1782 год), в котором значится, что в число полицейских обязанностей должны входить заботы о тишине в церкви, молчании и почтении.
Государственное вмешательство в жизнь церкви и ее функции особенно наглядно проявилось в мерах Павла I по укреплению самой веры. Манифест о трехдневной барщине, который расценивается как первая попытка ограничить крепостное право, является в то же время ярким свидетельством вторжения светской власти в чисто церковную функцию контроля над неукоснительном соблюдении верующими воскресного дня. Манифест обращен к помещикам и запрещает им "принуждать крестьян к работам" в воскресные дни, создавать препятствия для воскресного посещения крестьянами церкви, что должно обеспечить по крайней мере еженедельное прямое воздействие священника на крестьянские умы.
С момента законодательного оформления их обязательности и до начала XIX века увидело свет немалое количество законов, ужесточающих наказания за уклонение от исповеди. Павел I меняет санкции: он отказывается от штрафов, которые напротив толкали прихожан к переходу под покровительство старообрядческих и сектантских общин и вводит вместо них церковное покаяние. Принятый по просьбе Синода закон от 31 января 1801 г. разрешает исповедаться в любое удобное для прихожан время.
Итак, во вторая половина XVIII века в области церковной политики государства становится логичным продолжением петровских преобразований. Несмотря на большую разницу в личных взглядах Петра III, Екатерины II и Павла I объективные обстоятельства диктовали определенные линии поведения. Поэтому суть взаимоотношений церкви и государства оставалась неизменной. Была проведена секуляризация церковного имущества, которая упрочила зависимость РПЦ. Светские власти продолжали использовать авторитет церкви для упрочнения своих позиций. В связи с этим принадлежность к православию оставалась обязанностью и строго контролировалась государством. Охарактеризованные законодательные акты имели своей целью превратить в привычку общение с церковью самых широких масс православных верующих. Однако жесткий контроль государства в религиозном вопросе скорее рождал лишь формальное отношение к церкви и внутренний протест против насилия.
§3 Первая половина XIX века
§4 Вторая половина XIX века
– еще не готовы. Я хотела вначале убедиться, что пошла по правильному пути в смысле логики изложения.
2.2 Законодательство в отношении сектантства
Мы проанализировали наиболее характерные черты государственной политики в отношении церкви на протяжении XVIII-XIX столетий. А теперь рассмотрим, как они соотносились с теми мерами, которыми пользовались власти в борьбе с религиозным инакомыслием на государственном уровне.
Помимо вышеперечисленных направлений внутренней политики государства, которые обуславливали меры правительства в отношении РПЦ, в вопросе борьбы с сектантством существовали свои субъективные факторы, а именно:
1. личность монарха
В выборе методов борьбы с религиозным инакомыслием роль личности монарха приобретает особое значение. В основных направлениях внутренней политики (в том числе и в отношении церкви) роль субъективного фактора была в значительной степени ограничена объективными обстоятельствами и насущными потребностями государства. Напротив, в частном вопросе отношения к сектантам монарх мог в большей степени руководствоваться своими личными представлениями.
Общее направление данных мер задавалось идеологическим фактором, о котором речь шла выше. Поскольку принадлежность к православной церкви воспринималась как обязанность граждан, а сама РПЦ в качестве проводника самодержавной идеологии, отношение к инакомыслию не могло быть положительным. Однако методы борьбы с ним во многом зависели от степени веротерпимости конкретного монарха.
2. личности обер-прокуроров
Мнение монарха подчас формировалось людьми компетентными в данном вопросе и одновременно имеющими на него влияние. В числе прочих таким качествам отвечала должность обер-прокурора. По сути своей она являлась «противовесом», позволяющим сохранить баланс между интересами духовенства и светской власти и организовать согласную работу столь разных институтов.
«Неопределенность статуса и невозможность полностью игнорировать коллегиальный принцип работы присутствия Синода ставили обер-прокурора в менее выгодное положение по сравнению с министрами…».14 «Как следствие, в церковном управлении возрастала роль субъективного фактора.»15
Итак, значение поста обер-прокурора зависело от личных качеств и взглядов человека занимавшего эту должность. Поэтому имеет смысл обратить внимание на личности тех обер-прокуроров Синода, которые повлияли на политику государственной власти и церкви в отношении сектантства.
3. личности иерархов церкви
Еще одним важным фактором, влиявшим на мнение монарха, и, соответственно, на государственную политику в отношении сектантства, были личности крупных иерархов церкви. Влиятельные представители церкви более всего разбирались в вопросе религиозного инакомыслия и вместе с тем зачастую имели возможность напрямую общаться с монархами.
В русле общецерковной политики государства , учитывая вышеприведенные субъективные факторы, можно составить следующую классификацию методов борьбы с сектантством:
1. Недооценка проблемы сектантства – XVIII век.
2. Лояльность к инакомыслию, наказание только за активную проповедь – первая треть XIX века
3. Метод подавления и репрессий – вторая треть XIX века
4. Политика компромиссов, совмещение репрессий и свободы вероисповедания - последняя треть XIX века
Рассмотрим каждый из этих этапов подробнее.
§1. Недооценка проблемы сектантства – XVIII век.
Государственная и церковная политика в отношении сектантов в XVIII веке была обусловлена следующими обстоятельствами:
1. церковный раскол Мы уже отмечали в Главе 1 влияние раскола на народ, а также то обстоятельство, что церковная смута подготовила почву для распространения сектантства. В течение всего XVIII века эта проблема продолжала остро стоять перед властями, количество старообрядцев росло, несмотря на жесткие меры и дополнительные налоги. Очень часто появлялись сообщения о самосожжениях и противостоянии местных властей и старообрядцев. Именно в расколе государство видела основную идеологическую угрозу. Сектантство в данных обстоятельствах отходило на второй план или воспринималось как составная, причем незначительная часть старообрядчества.
2. Малое количество дел связанных с сектами также сыграло важную роль в формировании политики в отношении сектантов в XVIII веке. Число сообщений связанных с расколом значительно превышает число дел о ересях и сектах. Такое положение дел было связано с несколькими обстоятельствами. С одной стороны, сектантство в XVIII веке еще не получило массового распространения. С другой, поскольку оно было делом новым, власти на местах зачастую не знали, на что следует обращать внимание и либо вообще не замечали распространявшиеся учения, либо путали их со старообрядчеством. И, наконец, сначала получили распространение секты мистического толка, в уставе которых изначально оговаривалась неразглашение принадлежности к секте. Как мы уже отмечали в Главе 1, хлысты и скопцы продолжали ходить в церковь, нередко являясь образцовыми прихожанами.