До недавнего времени оперативно-розыскная деятельность регламентировалась в основном ведомственными нормативными актами. Принятие же в 1992 и 1995 годах законов об оперативно-розыскной деятельности в индивидуальной профилактике позволяет по-новому подойти к проблеме оценки данных, полученных в результате оперативно-розыскной деятельности в индивидуальной профилактике преступлений, предотвращения и пресечения общественно-опасных деяний.
Оперативно-розыскная деятельность дает практически значимую информацию о вооруженных разбоях и лицах, их совершающих. Осуществляя такую деятельность, органы внутренних дел ставят перед собой цель: провести оперативно-розыскные мероприятия для изобличения намеривающихся совершить разбойные нападения. Важно обеспечить оперативно-розыскное собирание и накопление разведывательной информации о замышляемых и готовящихся разбойных нападениях, о лицах намеривающихся их совершить, о времени и месте их совершения, жертвах и т.д. Оперативно-розыскная деятельность, связанная с осуществлением мер, направленных на предотвращение и пресечение разбоев должна решать и соответствующие задачи информационного обеспечения. “Цель и средства любого эффективного ответа на угрозу преступлений – информация”.1 Информация – решающее средство борьбы с преступностью. Однако информационное обеспечение предусматривает наличие информации не только о преступлениях и лицах, их совершающих, но и о потерпевших, т.е. жертвах вооруженных посягательств.
Существование норм, устанавливающих уголовную ответственность за незаконное владение оружием, расширяет возможность превенции тяжких и особо тяжких насильственных преступлений путем привлечения виновных к ответственности еще на ранних этапах проявления преступного замысла (умысла), который зачастую выражается в изготовлении оружия, хранении и ношении его в целях совершения посягательств, в том числе разбоев. Сам факт существования такого запрета имеет немалое общепредупредительное значение. Все это – конкретная сфера правовой регламентации.
Понятие “предметы, используемые в качестве оружия”, как я уже говорил, по существу не раскрывают этого понятия. Возможно поэтому на экспертизу направляются и предметы фабричного производства, относительно поражающих свойств которых на практике возникают сомнения: пневматические ружья, сигнальные, стартовые, газовые, строительно-монтажные пистолеты, ракетницы и т.д. Правда, закон разъясняет, что указанные предметы не относятся к оружию и их хранение, ношение, приобретение или сбыт не влекут уголовной ответственности по соответствующим статьям уголовного кодекса. А их применение? По данным исследования, угрожая именно таким оружием (стартовыми и в основном, газовыми пистолетами), преступники совершают 9 % разбоев. Имеются случаи, когда в результате применения газового пистолета потерпевшему причиняется тяжкий вред здоровью. Здесь много вопросов. И их надо решать, имея в виду правовой режим оружия.
Необходимость назначать экспертизу в силу пробела в праве во всех случаях, когда вещественным доказательством является самодельное оружие (или указанное фабричное), когда оно применено и наступили соответствующие последствия, это приводит с одной стороны, к чрезмерной загрузке судебно-экспертных учреждений, с другой – порождает у следователей и судей чувство беспомощности по делам о хранении и ношении оружия, т.к. в большинстве случаев они до получения заключения эксперта не в состоянии решить вопрос о наличии или отсутствии в действиях подозреваемого состава преступления. Это способствует переоценке значения экспертизы по данной категории дел, что проявляется в стремлении назначить экспертизу в любом случае обнаружения даже стандартного заводского оружия (имеется в виду назначение экспертизы для решения вопроса об относимости предмета к оружию, а не о его техническом состоянии к пригодности), замене актом экспертизы протоколов других следственных действий (например, осмотра), некритическому отношению к заключению эксперта, которое принимается за основу обвинительного заключения, а затем и приговора без какой-либо правовой оценки. Практика показывает - следователи проводят осмотр орудия преступления только 52.8 %, а суды – по 13.6 %. В основном это касается дел об убийствах, причинения тяжкого вреда здоровью и разбоях. Следователи нередко ограничиваются назначением экспертизы, а суды – оглашением ее заключения.
Между тем, в соответствии с УК для решения вопроса о привлечении лица к ответственности за ношение или хранение оружия необходимо установить два обстоятельства: относится ли исследуемый предмет к категории оружия (огнестрельного или холодного) и имеется ли на его хранение и ношение выдаваемое компетентными органами разрешение. Только совокупность указанных обстоятельств может служить основанием для привлечения лица к ответственности. Судебная статистика свидетельствует о том, что нулевой показатель относительно разрешения на оружие характеризует лиц, совершивших разбой. В основном применяется незаконно хранящееся оружие, а чаще всего предметы, используемые в качестве оружия.
Отсутствуют нормативные правила, препятствующие свободному изготовлению и реализации через общую торговую сеть товаров хозяйственно-бытового назначения, которые имеют признаки оружия или по своим конструктивным особенностям схожи с ними. Без какого-либо препятствия продаются ножи, которые не имеют номеров для регистрации, но, тем не менее, криминалистическая экспертиза признает их холодным оружием. Свободная продажа таких ножей и неприспособленность их для регистрации свидетельствует о том, что государство не устанавливает в отношении них каких-либо ограничений. А следовательно, привлечение к ответственности за их ношение по мотивам “отсутствие специального разрешения” не соответствует закону и противоречит принципу справедливости наказания, преобладание роли экспертной оценки над правовой приводит к выяснению по таким делам обвинительного приговора. Чтобы изменить такое положение следует четко определить в законе понятие оружия, перечислив конкретные его виды, на которые распространяется действие соответствующих правовых норм.
Законодательство ряда стран прямо называет образцы оружия, по своим конструктивным, целевым и практико-техническим характеристикам. Следует отметить, что 97 % преступлений в США и 95 % в Германии совершаются лицами, не имеющими разрешения на приобретенное оружие. А в России свыше 90 % преступлений совершается с помощью незарегистрированного оружия.
Детальная регламентация правового режима оружия приемлема и для нашего законодательства. По данным проведенного социологического исследования, если не считать огнестрельного оружия, а использование “холодного оружия” принять за 100 %, то при разбоях в экономической сфере, как правило, используют из холодного оружия в основном финские ножи (26 %), специально изготовленные в преступных целях острорежущие предметы (9 %), металлические кастеты (12 %) и другие – отвертки, стамески, шила и т.д. Лица, совершающие разбойные нападения, стремятся использовать “бесшумное оружие”, дабы не привлекать внимание посторонних к происходящему. Конечно, есть и исключения. Но, так или иначе, в законе следует четко определить понятие оружие, перечислить его конкретные виды, на которые распространяется действие соответствующих правовых норм. Это сделает ненужным (во многих случаях) производство криминалистической экспертизы, т.к. судебно-следственные органы сами получают возможность разрешить все правовые вопросы, связанные с оружием, и будут прибегать к помощи экспертов только в случае необходимости определить техническое состояние и исправность данного образца, провести идентификационные исследования и т.д. В законе можно определить оружие как предметы и механизмы, специального предназначения для поражения живой цели или мишеней, изготовленные по типу исторически выработанных образцов, максимально отвечающих задачам “преступного замысла” и не имеющих другого целевого назначения. Развитие законодательства именно в таком плане могло бы привести к ограничению сводного распространения оружия, упорядоченного его обращения и добровольной сдаче незаконно хранящегося. Порядок обращения в любом случае должен быть узаконен.
Федеральный закон “Об оружии”, принятый Государственной Думой 13 ноября 1996г. и вступивший в силу с 1 июля 1997г., не решает всех вопросов. Можно даже сказать, что этот закон не решает уголовно-правовых вопросов, а обеспечивает режим оружия.
При совершении преступлений, в частности разбоев, используются: конструктивно схожие с оружием изделия: пневматические винтовки, пистолеты и револьверы с дульной энергией не менее 3 Дж и не более 7.5 Дж, сигнальные пистолеты и револьверы калибра не более 6 мм, механические распылители, аэрозольные и другие устройства, снаряженные слезоточивыми или раздражающими веществами, электрошоковые устройства и т.п. Все эти изделия регистрации не подлежат, приобретаются без лицензии. Создан льготный режим и для охотничьего холодного клинкового оружия. Однако, если все вооруженные разбои принять за 100 %, то доля применения в них указанных нерегистрируемых сходных с оружием изделий составляет 9 %. Правда, статья 28 закона “Об оружии” предусматривает контроль за оборотом оружия, но это касается лишь регистрируемого оружия.
Также не мешало бы ввести понятие “опасные предметы”, куда вошли бы все изделия, которые по своим конструктивным и физическим свойствам могут быть использованы для причинения вреда здоровью. Установление уголовно-правового запрета на ношение опасных предметов в условиях явно не соответствующих их целевому назначению, может способствовать усилению борьбы с тяжкими преступлениями. Даже сам факт наличия у лица опасных предметов при совершении правонарушения укрепляет его решимость довести посягательство до конца, побуждает оказывать активное давление на потерпевшего, а также активно сопротивляться лицам, препятствующим преступным действиям, наконец, противодействовать работникам правоохранительных органов.