Носителем либерального сознания становится интеллигенция, наиболее остро и чутко реагировавшая на обострение множества социальных антагонизмов, непредсказуемость исторических судеб страны. Суть перемен — в смене юридических постулатов и ценностей, когда во весь голос исследуются проблемы конституционализма, парламентаризма, связанности государства правом. Все это дает основание говорить о зарождении концепции правовой государственности в России.
Либералы новой генерации открыто заговорили о необходимости очередного витка капиталистической модернизации России, о введении в стране парламентских институтов, раскрепощении личности и обеспечении ее гражданских и политических прав, о цивилизованном решении национальных проблем, о генерации культурных предпринимателей, способных стать ведущей политической силой страны. Достаточно четко и зримо прослеживается тенденция к демократизации либерализма и расширению его социальной базы.
Разделяя идеи о создании правового государства и гражданского общества, либералы нового типа рассматривали их в контексте естественно-правовых (чаще неокантианских) представлений о справедливом развитии.С этой точки зрения они, в принципе, не отвергали и этический (юридический) социализм, рассматривая его, прежде всего как культурную категорию. Не случайно либералы внесли в новую программу ряд социальных требований, рассчитанных не только на стабилизацию обстановки в стране, но и на реальное улучшение положения масс в условиях модернизации. Тесно связанные с глубинными пластами народа, испытывающие "комплекс вины" за его крайне тяжелое материальное положение и эксплуатацию, бескультурье, неразвитость правосознания, они разработали либеральную альтернативу решения жизненно важных проблем, накопившихся за многие века российской истории. Это была мощная интеллектуальная попытка посредством учета интересов всех сторон российского общества, их гармонизации прорваться к юридическим ценностям и созданию гармонично развитой личности, а в конечном счете — к ускорению освобожденческих процессов.
Кардинальным образом изменились организационные формы либерализма. К началу XX века земский либерализм и его деятельность в рамках местного самоуправления полностью исчерпали себя. Либералы стали использовать новые формы борьбы за массы, такие, как собственные корпоративные организации (например, юридические и технические общества, комитеты грамотности и т. п.). В дальнейшем все, кто разделял либеральные ценности, выступили в роли организаторов сначала политических союзов, а затем и партий.
Первые либеральные партии возникли в конце 1905 года, после подписания Николаем II Манифеста 17 октября — своеобразной российской "конституции". Из этих партий, особенно большую роль в развитии юриспруденции играли партии октябристов и кадетов. Это всероссийские массовые партии, стоявшие соответственно на правом и левом флангах буржуазно-либерального лагеря. Разделение единого лагеря на два крыла — левое (либеральное) и правое (консервативное) произошло после октября 1905 года.
В партию кадетов входил весь цвет тогдашней интеллигенции, почти все политически сознательные ученые-юристы. Ее главным вождем был крупный российский историк, ученик В.О. Ключевского П.Н. Милюков. Из юристов активное участие в деятельности партии принимали профессора права С.А. Муромцев, В.М. Гессен, Л.И. Петражицкий, С.А. Котляревский, Б.А. Кистяковский, П.И. Новгородцев. Именно эти ученые стоят у теоретических истоков отечественной концепции правового государства.
Политическим идеалом кадетов была парламентская монархия английского типа. По их мысли, власть в стране должна быть разделена на три части. Одна часть остается за монархом. Другая передается представителям помещиков и буржуазии, получающим в свои руки верхнюю палату, избранную на основе двухстепенных выборов и ценза оседлости. И, наконец, третья часть власти уступается народу, избирающему на основе всеобщего избирательного права нижнюю палату — Государственную думу. Кадеты категорически выступали против созыва Учредительного собрания. Более того, в своей программе они прямо разъясняли использование термина «учредительное собрание» как "собрание народных представителей с учредительными функциями, созванное для составления основного закона, а не собрание, облеченное всей полнотой власти".
Другая крупная политическая организация либералов — "Союз 17 октября — партия правового порядка возникла в ноябре 1905 года в результате объединения сторонников либеральных реформ, резко выступавших против любых социалистических экспериментов и контактов с представителями радикальных партий. Кроме того, это было правое крыло либеральной оппозиции, недовольное федералистским течением" в недрах земско-либерального движения и настаивавшее на "единстве и неделимости России". По уставу "Союза 17 октября, в него могли входить "все партии и лица, признающие, что государственное преобразование России должно идти путем развития и укрепления начал конституционного монархизма с народным представительством, основанным на общем избирательном праве, и примыкающие к основным положениям программы". Особо подчеркивалось, что в "Союз" не могут быть приняты лица и партии, выступающие за сохранение неограниченного самодержавия, с одной стороны, и требующие созыва Учредительного собрания и образования демократической республики — с другой.
Во главе Союза вначале стоял крупный землевладелец, авторитетный земский деятель Д.Н. Шипов, а с октября 1906 года бессменным председателем ЦК стал отечественный предприниматель, финансист А.И. Гучков, который из политических деятелей того времени больше, чем кто-либо выражал идейные традиции русских образованных буржуа. Видными деятелями партии были крупный землевладелец М.В. Родзянко, фабрикант В.П. Рябушинский, адвокат Ф.Н. Плевако, помещик В.В. Шульгин.
Политическая программа октябристов и само название партии полностью базировались на положениях царского Манифеста 17 октября, в котором народу России были "дарованы" отдельные права и свободы. В программе "Союза 17 октября" подчеркивалось, что его целью является оказание содействия "правительству, идущему по пути спасительных реформ, направленных к полному и всеобщему обновлению государственного и общественного строя России[7].
Государственное устройство страны октябристами мыслилось только как конституционная монархия с Государственной думой, с полным отрицанием необходимости Учредительного собрания. В определении статуса монарха прослеживалась общность взглядов октябристов и консервативных партий. Они считали, что император раньше был оторван от народа и поэтому был слаб. Задача же состоит в том, чтобы через Государственную думудобиться единения монарха с народом, которое обеспечит ему действительную роль вождя "свободного народа".
При обсуждении проблемы о форме государственного устройства страны октябристы выступали за "сохранение единства и неразделимости Российского государства", за унитарное государство в виде империи, объявив о намерении "противодействовать" всяким попыткам, направленным прямо или косвенно на расчленение империи. Исключение делалось только для Финляндии: за ней признавалось "право на известное автономное государственное устройство при условии сохранения государственной связи с империей".
Исходной посылкой, объединяющей оба течения в русском либерализме, явилось признание приоритетности эволюционного развития России. Все идеологи либерализма, будучи реформистами и просветителями, выступали против разного рода насильственных экспериментов в переустройстве страны (как сверху, так и снизу), которые оценивались ими в качестве аномальных проявлений "социальной болезни", отклонений от "нормального пути исторического прогресса.
Отстаивая идею неизбежности капитализма, теоретики либерализма считали, что само существование российского общества и его прогресс связаны с ускоренным развитием рыночных отношений. Переход к социализму минуя буржуазную стадию развития России они считали утопическим, чреватым гибелью самой страны в результате субъективистского эксперимента, если вдруг радикалы захватят государственную власть и попытаются навязать стране катастрофический путь развития.
Русские либералы не хотели, даже боялись социальных потрясений в неграмотной и малокультурной стране, где движение масс грозит новой "пугачевщиной". Они желали вести страну исключительно по пути мирной трансформации Российского самодержавного государства в правовое. Вплоть до февраля 1917 года цель либералов была одна — получение реформ из рук монарха и их поддержка. Един был и способ достижения этой цели — создание в стране такого общественного мнения, которое, по их убеждению, смогло бы вынудить правительство встать на путь реформ.
Следует также иметь в виду, что после издания Манифеста 17 октября в либеральной среде на длительное время воцарились иллюзии, что власть рано или поздно будет осуществлять ею же провозглашенные лозунги. К сожалению, этого не произошло, и уже в годы Первой мировой войны либералы снова начали обсуждать проблемы политической революции, как они это делали накануне 1905 года, признавая ее неизбежность, ибо правительство блокировало проведение реформ и демонстрировало полную неспособность справиться с системным кризисом.
Апелляции к правительству со стороны идеологов либерализма во многом объясняются сохраняющейся в начале XX века политической слабостью отечественной буржуазии. Хотя она во время революции 1905—1907 годов заявила о себе как социальная сила, а в последующем ее роль в политической жизни возрастала, права расширялись, все же дееспособность ее намного отставала от экономической мощи государства. Она по-прежнему в громадной степени зависела от правительства экономически и политически. Запоздалое появление на свет делало ее недостаточно конкурентоспособной не только на внешнем, но и на внутреннем рынке, она нуждалась в покровительственных пошлинах, в политике "насаждения" промышленности сверху, активно проводимой тогдашним правительством Николая II.