Вещные права оформляют и закрепляют принадлежность вещей (материальных объектов имущественного оборота) субъектам гражданских правоотношений, иначе говоря, статику имущественных отношений, регулируемых гражданским правом. Их специфика заключена в том, что они носят абсолютный характер и оформляют непосредственное отношение лица к вещи, дающее ему возможность использовать соответствующую вещь в своих интересах без участия иных лиц. Категорией вещных прав охватываются не только право собственности, но и иные ограниченные (по сравнению с содержанием права собственности) вещные права.
Существование ограниченных вещных прав объясняется тем, что до настоящего времени в российском гражданском праве сказываются последствия реализации в течение всего советского периода истории идеи национальной экономики "как единого, управляемого из одного центра государственного предприятия, входящего в качестве звена в аппарат государства"1.
Но следует отметить, что реализация данной идеи, выразившаяся в формулировании и обосновании таких ограниченных вещных прав как право оперативного управления и, позднее, право хозяйственного ведения, государственных предприятий и учреждений, и даже закреплении этих равомочий на законодательном уровне, происходило далеко не сразу.
1 Хохлов Е.Б., Бородин В.В. Понятие юридического лица: история и современная говка. - "Государство и право", 1993, № 9, с.156.
В течение длительного периода отечественной истории советская наука гражданского права не могла найти обоснования такому положению дел, когда единственным собственником всего не находящегося в частной собственности граждан имущества являлся "весь советский народ" в лице государства, но в то же время государственные организации, наделяемые имуществом самим государством, объявлялись полноправными самостоятельными участниками имущественного оборота, то есть юридическими лицами, а не органами государства. Поскольку же такое положение не увязывается с классическим пониманием юридического лица как собственника обособленного имущества, перед отечественной юридической наукой в области теории юридического лица была поставлена казалось бы и вовсе неразрешимая задача.2
Изначально, для разрешения этой задачи, в советском гражданском законодательстве было установлено деление государственных органов на так называемые "хозрасчетные", то есть переведенные на хозяйственный расчет и не финансируемые в сметном порядке, выступающие в обороте от своего имени и отвечающие перед третьими лицами лишь в пределах закрепленных за ними так называемых "собственных" оборотных средств, с одной стороны, и бюджетные государственные органы, все участие которых в обороте ограничивалось исполнением сметных предписаний бюджета, то есть казны, с другой стороны.3
Это деление нашло свое отражение в статье 19 Гражданского Кодекса РСФСР 1922 года, которая определяла, что юридическими лицами признаются все государственные предприятия и их объединения, переведенные на хозрасчет и не финансируемые в сметном порядке.
В советской науке гражданского права периода 20-х - 40-х годов государственные бюджетные учреждения рассматривались в качестве лишенных прав юридического лица органов единого субъекта права.
2 там же, с.156.
3 Миколенко Я.Ф. Советские цивилисты в долгу перед Родиной. - "Советское государство государства.
Носителями гражданских прав и обязанностей, возникающих из юридических действий руководителей этих учреждений, объявлялось "непосредственно само государство".4
Право хозрасчетных государственных органов на предоставленное им государством имущество определялось как "право собственности", но не в обычном его понимании, а как "особая форма собственности государства, созданная в целях введения в товарный (гражданский) оборот определенного комплекса государственного имущества, - форма, применение которой ограничивается сферой товарного оборота".5 Поэтому государственные предприятия рассматривались как "особые" юридические лица, признаваемые "формальным" собственником переданного им государством имущества. Такое обоснование имущественной обособленности государственных предприятий привело к появлению теории "расщепленной собственности", согласно которой правом собственности на переданное государственному предприятию имущество обладали одновременно и государство и предприятие, которому имущество передано. Но теория "расщепленной собственности" вступала в противоречие с положениями о праве собственности, поскольку признавала возможным то, что не признается таковым одним из основных институтов гражданского права - институтом права собственности. Это привело к тому, что последователи указанной теории были "разоблачены" как "вредители от юриспруденции"6 и некоторое время к этой теории в советской цивилистике не обращались.
Но задача обоснования юридической личности государственных предприятий от этого не исчезла, а наоборот, приобрела еще большую остроту и право", 1950, № 11, с.72.
4Гражданское право. (Учебник для юридических вузов), 4.1 - М, 1938, с. 208; Советское гражданское право (ВИЮН) - М, 1940, с.41; Советское гражданское право (УИЮН) - М, 1940, с.48.
5Венедиктов А.В. Правовая природа государственных предприятий. Второе издание. - Л., "Прибой", 1928, с.71.
6 Миколенко Я.Ф. Советские цивилисты в долгу перед Родиной., с.69, 71, 72.
Путь для разрешения этой проблемы был найден А.В. Бенедиктовым, предложившим использовать термин "оперативное управление" для характеристики имущественной обособленности (а точнее ее "необходимой степени") государственных организаций 7. Одновременно А.В. Бенедиктов предложил новое понимание сущности юридического лица - как коллектива рабочих и служащих данной организации. Развитие и окончательное обоснование права оперативного управления как ограниченного права, на котором государственные предприятия обладают имуществом, и которое дает им возможность участия в имущественном обороте от своего имени (а не от имени государства), было предложено А.В. Бенедиктовым в его ставшей почти классической работе "Государственная социалистическая собственность"8. В указанных работах А.В. Бенедиктова получила "путевку в жизнь" и концепция признания юридической личности за государственным бюджетным учреждением, как организацией, обладающей обособленным имуществом на праве оперативного управления, если это госбюджетное учреждение имеет самостоятельную смету и его руководитель наделен правами распорядителя кредитов.
Эти концепции А.В. Бенедиктова нашли среди ученых-юристов как горячих сторонников, так и яростных противников (о чем будет сказано ниже). Но определяющим, на наш взгляд, в этой борьбе явилось то обстоятельство, что данные концепции, пусть неоднозначно и с внутренними противоречиями, смогли дать обоснование самостоятельному участию в имущественном обороте органов государства - государственных предприятий и учреждений. За монографию "Государственная социалистическая собственность" А.В. Венедиктов получил Сталинскую премию, а положения о новом ограниченном вещном праве - праве оперативного управления, а также о юридической личности государственных бюджетных учреждений нашли свое закрепление на законодательном уровне, и к настоящему времени нормы об этих институтах кажутся почти незыблемыми.
117 Венедиктов А. Органы управления государственной социалистической собственностью. - "Советское государство и право", 1940, № 5-6; Венедиктов А. Государственные юридические лица в СССР. - "Советское государство и право", 1940, № 10.
118 Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность. М. -Л., 1948, с.338, 665.
В то же время, поскольку Гражданский Кодекс РСФСР 1964 года (статья 24) установил, что не все государственные учреждения и организации, состоящие на государственном бюджете, хотя бы и имеющие самостоятельную смету и права распорядителей кредитов, предоставленные их руководителям, являются юридическими лицами, то постоянно возникали и возникают вопросы о правомерности отнесения тех или иных государственных бюджетных организаций (учреждений) к категории юридических лиц. В том числе это относится и к воинским частям, о чем мы писали в первой главе настоящего диссертационного исследования.
Справедливости ради следует заметить, что и само право оперативного управления как ограниченное вещное право вызывало раньше и вызывает в настоящее время многочисленные вопросы, касающиеся правомерности самого своего существования ("Само это понятие (право оперативного управления - А. В) изначально было плохим по форме, а в условиях перестройки оно стало негодным и по содержанию, потому что его границы... не соответствуют сегодняшним условиям хозяйствования"9).
В первую очередь, на взгляд автора, вызывает сомнение то обстоятельство, что возможно отделение прав госоргана от прав самого государства. Если само государство является единственным (и единым) собственником всего государственного имущества, что не только никогда не отрицалось, но и всячески подчеркивалось "отцом" права "оперативного управления" А.В. Бенедиктовым10, то что за "самостоятельное" вещное право на то же самое имущество может возникать и существовать у государственных органов, фактически являющихся частями этого государства?
9 Мартемьянов B. C. В кн. Право собственности в СССР/ Под ред. Ю.К. Толстого, В.Ф. Яковлева. - М., "Юридическая литература", 1989, с.66.
10 См. например, Венедиктов А.В. Право государственной социалистической собственности. / Вопросы советского гражданского права. Сборник I. Под ред. проф.
Классическим вещным правом является право собственности. Чтобы обладать правом собственности необходимо относиться к имуществу как к своему (то есть использовать его своей властью и в своем интересе). Но ни один госорган не относится к закрепленным за ним средствам как к таким, которые он вправе использовать своей властью и в своем интересе. Он всегда лишь исполняет предписания государства-собственника. При переходе государственного имущества от одного госоргана к другому не происходит смена собственника, то есть имущество не меняет своего хозяина. Имущество в таких ситуациях переходит не на основе возмездных сделок, а на основе властных указаний государства-собственника. Сами госорганы по поводу имущества вступают в отношения с государством не как равноправные, самостоятельные субъекты, а лишь как органы реализации чужой (государства) воли и чужого же интереса. Поэтому эти отношения носят не гражданско-правовой, а скорее административно-правовой характер (а это уже выходит за рамки сферы действия частного права, каковым является право гражданское (ст.2 ГК)).