История электрического освещения (стр. 2 из 6)
Уже через месяц после того, как изобретателя осенила эта блестящая идея, лампа была сконструирована, и Яблочков получил на нее патент! Это было в 1876 году! Свою электрическую свечу Яблочков поместил в стеклянный шар, и для зажигания ее придумал простое устройство: стержни сверху соединялись тонкой угольной нитью. Когда в лампу пускали ток, нить раскалялась, быстро сгорали, и между стержнями вспыхнула дуга.
Изобретение имело огромный успех. Магазины, театры, одна из лучших улиц Парижа были освещены свечами Яблочкова. В Лондоне они осветили набережную Темзы и доки, в которых ремонтировались корабли. Яблочков стал одним из самых популярных людей в Париже, и газеты называли его изобретение «русским светом».
Успеха в первые годы «русский свет» не имел только на родине изобретателя – в России. Яблочкова это очень огорчало. Французские капиталисты предложили Яблочкову купить у него право на изготовление свечи для всех стран. Прежде чем дать согласие Яблочков предложил свой патент бесплатно русскому военному министерству. Ему даже не ответили на письмо. И только тогда согласился изобретатель взять 1000000 франков. Несмотря на оскорбительное молчание русского министерства, Яблочков все же мечтал, чтобы его изобретение принесло пользу родине.
Нужен был грандиозный успех свечи Яблочкова на Парижской выставке 1878 года, которую посетило много русских, чтобы свечой, наконец, заинтересовались на родине изобретателя. Один из великих князей, побывав на Парижской выставке, обещал Яблочкову помочь организовать производство его ламп в России. Но ведь право на производство ламп уже было продано французским промышленникам. И вот, ради возможности работать на родине, Яблочков возвращает полученные 1000000 франков, покупает право на производство своих свечей и уезжает в Петербург.
Сперва все шло отлично. В Петербурге образовалось общество «Яблочков – изобретатель и кампания». Общество построили завод электрических аппаратов и при нем лабораторию для изобретателя.
Много предстояло сделать Яблочкову. Ведь для того чтобы электрическое освещение широко распространилось, одних ламп не доставало. Необходимо было решить все три задачи.
Техника была уже подготовлена к тому, чтобы справиться с ними. В разных странах изобретатели предлагали то один, то другой тип машин, вырабатывающих электрический ток. Искали какой лучше, какой экономнее. Создал свой генератор и Яблочков.
Кроме того, он нашел способ «дробить свет» как тогда говорили, - питать током от одной машины много ламп. Поэтому завод Яблочкова мог предлагать не только «свечи», но брать на себя устройство электрического освещения полностью.
Об электростанциях, которые снабжали бы током целый город или часть города, тогда еще рано было думать. Ставили небольшой генератор, и он давал ток для Никольских ламп, расположенный недалеко одна от другой.
Яблочков осветил в Петербурге Литейный мост через Неву, площадь перед театром, даже некоторые заводы, на одном из них устроил соревнования, которое теперь нам кажется забавным, а тогда было вполне серьезным: сравнивали, чем лучше освещать завод – электричеством или лампами, в которых горел куриный жир.
Оказалось, что освещение жировыми лампами обходилось немного дешевле, но свечи Яблочкова освещали заводской цех гораздо лучше. Пять электрических фонарей заменяли сто двадцать пять жировых ламп, и это решило исход соревнования – Яблочков его выиграл.
Но не долгим было счастье. Года два завод Яблочкова был завален заказами, во многих русских городах появилось электрическое освещение. И затем на завод стало поступать все меньше и меньше заказов на генераторы и свечи. Яблочков разорился и должен был снова уехать в Париж. Там он поступил на службу инженером в то самое общество, которое основал и которому отдал 1000000 франков.
Тяжким была судьба изобретения. Он рано умер, но все же на десять дет пережил громкую славу своей свечи. Еще один триумф достался ему на Парижской выставке 1881 года, когда свеча Яблочкова была признана лучшим способом электрического освещения. Но это был последний взлет. Все меньше пользовались свечами Яблочкова, а скоро изобретатель сам потерял к ним интерес. Последние десять лет жизни он изобрел различные электрические машины, работал талантливо, интересно. Многие идеи позже были осуществлены, но в то время они не имели успеха. Последние деньги ушли на опыты. Нищим, больным вернулся Яблочков на родину и почти забытым миром, умер в бедном номере саратовской гостиницы.
А так недавно еще его имя гремело, и свеча Яблочкова победно шествовала по столицам Европы!
Почему же так быстро погасла свеча? Еще не осенила Яблочкова великолепная мысль о параллельном расположении углей, еще только думал он, как можно было бы улучшить регуляторы, а не изобретенной пока электрической свече уже была приготовлена скорая гибель.
Шла невидимая, но очень напряженная борьба двух идей. Ее исход должен был решить, по какому пути будет развиваться электрическое освещение.
ОПЫТЫ АЛЕКСАНДРА НИКОЛАЕВИЧА ЛОДЫГИНА
Александра Николаевича Лодыгина (1847-1923)
Александр Николаевич Лодыгин – ровесник Яблочкова. Для дворянина того времени путь его был совершенно необычен.
Родители отдали Лодыгина в военное училище. Но едва окончил он курс и получил первый офицерский чин, как подал в отставку. И – можно вообразить себе удивление знакомых – поступил простым рабочим на Тульский оружейный завод. Через некоторое время он стал слесарем, а потом поехал в Петербург – учиться в университете.
Был у Лодыгина с детства такой замысел- изобрести летательный аппарат. Вероятно, это и заставило его оказаться от военной службы, приобрести навыки рабочего и начать серьезное учение..
Лодыгин слушал лекции в университете и работал над чертежами летательного аппарата. Но у Лодыгина не было средств превратить свою мечту в реальность.
Дальше пошло по поговорке: «не было бы счастья, да несчастье помогло». Вышло так, что работая над геликоптером Лодыгин изобрел … электрическую лампочку.
Разрабатывая проект летательного аппарата Лодыгин задумался, как его освещать ночью. Конечно, свечи и керосиновая лампа не годились. Сперва изобретателю показалось, что будет не слишком сложно устроить электрическое освещение. Но когда он занялся этим вопросом всерьез, то увидел, что трудностей масса. Тут надо было решить интереснейшие задачи! И они так увлекли Лодыгина, что он, кажется, не очень сильно переживал неудачу.
Рисунок 1
Лампочка Лодыгина
а и а1 – вводы, b – угольный стерженек
Вероятно, его ждало более глубокое разочарование, если бы геликоптер построили. Ведь вертолет, появившись на пол века позже самолета, а создание его было трудной задачей даже для техники XX века. Электромотор вряд ли мог приводить в движение летательный аппарат дольше нескольких минут. Ведь единственный способ питать током электромотор в воздухе – поставить на летательном аппарате аккумуляторы. А такой емкий и при том легкий аккумулятор в то время создать не было возможности. Может быть, когда началась постройка его аппарата на заводе в Крезе, изобретатель догадывался о грозящей ему неудаче.
Так или иначе, он вернулся в Петербург, всецело поглощенный мыслью об электрической лампочке, а не о геликоптере.
Как и Яблочков, Лодыгин начал опыты с электрической дугой. Но очень быстро от них отказался. И вот почему: Лодыгин сделал важное наблюдение – свет раскаленных концов угольных стержней, между которыми образуется дуга, гораздо ярче, чем свет ее пламени.
Но если так, то зачем нужна дуга? Лучше просто накаливать током. Что? Металл? Уголь? Это надо определить опытами. Во всяком случае источником освещения должно быть не пламя дуги, а какой-нибудь материал, накаленный током.
Мысль не была новой – она и прежде приходила в голову изобретателям. Отлично знали, что раскаленная током проволока из металла, выдерживающего высокую температуру – например, платины, - светится. Было даже выдано в разных странах несколько патентов на электрические светильники. Но все они оказались непрактичными.
Даже платиновая проволока сгорала через несколько минут. Опыты забросили, ни одной годной лампочки накаливания создать не удалось. И вдруг…
Как-то весенним вечером 1873 года много народу шло на одну глухую Петербургскую улицу. Газеты сообщали, что в этот день там будут пробовать электрическое освещение. Очевидец этого опыта – он был тогда еще мальчиком – рассказывал потом: «Мне стоило большого труда уговорить отца отправиться со мной на Пески .. Мы были не одни. Вместе с нами шло много народу с той же целью – увидеть электрический свет. Вскоре их темноты мы попади в какую-то улицу с ярким освещением, в двух уличных фонарях керосиновые лампы были заменены лампами накаливания, изливавшими яркий белый свет. Масса народу любовалась этим освещением, этим огнем с неба. Многие принесли с собой газеты и сравнивали расстояние, на котором можно было читать при керосиновом освещении и при электрическом. А что творилось через несколько месяцев у бельевого магазина Флорана на одной из лучших улиц Петербурга. Толпы собирались у витрины, освещенной электрическими лампочками»