Проблемы «лишних людей», безработицы, дефицита рабочих мест вызывают целую цепь деформаций экономики и негативных социальных явлений — от нищеты, иждивенчества, привычки жить на пособия до роста преступности. Миллионы людей вынуждены или считают нужным заниматься деятельностью, которая с точки зрения социальной экологии в сущности не нужна, почти не нужна или вообще противоречит нормальному устойчивому существованию человечества не только как биологического вида, но и как социума существ, считающих себя разумными: производить оружие, взрывчатку, отравляющие вещества, наркотики, служить в армии, в гипертрофированных бюрократических структурах управления, заниматься политикой, создавать альтернативные партии и идеологии, системы этнического или религиозного обособления и т.п. По большому счету все это выглядит, мягко говоря, как игры мужчин, не удостоенных мудрости.
Экономическое неравенство государств, усугубляемое ростом народонаселения, добавляет к этому геополитиче-ские противоречия «Восток — Запад», «Север — Юг», возрастающий напор иммиграции в экономически благополу-чные страны, этнический сепаратизм, терроризм, межнациональные и межрелигиозные конфликты. Миллионы людей участвуют в постоянно вспыхивающих локальных войнах, будто подтверждая наследование древней склонности к геноциду и каннибализму. Социальное неблагополучие многих людей, причем даже в экономически благополучных странах, подтверждается ростом числа самоубийств.
Касаясь этих проблем, А.А. Нейфах (1995) в публици-стической статье «Почему мы такие?» пишет:
Складывается впечатление, что между высоким интеллектуальным и техническим потенциалом человечества, с одной стороны, и природой человека, его наследственными биологическими свойствами с другой, существует глубокое и, может быть, неразрешимое противоречие.
В самом деле, отключив естественный отбор, человечество до сих пор не нашло ему достойную замену: «природа знает лучше»...
Одним из важнейших признаков экологической устойчивости вида является постоянство численности и постоянное сбалансированное взаимодействие с другими видами экосистемы и компонентами окружающей среды. Человечество как биологический вид не отвечает этому требованию. Обобщенный взгляд на человека со стороны окружающей его живой природы достаточно ясен: это чрезвычайно многочисленный, могущественный, безжало-стный, жадный и нечистоплотный хищник, который уничтожает всегда больше, чем может съесть, и с которым лучше не иметь дела. Может быть, еще точнее сравнение с паразитом, который уничтожает своего единственного хозяина и тем самым обрекает на гибель самого себя. На планете Земля нет ничего страшнее человека. Таким образом, мы — Homo sapiens — не только маргинальный, но и криминальный вид. В книге «Экологические проблемы» (Арский и др., 1997) он назван видом-гангстером.
Н.Н. Моисеев в работе «Современный антропогенез и цивилизационные разломы» (1994) формулирует:
...утверждение, совершенно тривиальное с точки зрения популяционной динамики: никакой новый живой вид, сделавшись монополистом в своей экологической нише, не способен избежать экологического кризиса. И он может иметь только два исхода: либо вид начнет деградировать, либо он, надлежащим образом изменившись (изменив стандарты своего поведения и взаимоотноше-ния с природой), сформирует новую экологическую нишу. А человечество уже давно перешагнуло все подобные рубежи и обречено на монополизм.
Все эти проблемы оказываются и самыми существенными препятствиями экологизации экономики и общественного уклада, перехода человечества на путь развития экологи-чески ориентированной постиндустриальной цивилизации.
10) Пути преодоления глобального кризиса на Земле?
Программы охраны окружающей среды стали наиболее естественной реакцией на угрозу экологического кризиса, так как до сих пор считается, что именно техногенное загрязнение среды лежит в основе этой угрозы или является ее главным компонентом.
За последние десятилетия в промышленно развитых странах разработаны и осуществляются многие региональные и национальные программы охраны окружающей среды (ПООС). Они предусматривают большие комплексы различных мер: анализ ущербов, выделение целей и приоритетов, нахождение баланса между политикой и инвестициями, экономические и технологические средства контроля и охраны качества воздуха, воды и почвы, решение проблем твердых отходов, радиоактивного загрязнения, трансграничных переносов поллютантов и т.д.
Постоянно растет уровень затрат на реализацию ПООС, составляющий в развитых странах заметную долю ВНП (например, в Японии во второй половине 80-х гг. — до 7,5% ВНП). Вся эта деятельность выглядит как стремление осуществить «генеральную уборку» и «всеобщую очистку» при сохранении темпов экономического роста и минимальном влиянии на основные параметры экономики. Возможно ли это в принципе, если при этом не изменяется валовая — до первых ступеней очистки — отходность материального баланса производства?
Напомним, что в соответствии с фундаментальными законами сохранения и вторым началом термодинамики («всё должно куда-то деваться») полностью безотходные технологии, как и полностью безотходные предприятия, существовать не могут. Тем более, что любая продукция также является отложенным отходом. Когда говорят о локальных успехах очистки на какой-то территории или в какой-то стране, часто забывают, что при этом сильнее загрязняется другая территория или другая страна, где добывалось сырье и производились полуфабрикаты для «чистого» производства или куда импортируются его отходы, в том числе и в виде импортной продукции. Хорошо известно, например, что состав бытовых отходов в городах России за последние годы заметно изменился за счет огромной массы упаковочных материалов импортных товаров. А ведь это не только бумага и картон, но и синтетические материалы, металлы, красители. «Экологически чистый» продукт может быть так упакован, что общий эффект его утилизации окажется загрязняющим.
Существуют серьезные экономические ограничения стратегии «всеобщей очистки». Стоимость очистных устройств высока и приближается к стоимости капитальных вложений в производство. В крупнотоннажной химии для осуществления, например, 90% очистки стоимость очистных устройств и сооружений должна составлять 60% стоимости основных фондов. Поэтому попытки достигнуть высокой степени очистки (100%-ная очистка принципиально невозможна) резко снижают конкурентоспособность производства и перекладывают тяжесть соответствующих затрат на потребителей.
Другим существенным ограничителем является тот факт, что развитие индустрии очистки требует подключения дополнительных производственных мощностей в машиностроении, химии и других отраслях, что само по себе ведет к увеличению загрязнения среды. Франция занимает первое место в мире по промышленной утилизации производственных и бытовых отходов и гордится этим. Но уже к концу 80-х годов строительство, энергообеспечение и создание оборудования для мусороперерабатывающих предприятий достигли такого уровня, что своей техногенной нагрузкой полностью поглотили на национальном уровне весь «очищающий» эффект уборки и переработки мусора. Отсюда, в частности, и мощное предложение экспорта мусороперерабатывающих технологий со стороны Франции.
Отходность производства может быть заметно снижена посредством такой производственной кооперации, при которой отходы одних предприятий служат сырьем для других. Однако кроме организационных трудностей такая кооперация увеличивает суммарные энергетические и другие затраты для получения единицы массы конечного продукта по сравнению с некооперированным производством.