С 1966 по 1969 гг. в ФРГ действовало правительство "большой коалиции", в которую входили ХДС/ХСС и Социал-демократическая партия Германии (СДПГ). После выборов 1969 года было сформировано коалиционное правительство СДПГ и Свободной демократической партии (СвДП). В бундестаге, избранном в 1980 году, СДПГ имела 218 мандатов, ХДС/ХСС - 226, а СвДП - 53 (такое же примерно соотношение сил существовало и в предшествующих бундестагах после развала "большой коалиции").
При данной раскладке мандатов ни социал-демократы, ни христианские демократы не могли сформировать опирающееся на парламентское большинство правительство без поддержки СвДП. В течение 13 лет свободные демократы поддерживали СДПГ. 1 октября 1983 г. эта коалиция прекратила свое существование. Свободные демократы вышли из коалиции с СДПГ и вступили в коалицию с ХДС, что привело к смене правительства в ФРГ. В то время заметно укрепилось положение партии "зеленых", выступающих с позиций мира и защиты окружающей среды. В настоящее время Христианско-социальный союз действует только на территории Баварии.
Социалистическая единая партия Германии (бывшая правящая партия в ГДР) была трансформирована в партию демократического социализма. Неонацистское и неофашистское крыло представлено национал-демократической партией и республиканской партией, образованной в 1983 г. из представителей правого крыла ХСС.
Сегодня в Германии формально существует многопартийная система. В стране действует более сотни политических партий, подавляющее большинство которых абсолютно неизвестно широкой общественности. Реальный политический вес и влияние на формирование федеральной и земельной политики имеют едва ли десяток партий. Основными из них являются:
1. Христианско-демократический союз (ХДС);
2. Христианско-социальный союз (ХСС);
3. Социал-демократическая партия Германии (СДПГ);
4. Свободная демократическая партия (СвДП);
5. Экологическая партия «Зеленые»;
6. Республиканская партия;
7. Партия демократического социализма (ПДС).
Ведущими политическими партиями ФРГ остаются ХДС-ХСС и СДПГ.
Все партии обоих стран вне зависимости от степени их организационной оформленности обладают определенной внутренней структурой, между различными партийными органами существуют институализированные отношения. Особым предметом регулирования в организационно оформленных партиях является членство.
Организационно оформленные партии (партия ХДС в ФРГ) имеют централизованный партийный аппарат, который рекрутируется из числа партийных функционеров, рассматривающих свою политическую деятельность как профессию.
В этих партиях существует организационная связь между партией и ее членами. Член партии получает партийный билет, уплачивает партийные взносы и подчиняется всем дисциплинарным требованиям, предусмотренным партийным уставом. Они строятся на принципах бюрократического централизма.
Организационно неоформленные партии (Республиканская партия и Демократическая партия США) характеризуются тем, что у них отсутствует институт официального членства. Лица, считающиеся членами партии, организационно с ней не связаны. Они не имеют партийных билетов, не платят членских взносов; на них не распространяется партийная дисциплина. Отсутствие официального членства в партиях этого типа компенсируется наличием разветвленного аппарата профессиональных партийных чиновников, который представляет собой основное орудие осуществления партийной политики. Деятельность таких партий сводится, прежде всего, к избирательной борьбе, к "улавливанию голосов избирателей"[7].
Основная задача данных партий - добиться победы на выборах. Обе эти партии (РП и ДП) представляют собой громадные политические организации с довольно слабым центральным руководством. Формально членами партии считаются все те избиратели, которые проголосовали на предшествующих выборах за список соответствующей партии. Организационной связи между партией и ее членами не существует. Организационная структура аппаратов республиканской и демократической партий весьма сложна и хаотична. В целом она приспособлена прежде всего к нуждам избирательной борьбы. Отсюда - совпадение территориальной партийной структуры с географией избирательных округов.
Организационные принципы построения партийного аппарата содержатся в правилах, принимаемых национальными конвентами, в законах отдельных штатов. Официальный партийный механизм дополняется различного рода организациями самодеятельного характера. К их числу, например, относятся Калифорнийская республиканская ассамблея, Калифорнийский демократический совет. Во время президентских кампаний создаются организации такого типа, как "Независимые за Никсона", "Юристы за Хемфри", "Бизнесмены за Кеннеди" и т.д. Немаловажную роль играют различного рода партийные клубы, комитеты политических действий.
Партии США не имеют постоянного членства. Ни демократическая партия, ни Республиканская партия не имеют постоянных программ. На определенный период такими программами становятся их избирательные платформы[8].
Любопытно отметить, что даже такие классические организационно неоформленные партии, как республиканская и демократическая в США, за последние годы приняли меры к укреплению своих партийных организаций. С этой целью в 1974 году был принят устав демократической партии, а в 1976 году национальный конвент республиканской партии одобрил специальные правила. Все это было сделано для укрепления организационной структуры и партийного единства.
От политических партий следует отличать так называемые группы давления, которые являются своеобразным элементом политической системы зарубежных стран. Первоначально они возникли в США, а затем были восприняты другими странами. В США их называют лоббистскими организациями, заинтересованными группами. Теоретически группы давления создаются для консультации парламентов и правительств и информационного их обеспечения по вопросам специализированной нормативной деятельности. Практически же группы давления всеми доступными им способами оказывают на государственные органы именно давление - от идеологического воздействия до прямого подкупа.
Особенно активна лоббистская деятельность в Вашингтоне, где число лоббистов намного превышает число депутатов обеих палат Конгресса. Важной особенностью, отличающей группы давления от политических партий, является то, что они от собственного имени не участвуют в выборах.
В США партийный состав правительств в меньшей степени чем в ФРГ зависит от партийного состава парламента, ибо в них действует принцип несовместимости депутатского мандата и министерского портфеля. Однако и при этой форме правления существует непосредственная связь между правящей партией и высшими исполнительными органами государственной власти.
В течение последних десятилетий вносились различного рода предложения, направленные на «узаконивание» в стране соответственных политических партий. Речь, таким образом, идет о попытках преобразования организационно неоформленных американских партий в политические партии европейского образца с четко оформленной структурой и членством[9].
Наиболее типичным примером в этом отношении является закон о партиях ФРГ 1967 года. В п. 1 параграфа 2 этого закона сказано, что партии представляют собой "объединения граждан, которые постоянно или в течение длительного времени оказывают влияние на формирование политической воли народа в масштабе Федерации или отдельных земель и имеют намерение содействовать представительству народа в немецком бундестаге или ландтаге, если они реально могут на это претендовать, судя по размерам и прочности их организации, по количеству членов и по их деятельности на внутриполитической арене".
Таким образом, партии США и ФРГ активно воздействуют на принятие органами государственной власти и управления политических решений, которые, будучи преобразованы в соответствующие нормативные акты, приобретают обязательную силу. А партийная система превращается в существенный фактор формирования законодательных органов, правительств, а также глав государств, средство воздействия на их деятельность. Но пути и способы решения этих задач у двух государств существенно отличны.
Партии приходят на политическую арену и уходят с нее. Одни из них более устойчивы к смене эпох (как Республиканская и Демократическая партии США), другие исчезают так же быстро, как возникают (партии в нынешней Российской Федерации), третьи еще проверяются временем (ведущие партии ФРГ, чей «жизненный путь» пока исчисляется десятилетиями).
Очень часто в прессе говорят о кризисе американской партийной системы, еще чаще – о непопулярности немецкой партийной системы, ссылаясь на отчуждение избирателей от партий, на увеличение доли тех, кто или не пришел к избирательной урне, или проголосовал за партии, не определяющие политическое лицо государства. Отчасти такие тенденции имеют место, но они являются общими во всем мире.
Однако при этом не учитывают , что и сегодня доля участвующих в выборах, как правило выше уровня 65 % в США и выше 70 % в Германии, что для многих стран мира (в том числе и России), считалось бы большим достижением.
Кроме того, очевидна тенденция (особенно в ФРГ) к улучшению положения партий, ориентирующихся на усиление консенсуса в обществе, а не на его раскол. В конгрессе США нет коммунистов. В бундестаге ФРГ нет неонацистов. И это не потому, что их туда не пускают (или не только потому), но и по причине той, что ведущие политические силы данных государств имеют высокий авторитет в обществе.
Таким образом, можно заключить, что партийное законодательство США и ФРГ, партийные системы двух стран до сих пор проявляли себя весьма эффективно. Они обеспечивали и, судя по всему, будут в ближайшей перспективе обеспечивать стабильное и демократическое развитие государств, несмотря на свои существенные различия в подходах к решению стоящих задач.