Вторая половина ХХ в. ознаменовалась большими достижениями в области сельского хозяйства. В целом произошла широкая перестройка форм землепользования. Она обеспечила результативность сельскохозяй-ственного производства. Так, урожайность зерновых возросла до 40…50 ц/га.
Создание комплексов сельскохозяйственных машин, выведение новых сортов растений и пород скота, использование химии и гербицидов – все это резко повысило интенсификацию сельскохозяйственного производства, которую нельзя представить без химизации.
Интенсивно развивающуюся химизацию в сельском хозяйстве можно оценивать с двух противоречивых позиций: как экономически выгодную и как экологически опасную для окружающей среды и самого человека.
Любая почва, а особенно та, которая интенсивно используется, требует питания. Увозя с поля урожай, человек вмешивается в естественный круговорот веществ. При среднем урожае 7-8 т/га сухого вещества вынос питательных веществ составляет округленно 130 кг азота, 45 кг Р2О5, 140 кг К2О. Если в условиях средней Европы удобрять почву только произведенным в хозяйстве навозом, то в пахотные земли возвращалось бы всего 1/4- 1/3 отчужденных с урожаем питательных веществ. Поэтому совершенно очевидна необходимость дополнительного внесения минеральных удобрений. Мерой для определения количества минеральных удобрений и навоза должен служить вынос питательных веществ с урожаем той или иной культурой. [13, стр. 387].
Поэтому в настоящее время минеральные удобрения стали основным фактором повышения урожайности. Так называемая «зеленая революция» в развитых странах, где применяются химические удобрения, привела к резкому повышению урожайности культур, но имела и негативные последствия.
Природа не выносит радикальных вторжений. Особенно деликатного отношения требует к себе почва. Используя высокий генетический потенциал растений (новые сорта) и нарастающую мощь технологических средств, мы часто забываем, что плодородие почв имеет свои пределы.
Плодородие земли теоретически считается возобновляемым ресурсом, однако время, необходимое для их восстановления, то есть для формирования плодородного слоя, глубина которого будет достаточна для сельскохозяйственного использования, может исчисляться в несколько тысяч лет. По некоторым оценкам, при нормальных природных условиях 1 см плодородной почвы образуется за 125 - 400 лет, и до 12 тысяч лет идет на создание слоя в 20 см. Этот процесс значительно ускоряется при правильной агротехнике, но даже в этих условиях для создания сантиметра плодородного слоя требуется приблизительно 40 лет.
Что касается восстановления почвенного плодородия за счет внесения в почву органических удобрений, то значительная часть хозяйств из-за экономических трудностей последних лет почти прекратила вывоз навоза на поля. В результате навоз скапливается годами вокруг ферм и в котлованах-накопителях животноводческих комплексов. При этом отсутствуют элементарные навозохранилища, а в финансовых планах – графы по затратам на утилизацию навоза и навозных стоков. Азотсоставляющая навоза как удобрения – необходимый компонент для повышения качества зерна. Чтобы получить зерно с хорошей клейковиной, т.е. продавать его как продовольственное, а не фуражное, необходимы как минимум 2 фактора: достаточное количество солнечной энергии и азот в почве. В настоящее время мы наблюдаем обострение противоречия: чем дороже энергоносители, тем меньше азота в почве, тем хуже качество выращенного зерна на неудобренной почве, тем меньше прибыли получает крестьянин от своей деятельности на земле.
Чтобы остановить процесс деградации почв, государство должно помочь труженику на земле. Казалось бы именно для этого создан в Российском государстве финансовый механизм – ГОСИНТЕРВЕНЦИЯ. Каково же влияние этого механизма на сельхозрынок?
Максимальные цены, установленные Минсельхозом для госинтервенции, составили 2300 рублей за тонну пшеницы 3 класса ,1800 рублей за тонну четвертого класса, 1400 рублей – за рожь группы А. Но спекулянты не дремлют! За тонну зерна четвертого класса перекупщики дают в хозяйствах 800(!) рублей, а продать тонну пшеницы третьего класса за 1200-1300 рублей уже считается выгодной сделкой. Крестьяне торгуют себе в убыток, зато у переработчиков – сверхприбыль.
Вплоть до самого начала торгов у сельхозпроизводителей отсутствовала полная информация. 99% крестьян оказались не готовы к тому, чтобы принять участие в торгах. Большинство не было знакомо ни с регламентом торгов, ни с порядком аккредитации, проведения взаиморасчетов. Информация была только у тех, кто прилагал значительные усилия к ее получению, общаясь с депутатами Госдумы, представителями Минсельхоза.
В механизме проведения закупочных интервенций помимо несвоевременного и недостаточного информирования участников зернового рынка заложено противоречие: несоответствие обязательств продавца-сельхозпроизводителя и покупателя-государства. Сегодня в договорах поставки, которые сельхозпроизводители заключают в случае победы на торгах с представителями государства - Федеральным агенством по регулированию продовольственного рынка ( ФАРПР ), указывается четко прописанный срок поставки зерна. Однако срок оплаты в договоре жестко не регламентирован, говорится лишь, что ФАРПР обязано выплатить деньги в течение 10 дней после того, как Министерство финансов утвердит весь пакет документов, предоставляемых агентством. В какой срок Минфин должен это сделать, нигде не сказано. Тогда может сложиться весьма проблематичная ситуация: хозяйство продало зерно, заключило договор, а денег не получило. Между тем у сельхозпроизводителя могут подойти сроки платежей по своим обязательствам, и ему же придется продать это же зерно на свободном рынке. В результате хозяйство не может выполнить свои обязательства перед ФАРПР и попадает к нему в кабальную зависимость.
Главное противоречие, вероятно, состоит в том, что государство, осуществляя закупочные интервенции в нынешней форме, пытается совместить два взаимоисключающих процесса:
- если на зерновой бирже есть только один покупатель, то он диктует свои условия (цены) производителям;
- если основная цель зерновой интервенции – поддержание цен на рынке, то почему государство пользуется правилами биржи?
Первые дни интервенций показали, что государство ведет себя как обыкновенный покупатель, основное желание которого – максимально снизить цену. Задерживается аккредитация элеваторов, недопустимо уменьшается количество продаваемых лотов. Деньги осваиваются крайне медленно.
Где выход из этого противоречия в несоответствии интересов сельхозпроизводителя и государства? Ответ предлагает руководитель Новосибирского отделения движения «Аграрная Россия» А.В.Гвоздев. Он считает, что нужно четко разделить два момента. Во-первых, должна работать зерновая биржа, на которой присутствуют, с одной стороны, сельхозпроизводители, а с другой – перерабатывающие предприятия, животноводческие комплексы, птицефабрики, т.е. крупные потребители. Во-вторых, особым покупателем на такой бирже должно быть государство, которое выходит на рынок в случае, если на торгах цена на зерно устанавливается ниже установленного предела и скупает весь свободный объем зерна. Если после этого цена начинает расти, то государство вправе выставить приобретенное зерно на рынок и продавать. А.В. Гвоздев считает, что если мы в России будем продолжать пытаться совмещать организацию торговли зерном через биржу с вливанием денег, чтобы удержать цену, то не достигнем результата.
Та же причина – дороговизна энергоносителей – уже после уборки урожая опять же является причиной снижения плодородия почв потому, как вместо вывоза соломы с полей практикуется сжигание скирд с соломой и даже сжигание стерни. А ведь почва – живое вещество! Свободноживущие азотфиксирующие виды бактерий Azotobacter, Clostridium, Klebsiella и сине-зеленые водоросли Nostoc и Ahabaena (цианобактерии) фиксируют 100-300 кг азота на гектар в год! Азотфиксирующие бактерии Rhizobium живут в корневых клубеньках растений семейства бобовых ( клевер, люпин, люцерна).
Азбучной истиной современного сельского хозяйства является планирование севооборота «поставщиков азота» (бобовые) и «потребителей азота» (злаки и картофель). Где решение этого противоречия, когда грамотная работа агронома, планирующего севообороты, сводится на нет из-за отсутствия в хозяйстве средств на энергоносители для вывоза с полей соломы или запахивания её в почву?
В устранении диспаритета цен в промышленности и в сельском хозяйстве?
В условиях интенсивного сельскохозяйственного производства происходит постоянное расширение материально-технической базы и увеличивается энергопотребление.
В перспективе просматривается и другое противоречие во взаимодействии человека и природы в процессе сельскохозяйственной деятельности: снижение продуктивности почв неизбежно подталкивает рост капиталоемкости сельскохозяйственного производства. Капиталовложения в сельское хозяйство должны быть поистине колоссальными. Так посевной агрегат «Конкорд», сегоднястоит порядка 1,5-2 млн. рублей, трактор «КА-700» - более 3 млн. руб., комбайн «Топлайнер» стоит 5 млн. руб.!
Как жизнь физиологическая невозможна без обмена веществ, так жизнь общественная невозможна без обмена вещей (и знаков, их представляющих). Эта важная область материальных человеческих отношений изучается в своей технике политической экономией, финансовым и торговым правом, нравственной же философии она подлежит лишь в том пункте, в котором обмен становится обманом.