Приоритеты в сохранении биоразнообразия степей
Первый приоритет - экологизация аграрного производства, которое должно быть сконцентрировано, и оптимизация землепользования, которое должно быть исключительно дифференцированным. Здесь главный методологический подход - сохранение биоразнообразия в процессе его использования, а главный метод - дифференциация режимов использования земель в степной зоне, среди которых по площади желательно преобладание полуприродных и природных экосистем. Тогда существование высокопродуктивной пашни снимает нагрузки с прилегающих земель, обеспечивает резерв для их экологической реставрации, позволяет снизить пресс выпаса на полуприродные травяные экосистемы. Конечно, современная тенденция развития аграрного сектора экономики такова, что уже более 10 лет здесь идет параллельное сокращение площадей сенокосов и пастбищ, рост нагрузок на сохраняемые в аграрном производстве травяные экосистемы. Только в России с 1990 по 2000 г. площадь аграрных земель уменьшилась почти на 30 млн га, в том числе пашни - на 12 млн га, а травяных угодий на 15-16 млн га. На Украине этот процесс был развит в несколько меньших масштабах, но и они были таковы, что позволили в последние 4-5 лет существенно увеличить площади охраняемых природных территорий - создать шесть новых крупных национальных парков и заповедников непосредственно на аграрных степных и лесостепных землях (Подольский, Святые Горы, Ровненский и др.). К сожалению, пока в России собирались и обосновывали развитие степных ООПТ, залежи стали вновь распахивать, начал формироваться рынок земли, все громче раздаются голоса о необходимости скорейшего решения вопроса о собственности.
За счет приватизации, зарождения рынка земли, акционирования произошло масштабное перераспределение аграрных земель. Трансформация земельных отношений развивалась в три этапа. В 1991-1993 гг. наблюдался этап "административного передела", когда земли колхозов делились на паи и поступали в "фонды перераспределения". В степной зоне размеры паев редко превышали 1-2 га. О какой внутрихозяйственной оптимизации и щадящем режиме использования здесь может идти речь?! Всего в этот период 11,9 млн собственников получили в паи 118 млн га. Правда, разброс площади владений оказался значительным - от нескольких соток до сотни гектаров (Post-socialist countries:, 2001). По данным Росземкадастра, на 1 января 2001 г. в частной собственности находилось 125,5 млн га общей площади земель сельхозназначения, в том числе в собственности граждан - 119,1 млн га, в собственности юридических лиц - 6,4 млн га.
Более половины новоявленных владельцев отдали паи в аренду. Только 4 % начали создание собственных хозяйств. На этом этапе появились возможности для "криминального и бюрократического распределения" земли. В 1992 г. был принят закон "О плате за землю", но он не работал, так как за этим не последовало принятие специальных актов и нормативов. В 1994-1995 г. начался второй этап - "административного рынка земли". В конце 1994 г. постановлением Правительства РФ введена цена на землю, равная 200-кратной ставке земельного налога, и определены методы ее расчета. Но в отсутствие реального рынка земли сделки с землей носили характер "смены арендаторов" для установления новых землепользователей. Третий этап - "ожидания свободного оборота земель" начался после экономического кризиса 1998 г. Практически остановилось развитие фермерских хозяйств, расширилось отделение паев и даже выкуп (аренда) сельскохозяйственных земель для личного хозяйства. Несколько укрепились бывшие колхозы и совхозы, а ныне АО и СПК, так как возрос спрос на отечественную аграрную продукцию. Новый Земельный кодекс (2001) разрешил куплю-продажу земель. Можно прогнозировать новый виток перераспределения земель, часть которых уже сейчас могла бы стать элементами будущей степной экосети. Что, будем ждать или будем действовать?
Второй приоритет - создание экономических и социальных стимулов для экологизации аграрного хозяйства. Инвестиции в аграрный комплекс страны за последние 10 лет в общем объеме государственных инвестиций снизились с 16 до 3 %, а капитальные вложения сократились в 65 раз! Но и эти небольшие научные, технические, материальные и финансовые вложения оказываются малоэффективными, так как не учитывают приоритет развития аграрного комплекса в сторону устойчивости производства и необходимость его экологизации. Аграрному хозяйству степной зоны нужны реальные льготы для случаев, когда фермер или руководитель крупного хозяйства становится на путь сохранения и восстановления живой природы на своих землях. Проект ГЭФ "Сохранение биоразнообразия" (1997-2003) поддержал в Волгоградской и Нижегородской областях несколько акций фермеров, которые создавали "микрозаповедники", внедряли методы "биологического производства" и пр. Но в целом все они умышленно шли на колоссальные издержки, которые могли бы быть покрыты за счет продуманных экономических стимулов и финансовых механизмов. Например, посредством льготного кредитования, механизмов залога и экологического страхования (Новые финансовые механизмы..., 2002). Здесь не идет речь о непосредственных платежах-компенсациях, например, при гибели скота от воздействия охраняемых диких хищных животных или выплат крестьянам за поддержание экстенсивного хозяйства (что широко практикуется в европейских странах). На данном этапе достаточно поддержать инициативы землепользователей по предоставлению участков своих земель в качестве элементов региональной экосети, с установлением на них щадящего режима эксплуатации (например, определенных умеренных пастбищных нагрузок, сезонности использования, создания буферных и заповедных территорий, убежищ и пр.). Не надо только говорить, что наши крестьяне не пойдут на это - еще как пойдут. Надо научить, заинтересовать, дать примеры позитивной практики. Вспоминаю, как это развивалось в Канаде - сначала со скрипом, а когда от призывов перешли к льготам, то почти на всех фермерских участках стали появляться облесенные "клинья". Они несколько смешно смотрелись с самолета, но дали очевидный эффект для сохранения биоразнообразия.
Третий приоритет - широкомасштабная экологическая реставрация. Нет ничего актуальней для практики сохранения биоразнообразия степей, чем восстановление местообитаний степных растений и животных. Агроландшафт стал прибежищем многих, не только обычных, но и редких степных видов. По нашим оценкам, только животных - представителей Красной книги здесь около полусотни. Но не следует забывать, что именно утрата местообитаний - главная причина деградации степной биоты. Да и для формирования экосетей необходимы "антифрагментационные" действия, которые должны обеспечить непрерывность степных экосистем. Мы уже неоднократно писали о результатах экспериментов по экологической реставрации и даже делали обзор этой проблемы применительно к степной зоне (Тишков, 2000), но сейчас речь может идти только о широкомасштабных мероприятиях. Самые низкозатратные и эффективные из них - обеспечение залежногорежима и снижение пастбищных нагрузок. Более инвестиционно емкие, но эффективные в отношении восстановления "биосферных функций" (а значит и "экосистемных услуг") - работы по стимулированию вторичной сукцессии за счет подсева семян и ухода за восстанавливаемой растительностью (путем сенокошения, умеренного выпаса, регулируемых палов и пр.). Для этого требуется разработка регионально адаптированных схем экологической реставрации, создание региональной сети питомников дикой флоры и пр. Сами представления о стимулировании процессов остепнения старых залежей, введении щадящих режимов их использования (в качестве сенокосов и пастбищ) и даже идеи о создании новых ООПТ на бывших пашнях претерпели существенные изменения за последние сто лет. Но это важнейший элемент строительства степных экосетей, который мог бы стать как раз крупной ареной для приложения сил экологических НГО, а также инвестиционно привлекательной сферой деятельности для международных природоохранных доноров.
Четвертый приоритет - поддержка традиционных форм степного сельскохозяйственного производства (Чибилев, 1992). В этом отношении очень много уже сделано Институтом степи УрО РАН, Всемирным союзом охраны природы (МСОП, офис для стран СНГ), рядом организаций Башкирии, Калмыкии, Бурятии, Волгоградской и других областей. Но не факт, что все без исключения традиционные хозяйства способны выполнять функции элемента региональной экосети. Что является особо ценным на землях традиционного степного природопользования? Конечно мозаика условий, обеспечивающая повышенную емкость и разнообразие угодий. Но, как правило, "традиционные" хозяйства в их современном виде оказываются монопрофильными (специализированными на коневодство, яководство, разведение местной породы овец или т.п.). Важно подходить более комплексно к самой проблеме, вписывать планируемые хозяйства в имеющуюся сеть региональных и местных ООПТ (таких как природные парки, буферные зоны национальных парков и пр.). Тогда они не будут выступать своеобразными "островами" в степном агроландшафте и смогут более эффективно функционировать как элементы экосети.
Пятый приоритет - создание региональных экосетей как обеспечение практики повсеместности охраны природы в староосвоенных регионах, а не механическое приращение ООПТ. Стало уже аксиомой положение, что только разнообразие типов, форм собственности, статусов, размеров и конфигураций ОПТ и ООПТ обеспечивает формирование экосетей. Но понятно, что этого мало - некоторые степные регионы имеют по 300-500 ООПТ (см.: http://www.biodat.ru/db/oopt/all/index.htm), а экосети на их основе создавать нельзя. Излишняя кластеризация и неопределенность статуса большинства ООПТ делает их непригодными для этого. Зато экологизация аграрного производства способна принести реальные плоды. При создании экосети на основе существующей системы ООПТ возникает проблема восстановления растительного покрова и экосистем в целом. По нашим оценкам, необходимость в экологической реставрации испытывают не менее 10 % нераспахиваемых земель степной зоны, способных выполнять функции элементов экосети.