Естественно возникает вопрос, каков же путь, приведший к новому экологическому учению?
Все началось с того момента, когда человечество, выйдя из младенческой стадии своей истории, методом проб и ошибок начало “обустраиваться” в природе, подчиняя себе ее ресурсы, и не заботясь о последствиях своих побед над нею. Вскоре и систематизированное Знание стало пособником человека в покорении природы: лозунг “знание – сила” оказался настолько воодушевляющим, что полностью усыпил бдительность.
Какое же, конкретно, знание давало силу, создавало реальные “возможности” “не ждать милостей у природы”, а брать их у нее силой, забывая при этом, что брать их надо у хрупкой живой природы – биосферы, каждый компонент которой – это звено одной целостной неделимой системы?
Успехи физики, химии и технических наук сделались научной основой создания энергетики нового типа. Вошли в строй гидроэлектростанции на 2-4 млн. кВт установленной мощности. Резко возросла в энергетическом балансе доля ядерного топлива: к 2000 году в мировой структуре электроэнергетики она составила 40-45 процентов.
Все это отвечает требованиям развития экономики, но одновременно создает реальную угрозу окружающей среде в глобальном масштабе. Строительство тепловых станций ведет к загрязнению атмосферы. Расширение сети ГЭС нарушает гидрологический режим и приводит к изъятию из хозяйственного пользования обширных земельных массивов. Повышение удельного веса атомной энергетики выдвигает острейшую проблему захоронения радиоактивных отходов. В атмосферу Земли выбрасываются миллиарды тонн углекислого газа, около полутора миллиардов тонн аэрозолей, миллионы тонн сернистого газа, окиси углерода, окиси азота и т.д. Есть опасение, что выхлопные газы могут вызвать изменения в слое атмосферного озона и таким образом повлиять на радиационный баланс планеты. Промышленные сточные воды загрязняют более трети всего устойчивого стока. Происходит непрерывное загрязнение мирового океана, чреватое нарушением взаимодействия между гидросферой и атмосферой. В загрязненных акваториях портов уже произошло уменьшение испарения с поверхности на 20-40%, тогда как именно испарения с поверхности океана являются главным источником земной влаги – основы жизни на планете. Лишь шесть лет тому назад была прекращена реализация инженерных проектов по переброске стока рек, которые могли бы стать причиной необратимых изменений среды обитания человечества в целом. Не менее опасно и широчайшее применение минеральных удобрений. Их избыточное количество, не усваиваемое растениями, не закрепляется в почве, а выносится в водоемы, создавая благоприятные условия для евтрофикации водоемов, т.е. обильного размножения сине-зеленых водорослей, приводящего к образованию плохо аэрируемых илов. А это создает неблагоприятные условия для жизни рыб, водоплавающих птиц и т.д.
Перечисление подобных примеров можно было бы продолжать еще много. Однако и сказанного достаточно, чтобы видеть, какой мощный удар пришелся по биосфере: она стала утрачивать свои компенсационные свойства, ее композиционные механизмы перестали справляться с восстановлением нарушенного баланса ее частей. Но главное, сам “победитель” – человек – оказался жертвой своей же “силы”: научно-технический прогресс, которым столь гордилось общество, оказало ему плохую услугу. Сбылись слова великого Ж.-Б. Ламарка, который еще в 1820 г., как бы предвидя катастрофу, писал: “Человек, ослепленный эгоизмом, становится недостаточно предусмотрительным даже в том, что касается его собственных интересов: вследствие… беззаботного отношения к будущему и равнодушия к себе подобным, он как бы сам способствует уничтожению средств к самосохранению и тем самым – истреблению своего вида”[9]. Свои мысли Ламарк с горечью заключал: “Можно, пожалуй, сказать, что назначение человека как бы заключается в том, чтобы уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания” (там же). Но голос Ламарка не был услышан, зато в полной мере воспринят другой – “не ждать милостей от природы – брать их у нее силой”.
Первым в начале 1950-х гг. тревогу забил Римский клуб в Италии – ассоциация ученых разного научного профиля, объединившихся для выработки плана спасения биосферы. В одном из официальных документов клуба, озаглавленного “Первая глобальная революция”, был не только дан глубокий анализ предпосылок экологической катастрофы, но и назван ее источник – рыночная экономика. Авторы доклада – А. Кинг и Б. Шнайдер – представители стран с рыночной экономикой – не побоялись назвать этот источник. Этим они дали повод торжеству сторонников “развитого социализма”: в их странах с плановой административно-хозяйственной экономикой, и, естественно, самым гуманным устройством общества такого просто не может произойти. А потом была Чернобыльская катастрофа, экологические бедствия на Арале, в Кыштыме, Усть-Каменогорске, на полигонах Семипалатинска и Новой Земли. Но самое главное, сам человек оказался беззащитной мишенью: на него обрушился поток канцерогенных веществ, различного рода аллергии и психические расстройства стали неотъемлемыми спутниками его бытия, изменился настрой психологического состояния общества.
Означает ли это, что человечество должно остановить промышленное и сельскохозяйственное производство и вернуться в исходное свое состояние – полную зависимость от природных стихий? Конечно, нет. И разум человека рванулся на поиски путей для своего спасения. Но каких?
Бессилие одной экологии как науки стало очевидным: встал вопрос о создании целого комплекса наук, опираясь на которые, экология могла бы обрести “второе дыхание”. Об этом прежде всего заговорили представители классической натуралистской биологии, для которых живой организм и его окружение продолжают оставаться в центре внимания.
Нельзя сказать, что к настоящему времени человечество выработало глобальную стратегию борьбы с экологическим кризисом. Безрадостный прогноз английского эколога Е. Одума, который выдвинув в ранг “политической” борьбу “между окружающей средой и близорукой погоней за прибылью”, предрекает – “острота этих конфликтов, несомненно, будет возрастать” – похоже, сбывается. Что дает основание так говорить?
Во-первых, запущенность экологического кризиса требует для выхода из него миллиардных средств, изыскивать которые – невероятная трудность. Вследствие этого – лишь “латание дыр” на региональном уровне, а не в масштабах всей биосферы.
Во-вторых, все еще отсутствует единый фронт фундаментальных наук, которые только и могут такую стратегию выработать. Вместо этого – “большой разговор” о спасении биосферы, но не само спасения, или такие скоропалительные “опрометчивые действия”, по словам английского эколога Дж. Хатчинсона, которые “могут отяготить нынешний кризис новыми грубыми ошибками”. Ясно, что необходимо создание какой-то новой комплексной науки, которая приблизилась бы по своим масштабам к учению о биосфере В.И. Вернадского. Но такая наука должна ассимилировать в себя все, что известно о современном экологическом кризисе, его источниках, масштабах и параметрах, путях устранения.Но пока экологическая политика строится, главным образом, на различного рода экспертно-практических оценках и оказании экстренных мер по устранению критичности в состоянии экологической обстановки. В настоящее время такая экологическая экспертиза проводится, как правило, по комплексу направлений, охватывающих различные стороны существования общества. Например, в нашей стране в рамках программы “Экология человека” проводится срочная практическая экспертиза по ряду прикладных направлений: экология водной среды и подземных вод, пахотных земель и атмосферного воздуха, промышленных технологий и градостроительства, космической и радиационной экологии, экологии детства и экологии культуры и др. К сожалению, и такие максимально приближенные к человеку экспертно-экологические мероприятия далеко не всегда завершаются радикальным изменением экологической ситуации: все еще велико недопонимание серьезности положения. Старое мировоззрение препятствует осознанию того, что к живой природе дóлжно относиться с такой же, если не с большей ответственностью и серьезностью, с какими относимся мы к законам физики, нарушать которые не придет в голову ни одному здравомыслящему человеку.
В заключении хотелось бы отметить, что изучая взаимодействие живых и неживых систем В.И. Вернадский выдвинул принцип неразрывной связи живого и неживого, переосмыслив понятие биосферы. Он понимал биосферу как сферу единства живого и неживого.
Занимаясь им же созданной биогеохимеей, изучающей распределение химических элементов по поверхности планеты, Вернадский пришел к выводу, что нет практически ни одного элемента таблицы Менделеева, который не включался бы в живое вещество. Вернадский подчеркивал также важное значение энергии и называл живые организмы механизмами превращения энергии.
Говоря об условиях функционирования и сохранения живого как “единого целого” на биосферном уровне он отводил решающую роль экологическому фактору.
Литература:
1. Кузнецов В.И., Идлис Г.М., Гутина В.Н. – Естествознание. Москва, 1996.
2. Тимофеев-Ресовский М.В., Воронцов Н.Н., Яблоков А.В. – Краткий очерк теории эволюции. Москва, 1977.
3. Кремянский В.И. – Структурные уровни живой материи. Москва, 1969.
4. Горелов А.А. – Концепции современного естествознания. Москва, 1997.
[1] Вернадский В.И. – Об участии живого вещества в создании почв. 1919. Киев, 1984.
[2] Вернадский В.И. – Автотрофность человечества // Биогеохимические очерки. Москва, 1940.
[3] Вернадский В.И. – Об условиях появления жизни на Земле // Биогеохимические очерки. Москва, 1940.
[4] Вернадский В.И. – Биосфера. Избр. соч. Москва, 1960.
[5]Вернадский В.И. – Там же.
[6] Вернадский В.И. – Биосфера. Избр. соч. Москва, 1960.
[7] Вернадский В.И. – Там же.
[8] Винер Н. – Кибернетика. Москва, 1968.
[9] Ламарк Ж.-Б. – Аналитическая система положительных знаний // Избр. Тр. Москва, 1952.