Романова Марина Ибрагимовна - кандидат исторических наук, доцент кафедры всеобщей истории Хабаровского государственного университета
Реформа 1832 г. была первой реформой избирательного права в Англии. Она положила начало переходу от средневекового избирательного принципа равного представительства от корпоративных единиц к новому демократическому принципу представительства от количества населения.
Суть реформы свелась к перераспределению мест в палате общин и увеличению электората [1]. Палата общин насчитывала 658 членов, до реформы представлявших: 188 мест от 114 графств, 465 - от 262 местечек, 5 - от университетов [2]. Общее количество депутатов сохранилось, но было ликвидировано 56 "гнилых" местечек, которые посылали по 2 депутата. 32 "карманных" городка с населением до 4 тыс. человек вместо 2 стали посылать по 1 депутату. Освободившиеся 144 места в парламенте перераспределили между графствами и городами. 42 города получили право посылать депутатов (среди них крупные торгово-промышленные центры - Бирмингем, Лидс, Манчестер, Шеффилд). Было создано 22 новых избирательных округа, 14 из них - в индустриальных районах на севере Англии [3].
Хотя избирательный ценз не был снижен, как это предполагалось по первому варианту билля, количество электората увеличилось за счет того, что активное избирательное право было предоставлено фермерам и тем арендаторам, которые уплачивали 10 фт. стерл. в год арендной платы. Таким образом, количество избирателей значительно увеличилось в основном за счет сельского населения. Например, в Шотландии их количество выросло с 4 тыс. до 65 тыс. человек [4].
Однако наряду с плюсами, в проведении реформы были и существенные минусы. Во-первых, сохранение высокого имущественного ценза не давало возможности представителям средней и мелкой буржуазии, а также рабочим быть избранными в парламент и получить политическую власть. Во-вторых, городки и поселки по-прежнему оставались "представленными" в новой избирательной системе. Имелось 5 местечек с электоратом менее 200 человек, а 115 депутатов представляли округа с населением менее 500 человек [5]. В-третьих, все еще сохранялась диспропорция между городскими и сельскими округами. Парламент 1833 г. состоял из 399 депутатов от городских избирателей, и 253 депутата были избраны от сельских округов (в предыдущем парламенте эти показатели были еще хуже и составляли соответственно 465 и 188). Это несмотря на тот факт, что по данным переписи 1831 г. 56% населения Англии проживало в городах [6]. Правда, указывая на этот недостаток избирательной системы, необходимо учитывать процесс урбанизации, активно проходивший в английском обществе в первой половине XIX в. и постепенно нивелировавший разницу между количеством городского и сельского населения.
Более серьезной проблемой являлось то обстоятельство, что многие населенные пункты, имевшие статус городов, были на самом деле тесно привязаны к сельской местности и по существу являлись сельскохозяйственными территориями. Например, городок Хантингтон, где число избирателей в 1832 г. составляло всего 390 человек, был описан в "Избирательных фактах" как "совокупность населения, занятого производством зерна, шерсти, солода, мягких сыров" [7]. Хотя "города-собственности", которые фактически являлись вотчинами лендлордов и могли быть проданы или куплены, к этому времени исчезли, в "сельскохозяйственных" городках земельная аристократия по-прежнему сохраняла преобладающее влияние (около 70 депутатов-лендлордов было избрано в парламент от этих территорий).
Реформа имела скромные практические результаты по двум причинам: во-первых, из-за жесткого противодействия тори [8], во-вторых, вследствие того, что она проводилась правым, умеренно настроенным крылом либерального движения - вигами, которые стремились, сохранив политическое господство земельной аристократии, допустить к власти тесно связанную с ней банковскую олигархию. Но виги, укрепив свое влияние в парламенте союзом с финансовыми магнатами, не желали делиться властью с представителями среднего класса и тем более с рабочими.
Однако, несмотря на это, политическое значение реформы было огромным. Она показала возможность политических перемен под влиянием общественного мнения и подтвердила правоту либералов, отстаивавших реальность поэтапного осуществления демократической избирательной реформы. Ее следствием также стало изменение соотношения сил между палатами и короной в пользу палаты общин, кабинет министров теперь стал формироваться из представителей парламентского большинства. Нужно отметить, что именно поляризация мнений в парламенте по вопросу о парламентской реформе 1832 г. положила начало новому партийному размежеванию: делению на либералов (реформистов) и консерваторов - и созданию викторианской двухпартийной системы.
Выборы в новый пореформенный парламент начались осенью 1832 г. Они принесли успех представителям либерального направления. В первой половине XIX в. говорить об английских либералах как о партии неправомерно. Либерализм тогда являлся общественно-политическим движением, представленным в парламенте несколькими группировками. В первую очередь это были так называемые "новые" виги (или "либеральные" виги), т.е. пробуржуазно настроенная часть вигов - сторонников избирательной реформы. К 30-м годам XIX в. они составляли большинство среди вигских парламентариев.
Второй группировкой в новом парламенте стали "классические либералы" (или "философские радикалы", как они именовали себя сами). Представители этой группировки, такие как И. Бентам, Дж. Милль, Д.С. Милль, Д. Рикардо, Р. Кобден, наиболее полно и подробно сформулировали политические и экономические либеральные доктрины, ставшие основой классического либерализма. В состав "классических либералов" вошли фритрейдеры, последовательно отстаивавшие экономические интересы торгово-промышленной буржуазии, и тесно связанная с фритрейдерами либеральная интеллигенция.
Третьей либеральной парламентской группировкой были так называемые радикалы. Они выражали интересы мелких собственников и социально ущемленных слоев английского общества (рабочих, католиков, нонконформистов). Обращаясь к нуждам трудящихся, и в первую очередь рабочего класса, они боролись за проведение социальных реформ. Вместе с тем взгляды и деятельность английских радикалов можно охарактеризовать как либеральные, поскольку они протестовали против насильственных методов борьбы и предлагали только реформистский путь решения политических и социальных проблем. В реформированном парламенте радикальная группировка была представлена в основном ирландскими католиками и нонконформистами.
По итогам парламентских выборов 1832 г. либералы получили в общей сложности 66,7% голосов (554719) против 29,4% (241284) избирателей, проголосовавших за тори [9].
Самой большой либеральной группировкой, представленной в парламенте, были виги, занявшие 320 мест в палате общин. "Классические либералы" получили 50 мест. Радикальная группировка - 42 места, полученных ирландскими депутатами, 71 место заняли диссентеры [10]. Таким образом, избиратели отдали предпочтение тем либеральным группировкам, деятельность которых ассоциировалась с осуществлением парламентской реформы, в первую очередь вигам. Электорат новых промышленных округов проголосовал за либералов [11].
Социальный состав парламентариев также был еще далек от пропорционального демократического представительства от разных слоев общества. Три четверти депутатов происходили из аристократического сословия, остальные представляли финансовую и торгово-промышленную буржуазию [12]. Правительство по-прежнему было выразителем интересов земельной аристократии. Из 103 членов кабинета министров (с 1830 по 1866 г.) только 14 были представителями буржуазии. При этом самые известные из "буржуазных" министров Р. Пиль и У. Гладстон, будучи выходцами из семей торговцев, получили традиционное аристократическое образование, окончив Оксфордский университет (каждый с отличным дипломом сразу по двум специальностям). Исключением из общей тенденции господства аристократии в правительстве можно считать состав кабинетов лорда Дж. Мельбурна 1834 и 1835 гг., где представители буржуазии численно преобладали, но и в них ключевые министерские посты оставались за министрами-аристократами.
Имелось две важные причины сохранения влияния земельной аристократии в парламенте после реформы 1832 г. Во-первых, наличие парламентской традиции, согласно которой неподготовленный к политической деятельности и не имевший практического политического опыта человек лишался шансов стать не только членом правительственного кабинета, но и парламентарием. Во-вторых, сохранение высокого избирательного ценза ограничивало приток новых лиц в политику, поскольку профессионально заниматься политикой могли себе позволить только очень обеспеченные люди. По данным журнала "Экономист" даже в 1864 г. карьера политического деятеля была доступна в английском обществе узкому кругу лиц, насчитывавшему не более 5 тыс. человек [13].
Именно этими причинами во многом можно объяснить наличие большого числа избирательных округов, где кандидатов выбирали на безальтернативной основе. Так, за период с 1832 по 1852 г. из 501 кандидата, зарегистрированного в 67 избирательных округах Англии и Уэльса, 62% не имели соперников на выборах [14]. Однако существование безальтернативных выборов было связано также и с политической апатией со стороны части избирателей, заранее уверенных в невозможности политических перемен или не интересующихся политикой; и с предварительной договоренностью между кандидатами от вигов и тори. Часто за день до выборов соперники договаривались, и одна из сторон, согласившись на поражение, снимала свою кандидатуру. Это делалось для того, чтобы избежать затрат на проведение процедуры выборов. В отчетах подобный политический сговор именовался "неоспоримым выбором" избирателей.