С именем императора Феодосия связаны два крайне важных события византийской истории - открытие первой государственной высшей школы и выход в свет т.н. Кодекса Феодосия - предшественника Кодекса Юстиниана. До этого образование было либо частным, либо муниципальным, но никак не общегосударственным, хотя списки учителей в школах утверждались императором. В 425 году Феодосии издал указ, согласно которому в одном из общественных зданий столицы открылось высшее учебное заве¬дение, получившее наименование «Аудиториум» - по сути дела первый средневековый Европейский университет. В его штате значился 31 профессор: пять риторов и десять грамматиков греческих, три ритора и десять грамматиков латинских, два юриста и один философ. Все они были государственными чиновниками, т.е. получали жалованье из императорской казны, а после 28 лет беспорочной службы выходили в отставку с высокой почетной пенсией, сопровождаемой получением звания коммита I степени и титула спектабилитас. Однако им запрещалось обучать кого-либо в каких-либо иных местах, и вместе с тем другие преподаватели под страхом сурового наказания и высылки из столицы не имели права открывать в Константинополе свои школы. Кроме того, профессора феодосиевского университета обязаны были быть христианами в отличие, к примеру, от самого древнего в империи центра наук - платоновской академии в Афинах, где по-прежнему эллинисты-язычники изучали и преподавали классическую греческую философию.
Постепенно Константинопольский университет, будучи государственно-важным учреждением, затмил, а затем и вытеснил из официальной жизни образовательного сообщества провинциальные высшие школы. В 529 году Юстиниан закрыл платоновскую академию в Афинах как гнездовище ересиархов. Так была установлена государственная монополия университетского образования в Византии. Нельзя не отметить, что в это самое время (528 - 529 гг.) Юстиниан проводил свою судебную реформу, для чего, как водится, создал комиссию из десяти правоведов. Возглавляли комиссию видные юристы, их имена дошли до наших дней, профессора Константинопольского университета Трибониан и Феофил.
В то время, когда Рим и весь Запад сделались добычей варваров, Византия могла гордиться сознанием того, что она одна осталась очагом мировой культуры. К тому были все основания. Вот характерный пример. Прокопий Кесарийский - историк, аналитически относившийся к событиям современной ему действительности, подробно описывая очередной этап затяжной войны с готами, обращает внимание на неприятие потомками Теодориха и старейшинами готских племен образовательных процедур Византии. По их мнению, «Внук Теодориха воспитывался неправильно и не так, как следует для их вождя, что науки очень далеки от мужества, а наставления старых людей большей частью приводят к трусости и нерешительности. Поэтому необходимо, чтобы тот, кто в будущем хочет быть смелым в любом деле и стать великим, не должен посещать школы. Сам Теодорих стал великим, хотя о всяких науках он не слышал даже краем уха. Надо всем этим педагогам велеть убраться по добру - по здорову».
В VI веке варварские властители Западной Европы еще не воспринимали идею правильного образования. Мы знаем, что через пять-шесть столетий мнение новоевропейских западных народов изменится кардинально. А науки и умение учить им сохранила Византия.
Все бы хорошо, да только вмешалась идеология. В 726 году император Лев III, основоположник иконоборчества, сжег Константинопольскую высшую школу вместе с профессорами и книгами. Такое вот простое решение сложного идейного вопроса. Но оно, к счастью, оказалось не окончательным, с IX века университет начинают восстанавливать (ректор - Лев Математик, прозвище которого, конечно, знаменательно. Он изобрел алгебраическую запись численных величин буквенными символами).
Надо признать, однако, что огульные обвинения иконоборческих императоров в гонениях на просвещение не справедливы. В конце VIII века начальные и средние школы не были закрыты, домашнее образование не возбранялось и не пресекалось. Грамотность была широко распространена в средних по состоятельности и социальному положению слоях населения. Появление в IX веке таких образованных людей, как Иоанн Грамматик, Лев Математик, наконец, таких, как знаменитый патриарх Фотий, свидетельствует о высокой постановке школьного дела в империи. Не следует забывать, что Константин-философ и его брат архиепископ Паннонский Мефодий - первоучители славянские, родившиеся и получившие образование в конце VIII - начале IX века, обязаны своей школьной образован¬ностью и научной подготовкой современной им общественной среде и высшей школе. А Фотий, до того как стать патриархом, служил профессором философии и богословия в Константинопольской высшей школе. В этом университете преподавались известные всем средневековым школам последующего времени тривиум и квадривиум, и после грамматики и риторики следовали геометрия, астрономия, философия и наука всех наук - богословие.
К XI веку относится новый расцвет Византийской культуры. Отчетливо видно, что полностью восстановленная и получившая дальнейший импульс развития высшая школа готовит высших светских и духовных сановников как государственное учреждение подготовки управленческих кадров.
В XII веке высшая школа Константинополя становится под покровительство церкви как главный мозговой центр борьбы с ересями. После 1204 года - года взятия и разгрома Константинополя крестоносцами - высшая школа в Византии в форме Феодосиевского университета прекратила свое существование навсегда. Так Запад отплатил своему европейскому Востоку за все то, что Востоком было сохранено и передано Западу.
В Византии варваризация была минимальной, дезурбанизация - прямое последствие варварских нашествий - затронула ее значительно слабее, чем Западную Европу. Империя ромеев в течение нескольких столетий, вплоть до времени Карла Великого, защищала, говоря словами Уинстона Черчилля, «уязвимое подбрюшье Европы» от мусульман.
Форпост христианства, Византия встречала всех завоевателей, рвавшихся в Европу с Востока. Империя лежала точно на пути всех народных передвижений и принимала на себя, гасила собой страшные удары могучих восточных варваров. В этой непрерывной многовековой изнуряющей и обескровливающей борьбе империя ветшала и медленно, но неуклонно разрушалась. Запад же тем временем укреплялся. Только к концу XII века Империя стала впервые ощущать, что страны Запада начинают ее превосходить по уровню развития, прежде всего, в плане материальном. Преимущество Запада в военной технике полностью проявилось в 1204 году, когда Константинополь был штурмом взят католическими рыцарями - крестоносцами IV похода.
Город был полностью разграблен, западных варваров не интересовали книги, и бесценные сокровища человеческой мысли гибли в огне или в уличной грязи. Веками накопленное талантом, трудом и искусством византийцев исчезло в три дня. Трагедия завоевания Константинополя крестоносцами состоит не только в этих потерях. Она, эта трагедия, в значительной мере еще и в том, что, когда франки убивали восточных христиан, никто из западных христиан, сама принадлежность которых к христианству была сохранена Византией, и думать не хотел, что это и жестоко, и несправедливо. По словам Ф.И. Успенского, только в Новгородской летописи была сделана правильная оценка этих кровавых событий, а подвиг крестоносцев назван преступным деянием.
Надо признать, что в целом латинские христиане всегда питали к Византии далеко не благостные чувства. И церковный раскол 1154 года, и разгром 1204 года, и падение империи в 1453 году - все эти полные глубокого трагизма моменты истории ознаменованы со стороны латинского христианства горькими актами величайшей измены общехристианскому делу. Впрочем, это продолжается и сейчас. Христианину невозможно ни принять, ни понять выступления Запада на стороне мусульман, босняков и албанцев, против христиан византийского православия на Балканах. Но это так, к слову.
После страшного разгрома 1204 года Палеологи - последняя Византийская династия - в какой-то мере восстановили империю, а вместе с империей и ее культуру. К этому времени бывший ранее латинским, а ныне ставший германо-галло-романским мир Западной Европы начал обретать свою культуру. И новоевропейские народы, сделавшись способными понимать блага культурной жизни, стали обеими руками черпать знания и понимание из Византийских сокровищниц.
Андроник II Палеолог Старший (1260-1332) открыл в Константинополе «Царскую Школу» - некое подобие университета. В царствование его внука Андроника Младшего в Царьграде подвизался некий Варлаам из Калабрии, крупный математик, возродивший изобретенный Львом Математиком способ буквенной записи численных величин, философ, утверждавший, что чудесное часто бывает «призраком мысли», отстаивая, таким образом, примат разума над верой. По возвращении на родину он способствовал возрождению классицизма в Италии, учил греческому языку Петрарку. Влияние Варлаама испытал на себе и другой, не менее знаменитый представитель славной плеяды первых итальянских гуманистов Боккаччо.
Время последних Палеологов характерно активной передачей на Запад сокровищ «греческой» философской мысли. В то время (XIV век) любой итальянец, желающий произвести впечатление образованного че¬ловека, должен был утверждать, что обучался в Константинополе. И так называемый Проторенессанс (XIII—XIV века), и раннее Возрождение (XIV век) в Италии, в давние времена заметной своей частью входившей в состав империи ромеев, немыслимы без Византийского влияния. Складывается впечатление, что между первыми итальянскими гуманистами и последними (по времени) византийскими высокообразованными людьми существовало некое взаимное притяжение, стремление друг к другу. Все это выглядит так, как будто и те, и другие, если не предвидели, то предощущали, предчувствовали скорый конец Византии и гибель ее культуры под натиском османских завоевателей.