Вторая процедура является основной, носит содержательный характер и включает в себя совершение действий исполнителями завещания, посредством которых осуществляется непосредственно исполнение завещания.
Так, исполнитель завещания обязан принять все необходимые меры для точного и полного исполнения завещания, в частности, он должен:
1) обеспечить переход к наследникам причитающегося им наследственного имущества в соответствии с выраженной в завещании волей наследодателя и законом;
2) принять меры по охране наследства и управлению им либо самостоятельно, либо через нотариуса. Данные действия носят организационный характер и обеспечивают последующее исполнение завещания. Ввиду особой значимости и специфики действий, связанных с осуществлением охраны и управления наследственным имуществом можно говорить о выделении их в отдельную стадию в рамках второй процедуры исполнения завещания, в рамках которой нотариус совершает следующие действия: выявляет состав наследственного имущества; самостоятельно определяет срок, в течение которого необходимо принять меры по охране и управлению наследственным имуществом; проводит опись наследственного имущества; передает наследственное имущество на хранение; передает наследственное имущество в управление посредством заключения договора доверительного управления этим имуществом;
3) получить причитающиеся наследодателю денежные средства и иное имущество для передачи их наследникам;
4) исполнить завещательное возложение либо требовать от наследников исполнения завещательного отказа или завещательного возложения.
Наследование в рамках международного частного права
Исследование в рамках настоящей работы основывалось на общенаучном диалектическом методе научного познания. Наряду с этим применялись частнонаучные методы исследования, в том числе: сравнительно-правовой метод, которые позволил провести сопоставление правовых норм регулирующих вопросы института наследования РФ и зарубежных государств с различной правовой системой, а также логический и формально-юридический методы, позволившие систематизировать имеющиеся данные и описать полученные результаты для целей их дальнейшего исследования.
В результате исследования института наследования по завещанию автор приходит к выводу, что в соответствии с положениями действующего законодательства РФ, ограничивающего принцип свободы завещания только правилом об обязательной доле в наследстве, несмотря на то что данное положение прямо не предусмотрено существует возможность выбора применимого права непосредственно завещателем. Подобное право завещателя предусмотрено в нормативных актах иностранных государств, в частности Италии и Германии.
Проведенное исследования института наследование также позволяет сделать вывод, что Российская Федерация может быть отнесена к группе государств, в которых регламентация наследования строится на принципе множественности режимов наследования: наследование движимого и иного имущества, не относящегося к недвижимости, подчиняется закону, с которым наследодатель на момент смерти имел наиболее тесную связь, а недвижимость подпадает под действие закона места ее нахождения и / или внесения в специальный реестр. Изложенное позволяет сделать вывод, что указанные положения, закрепленные в п. 1. ст. 1224 ГК РФ не вполне соответствуют заложенной законодателем квалификации ст. 1110 и 1112 ГК РФ, и в сущности означают утрату наследственным правопреемством свойств универсальности. Принцип единства наследственной массы является немаловажным для системы наследования в РФ, в связи с чем можно предположить, что правила, регулирующие порядок наследования должны ему соответствовать. Установление единого принципа установления наследственного статута, наибольшим образом отвечает сущности наследования. При этом закрепление соответствующих правил только на уровне национального закона может повлечь за собой трудности при их применении, в том числе при исполнении судебных решений в тех государствах, которые строго следуют принципу подчинения недвижимости, находящейся на их территории, собственному закону. Избежать отмеченного возможно путем заключения международного договора, содержащего единые для стран – участниц правила правопорядка, призванного служить единым статутом наследования.
Исследование положений, закрепленных в п. 2 ст. 1224 ГК РФ, где отмечено, что способность лица к составлению и отмене завещания, в том числе в отношении недвижимого имущества, а также форма такого завещания или акта его отмены определяются по праву страны, где завещатель имел место жительства в момент составления такого завещания или акта, позволяет сделать вывод, что указанные положения не вполне соответствуют подходам законодателя, выраженным в иных нормах части 3 ГК РФ. Еще ранее в литературе обращалось внимание на то, что наследственные правоотношения наряду с семейными и трудовыми относятся к числу правоотношений, играющих решающую роль при определении статуса иностранного физического лица в каком-либо государстве. По этой причине коллизионные подходы, используемые в ст. 1224 ГК РФ, должны вытекать из норм ст. 1195 ГК РФ, определяющей личный закон физического лица, и тем более не противоречить им. Вопреки этому ст. 1224 ГК РФ игнорирует основной вариант личного закона физического лица – закон гражданства (п. 1 ст. 1195 ГК РФ). Кроме того, понятие места жительства не имеет однозначного толкование, даже если квалификация указанного понятия будет осуществляться в соответствии с законодательством РФ.
Значение фактического прекращения семейных отношений для реализации наследственных прав супругов в странах СНГ
Провозглашение независимости странами СНГ вызвало необходимость принятия в них нормативных правовых актов, призванных стимулировать развитие тех отношений, в которых государства заинтересованы. Особая роль при этом отводилась совершенствованию института права частной собственности, а также непосредственно связанного с ним наследования, созданию механизмов их обеспечения и развития.
Несмотря на произошедшие перемены, государства не остались равнодушными к традиционным ценностям, составляющим основу жизнедеятельности любого общества и отдельно взятого человека. Семья и семейные отношения, в основе которых лежит институт брака, их возникновение и прекращение, защита интересов их участников, также нашли свое отражение в нормах позитивного права.
Практически не придавая юридического значения так называемому гражданскому браку или внебрачному сожительству как основанию призвания к наследованию по закону в первую очередь фактических супругов, Гражданские кодексы многих республик бывшего СССР не остались юридически безразличными к ситуации, когда супруги, чей брак зарегистрирован, не проживают одной семьей, однако, расторжение брака не оформляют. Ситуация, когда муж и жена не ведут общего хозяйства, имеют новые устойчивые семейные отношения с другим мужчиной или женщиной, воспитывают детей в новой семье, является довольно распространенной. Такое состояние может длиться годами и даже десятилетиями и повлиять на возможность наследования имущества пережившим супругом. Супруг наследодателя, семейные отношения с которым фактически прекратились, может быть отстранен от наследования по закону. Абстрактная возможность его отстранения трансформируется в конкретном правоотношении в действительность только в случае, если кто-либо из наследников обратится в суд с подобным заявлением. Однако, возможность отстранения супруга, семейные отношения с которым фактически прекращены, не безгранична. Он, при наличии нетрудоспособности, все же сохраняет право на обязательную долю в наследстве.
Некоторые страны постсоветского пространства, например, Кыргызстан, Казахстан, Узбекистан, желая сохранить общее правовое поле, при разработке собственного гражданского законодательства в этой области, взяли за основу норму Модельного ГК СНГ, в которой установлены критерии для отстранения пережившего супруга от наследования по закону. Таковыми являются фактическое прекращение брака и раздельное проживание супругов не менее пяти лет до открытия наследства, что должно быть доказано в суде. В Грузии и Туркмении этот срок составляет три года. В других же странах, например, Украине, России подобная возможность вообще отсутствует.
Интересной, с точки зрения отстранения от наследования по закону, является ситуация, когда супруги проживают раздельно ввиду нахождения одного из них (или обоих) в местах лишения свободы. Можно ли в таком случае считать семейные отношения прекращенными?
Само по себе отбывание наказания не влечет за собой автоматического прекращения брака, однако может служить основанием для его расторжения в упрощенном порядке в органах ЗАГСа по заявлению того супруга, чей муж (жена) осужден(а) к лишению свободы на срок более трех лет.
Если супруг, находящийся на свободе, не воспользовался этим правом, то есть брак расторгнут не был, можно ли в случае смерти такого супруга отстранить осужденного супруга от наследования по закону? Ответ на этот вопрос, безусловно, будет положительным, если супруг был осужден за совершение умышленного покушения на жизнь второго супруга или кого-либо из возможных наследников. В таком случае достаточно иметь вступивший в законную силу обвинительный приговор суда и можно отстранять осужденного наследника как недостойного. Этот вопрос однозначно решен наследственными правопорядками республик СНГ. Если же супруг отбывает наказание за совершение иного преступления, другие наследники могут требовать его отстранения на основании фактического прекращения брака и раздельности проживания (если срок превысил требуемый законом того или иного государства). Конечно, доказывание по данному спору может показаться достаточно простым – раздельность проживания очевидна, она присутствует в силу объективных причин, но можно ли считать брак, а точнее семейные отношения, фактически прекратившимися? Что вообще считать прекращением супружеских отношений – отсутствие совместного проживания, ведения общего хозяйства или же отсутствие общения? Безусловно, в условиях изоляции от общества по причине нахождения в местах лишения свободы постоянно существует угроза распада семьи, прекращения всяческих семейных отношений, наконец, простого общения. Но если супруг навещал другого в местах лишения свободы, передавал ему посылки и т.д., вероятно, можно полагать, что семейные отношения сохранятся. Если же невозможность свиданий и общения обусловлена объективными причинами – состоянием здоровья, материальными трудностями – нельзя все же однозначно говорить об их прекращении или о сохранении. Думается, такая ситуация должна разрешаться строго индивидуально судом при всестороннем исследовании всех обстоятельств.