Для человека, нашедшего себя в войне весть о поражении Германии и победе революции 1918 года, оказалась ошеломляющим ударом5.
Гитлер воспринял это как личную, но последнюю неудачу. В нем нарастала ненависть, крепло желание мстить. Победа революции предала окончательную и необратимую форму
разрушительным наклонностям Гитлера, так как он увидел в ней покушение на величие, в котором, как полагал будущий фюрер, он и Германия были едины6.
После война А.Гитлер посещал курсы “гражданского мышления” как офицер -пропагандист7. Вскоре и окружающие и сам Гитлер поняли, что он обладает даром высказывать самые вульгарные популистские лозунги в наиболее демагогичной форме. Самомнение и самоуверенность политического агитатора принимали завершенные формы. Это было началом его прорыва из неизвестности.
Гитлер обладал рядом способностей, которые помогли этому, жаждущему власти, фанатику бороться за неё. К числу очевидных его способностей относилось умение влиять и производить впечатление на людей, убеждая их в чем-либо. Он был уверен в своих идеях и имел дар упрощенного толкования. Гитлер был блестящим актером , в совершенстве владел своим голосом и интонациями. Он умел говорить от, что хотели от него услышать люди, что коренилось в сознании и подсознании многих немцев.
Альберт Шпеер, человек, долгое время находившийся в окружении Гитлера, писал: ”Я вовсе выбрал не НСДАП, я перешел к Гитлеру … Сила убеждения, своеобразная магия голоса, колдовская простота, с которой он подходил к сложности любых проблем все это сбивало меня с толку и в то же время завораживало”8. Пожалуй, прав другой соратник Гитлера Г. Раушнинг, писавший: ”Я убедился, что очарованию этого человека можно поддаться, лишь тогда, когда хочется поддаться. Я заметил, что Гитлер оказывал наиболее сильное воздействие на тех, кто был мягок и женственен в характере, или же был склонен к раболепию и культу личности”.9
Сам же Гитлер считал своим главным достоинством несгибаемую волю. На первый взгляд, вся его карьера свидетельствует о том, что это было так. Он хотел стать великим и начав с нуля, в течении 20-ти лет достиг безумных высот. Но, скорее всего это была не воля, а страсть к власти, сжигавшая его изнутри. Воля его, наоборот, была слаба, что проявлялось в нерешительности и сомнениях .10 Он мог совершать усилия только эпизодически, импульсивно под давлением неотложных потребностей или страстей. Это подтверждает Герман Раушнинг, который писал: что “ Гитлер был апатичен по своей сути: ему требовалось специально возбуждать свои нервы, чтобы преодолеть сонливость и совершать выплеск воли”.11
Гитлер был игрок; он играл жизнями немцев и своей собственной жизнью, в которой сделал ставку на власть и стремился к ней изо всех сил. В этом ему очень помогла НСДАП.
В любой политической партии всегда существуют различные суждения и представления о программе действий, о методах и вариантах прихода к власти. А в тоталитарных, фашистских партиях это ощущается особенно остро, так как сущностью фашизма является властолюбие и одной из важнейших черт является – в о ж д и з м . В психологии фашистских вождей наблюдается гипертрофированное стремление к власти, а это связанно с борьбой за нее через уничтожение своих политических оппонентов, противников и врагов. В национал социалистической партии борьба за власть оказалась чрезвычайно острой.
Путь к абсолютной власти у Гитлера начался с борьбы за власть в партии , в которую он вступил в 1910 году и, не будучи ее создателем, начал ее завоевание.
Борьба Гитлера за власть в НСДАП охватила период с 1919 по 1934 года и прошла в три этапа. В ходе нее менялись оппоненты с которыми с которыми Гитлер вел борьбу, менялись метолы и формы противоборства, лишь цель всегда оставалась одна – власть. Смысл всех действий фюрера в неудержимом стремлении сосредоточить в своих руках наибольший объём власти над людьми.12 Хронологически этапы борьбы можно определить следующим образом:
1 этап. 1919-1921 гг. – противоборство с основателями НСДАП;
2 этап. 1921-1932 гг. – борьба с левой оппозицией;
3 этап. – кульминация, завершившаяся в 1934 году разгромом штурмовых отрядов СА и резнёй её верхушки.
В послевоенный период (c 1919 г.) Германия представляла собой общество, потрясённое до самого основания. В условиях политической нестабильности, разгула насилия, инфляции росло отчаянье и неуверенность в будущем. Для фанатиков, кому нелегко давалось приспособиться к обыденности мирного бытия, невозможно было примириться с мыслью, что война закончилась поражением Германии и триумфом Запада. Они готовы были слушать любого, кто вселял в них надежду на возмездие. Росли национализм и реваншизм. В этих условиях легко возникали националистические варианты. При том огромном потрясении, каким явилось для Гитлера поражение Германии, не меньшим потрясением стало видеть в качестве нынешних хозяев Германии, тех кого он ненавидел больше всего, - социал-демократов, большевиков и евреев (особенной разницы между ними он не делал).13 Поэтому он начал посещать курсы по формированию “гражданского мышления”,14 после чего был переведён в “инструкторское подразделение” при Лехфельдском лагере для демобилизованных солдат, где и начал совершенствовать свой талант агитатора.
Как офицер-пропагандист, Гитлер должен был вести среди солдат агитацию против влияния левых сил.15
В сентябре 1919 года Гитлер получил от своего начальника поручение узнать, что собой представляет образовавшаяся недавно “какая-то,- как писал он в “Майн Кампф”(“Mein Kampf”),- немецкая рабочая партия”.16
1. Противостояние А. Гитлера с основателями НСДАП.
ДАП – немецкая рабочая партия была основана в 1919 году слесарем Антоном Дрекслером и журналистом Карлом Харером. К моменту прихода Гитлера в партии было несколько десятков членов. Основными пропагандистскими постулатами этой организации были националистические лозунги: немцы – великая раса предназначенная для управления миром; евреи и коммунисты угрожают её чистоте, поэтому необходимо освободить рабочих от марксизма.17 Кроме этих требований партия не имела чёткой программы, поэтому ни кто не воспринимал её серьёзнее, чем другое объединение , что заполняли пивбары Мюнхена.
Но идеи немецкой рабочей партии совпали с идеями Адольфа Гитлера. Брошюра, полученная им на собрании, ”описывала нечто совершенно аналогичное тому, - отмечал Гитлер в “Mein Kampf”,- что мне самому пришлось пережить.18 Поэтому приглашение Антона Дрекслера на очередную встречу ДАП он принял.
А. Дрекслер, увидев и услышав Гитлера, решил, что нашел очень ценного человека для популяризации их дела и настоятельно приглашал одаренного оратора присоединиться к их движению.
Но Гитлер испытывал определенные сомнения, видя, что эта небольшая группа не имела реальной программы и внутренней структуры. “Ужасно! Это была кружковщина самого худшего вида. И в этот клуб меня приглашали вступать членом”,- такова оценка ДАП, данная Гитлером в “Mein Kampf”.19 Однако после нескольких дней колебаний, он все же решил принять приглашение Дрекслера, считая, что это даст ему возможность развить свои идеи и приобрести политический опыт. “Это было самое важное решение в моей жизни”,- позже отмечал Гитлер в “Mein Kampf”.20
Вступив партию Гитлер очень решительно берёт в свои руки руководство пропагандой, которая всегда важна для мололдых организаций. Он сумел сделать свое ведомство пропаганды чуть ли не единственным органом партии и быстро занял в ДАП видное место.
Адольф Гитлер очень много работал как агитатор и оратор . Для партии но был неоценим, как человек чьё появление гарантировало аудиторию. Это был результат подлинного магнетизма Гитлера, его обаяния. В отличии от сухой манеры других агитаторов, объяснявших политическую ситуацию, он представлял себя, как человека народа, говорил с пылом и искренностью. Его речи не были перегружены тонкостями интеллектуальных или моральных суждений. Он брал факты, подтверждавшие его тезисы, грубо лепил один к другому и получал достаточно убедительный текст.
Гитлер своими речами мог вызвать бури смеха, высмеивая своих врагов. Затем создать тяжёлую атмосферу ожесточённым языком. Он умел пробуждать жалость или ужас, гордость или негодование.21
Характерной чертой его выступлений было нарастающее “дозирование” напряженности в речи и изменение мимики и жестикуляции. Первые фразы он произносил обычно спокойным тоном, разглагольствуя о повседневных задачах граждан - безработице, инфляции. Затем указывал на “виновников” - еврейских кровопивцев и, наконец, впадал в возбужденное состояние переходя к угрозам в адрес коммунистов и пацифистов.
Показательным в этой связи является воспоминания Альберта Шпеера, известного архитектора Третьего Рейха, руководителя военной промышленности в 1942-45 годах: “Я вовсе не выбрал НСДАП, я перешел к Гитлеру , чей образ при первой же встрече произвёл на меня сильнейшее впечатление, которое с тех пор уже не ослабевало...”22 Под магнетизм Гитлера попадало всё больше и больше людей. За короткое время он занял в ДАП настолько видное место, что это вызвало беспокойство у председателя партии в общегосударственном масштабе Карла Харера.
Харер возражал против ярого антисемитизма Гитлера, считая, что это оттолкнёт от партии рабочих и служащих.23 Гитлер же ловко использовал в междоусобной борьбе текущие вопросы, раздувая их до уровня важнейших партийных проблем. Жертвой аналогичной дискуссии в партии и стал Карел Харер, который в январе 1920 года вынужден был уйти с поста “имперского председателя партии”. Гитлер же спровоцировал этот конфликт с целью устранения соперника. Таким образом, слабый оппонент К. Харер ушел из лидеров без боя, отстранить его от руководства партии Гитлеру удалось мирным путём.