Основная дискуссия в постсоветской историографии развернулась по двум проблемам - переход Франции от феодализма к капитализму и якобинизм. Вопреки традиционному для советских историков мнению, согласно которому, Французская революция представляла собою грань между феодализмом и капитализмом, Адо, например, предложил рассматривать ее как "важнейший "событийный рубеж" в ходе протяженного во времени межформационного перехода - разложения и разрушения старого, становления и утверждения нового, капиталистического общества", продолжавшегося с XVI по XIXвв. В том же духе, Л.А.Пименова критиковала понятие "феодально-абсолютистский", применявшееся советскими историками по отношению к Старому порядку.
Ряд историков (Н.Н.Болховитинов, Е.Б.Черняк, В.П.Смирнов) предложили внести коррективы в ранее безоговорочно положительный образ якобинцев, учитывая, что якобинцы создали систему государственного террора. Они критиковали характерный для советской историографии тезис о "буржуазной узости" Французской революции, подчеркивая, например, что Декларация прав человека и гражданина "выражала общечеловеческие идеалы", а не только "интересы буржуазии".
Е.Б. Черняк поставил под сомнение "абсолютизацию самого состояния революции как высшей ценности", но другие изучающие эту тему ее не затрагивали. Все объявляли себя "марксистами", но фактически в той или иной степени находились под влиянием "ревизионистского" направления французской историографии, возглавлявшегося Ф.Фюре.
Точки зрения были различными. А.В.Гордон рассматривает якобинское восстание мая-июня 1793г. как "народное" и "глубоко патриотическое", как "кульминационный пункт Великой революции". Он считал, что благодаря якобинской диктатуре Франция победила феодализм в аграрной сфере и иностранную интервенцию. В.Г.Ревуненков, не скрывавший своих марксистских взглядов, согласен с тем, что якобинская диктатура была "вершиной Французской революции". Он защищал якобинский террор, называя его "исторически оправданным", но утверждал, что истинным авангардом народа, совершившего революцию, была Коммуна Парижа, "бешеные", эбертисты, но не якобинцы, представлявшие, по его мнению, революционную буржуазию.
Эти споры, которые еще далеки от своего завершения, показывают, что постсоветская историография находится в стадии становления. Она являет собою результат разрыва с советской историографией, но при этом сохраняет и многие из ее традиций.
Манфред А.З. Великая французская революция. М., 1983
Кожокин Е.М. Французские рабочие: от Великой буржуазной революции до революции 1848 года. М., 1985
Адо А.В. Крестьяне и Великая французская революция. М., 1987 (2-е изд. докторской диссертации, опубликованной в 1971г.)
Ревуненков В.Г. Очерки по истории Великой французской революции. 2-е изд., доп. Л., 1989
Гордон А.В. Иллюзии-реалии якобинизма // Сен-ЖюстЛ.А. Речи. Трактаты. М., 1995
Сорель А. Европа и французская революция. М., 2000
Кареев Н.И. Прожитое и пережитое. Л., 1990