Девятнадцатого июля 1604 году стрелец С. Карпов привез верхотурскому воеводе Н. Плещееву государеву грамоту. Это был ответ на челобитную черного попа Ионы, в которой он сообщал царю Борису Федоровичу, что дал обет "устроити на Верхотурье монастырь во имя святого чудотворца Николы и святых страстотерпец Бориса и Глеба". Старец уже начал строительство храма из казенного леса, взятого взаймы у воеводы.
В Москве отнеслись благосклонно к инициативе черного попа основать монастырь в далекой сибирской стороне. Грамота, привезенная С.Карповым для Ионы означала государево благословение на дальнейшую деятельность. Уже в следующей челобитной он смело писал, что храм воздвигнул по царскому указу.
Строительство церкви было завершено спустя год. Иона существенно расширил список просьб и в 1605 г. сам отправился с челобитной в Москву. В результате этой поездки Верхотурский Никольский монастырь получил все необходимое для богослужения: церковную утварь, книги, воск, ладан, вино и денежное жалование игумену - 6 рублей и дьячку- 3 рубля. Вместо хлебной руги верхотурским властям предписывалось "устроить [монастырь] пашнею и сенными покосы и всякими угодьи, как им мочно прокормиться".
Впоследствии старцам удалось добиться не только закрепления за монастырем земель, но и выделения жалованья хлебом. С 1651 г. хлебное содержание было назначено всей братии (по 4 четверти ржи и 4 четверти овса).
Вот так и возник на левом берегу реки Туры между острогом и Ямской слободой первый в Сибири мужской монастырь, переживший многие перипетии и просуществовавший почти четыре столетия.
Верхотурский Николаевский монастырь был общежительной обителью. В 1621 г. в нем проживало 6 старцев, в 1651 г. - 12 монахов. В 1700 г. монастырская братия насчитывала 16 человек, а перед введением штатов для монастырей в 1763 г. в Николаевском монастыре было 8 иноков. Во главе монашеской общины стоял настоятель. Монастырь ничего не мог предпринять без его благословения, но он должен был советоваться с собором из лучшей братии. Настоятель отвечал за соблюдение монашеского образа жизни в обители, был в курсе всех хозяйствен ных дел. Сначала Верхотурский монастырь возглавляли игумены, а с 1669 г. - архимандриты.
Хозяйственными делами в монастыре управлял келарь. Он ведал монастырскими вотчинами, денежными и хлебными сборами, всеми доходами и расходами.У келаря были помощники. За монастырскую казну отвечал казначей. Она хранилась в особой келье за монастырской печатью. И ключ от этой кельи был только у казначея. Настоятель и келарь в присутствии нескольких старцев регулярно заслушивали доклад о приходах и расходах монастыря и записывали их в специальную книгу.
В монастырские деревни посылались посельные старцы. Они следили за исправностью работ на монастырской запашке, вели учет крестьянских повинностей в пользу монастыря.
Прием в монастырь был свободный. По существовавшей издавна традиции "никакой прежний образ жизни не препятствовал христианину вступить в монашество". Однако решениями церковных соборов XVI - XVII вв. запрещалось постригать "рабов (холопа) без воли его господина и принимать того, кто не уплатил подати и оставил их на своих родственников". На протяжении всего XVIII в. государственные власти пытались ограничить доступ в монашество путем введения социальных и возрастных ограниче ний. Но в конце концов было разрешено принимать в монашество всех желающих при наличии официальных документов, подтверждавших их освобождение от государственных повинностей и сборов.
Во все времена непременным условием пострига считалась его добровольность. В самой процедуре пострижения было предусмотрено обещание, что в монашество идут не от нужды, и искус - срок проверки обдуманности принятого решения.
Но жизнь вносила свои поправки. По существовавшей на Руси традиции для многих людей монастыри становились последним пристанищем в случае увечья, немощи и в старости. Именно так воспринимали монастыри служилые люди, которым приходилось нести службу в суровом, еще необжитом, сибирском крае, в условиях постоянной военной опасности.
Верхотурским служилым людям нужен был свой монастырь. Поэтому они и поддержали начинание старца Ионы и оказали посиль ную помощь. В монастырь приходили не только военные, но и гулящие люди, крестьяне, овдовевшие церковнослужители. И хотя Стоглавый собор 1551 г. предписал принимать в монастыри "приходящих с верою и страхом Божиим" и без внесения вклада, однако на практике вклад был желательно-обязательным, негласно был установлен и его минимальный размер. Но далеко не все могли вложить необходимую сумму денег или заменить ее имуществом. В таком случае приходилось вклад отрабатывать в монастырском хозяйстве.
Внесение вклада давало право жить в монастыре бельцом - вкладчиком, то есть не принимая постриг. Так, в 1679 г. в Верхотурском монастыре проживало 26 вкладчиков.
Возвести монастырские постройки и обнести их оградой было только половиной дела. Чтобы обитель могла и дальше существовать в малоосвоенном крае необходимо было иметь свое хозяйство: пашни, покосы, скотный двор и промысловые угодья.
На протяжении всего XVII в. Николаевский монастырь буквально по крупицам собирал вотчину. Поэтому у Никольского монастыря постоянно возникали конфликты с соседями из-за земельных угодий. Монастырские старцы вынуждены были проявлять удивительную изобретательность, чтобы приумножить свои владения. Они брали на оброк запустевшие крестьянские заимки, договаривались о совместном пользовании землей со слободскими крестьянами, покупали и захватывали земельные участки, обменивались с мирянами сенными покосами и другими непахотными угодьями, стремясь сосредоточить свои владения ближе к монастырским деревням.
В 60-80 гг. XVII в. монастырские владения росли в ос новном за счет закладных земель. Основными закладчиками уго дий в монастырь были вогулы. Так, монастырские рыбные промыс лы на реках Сосьве и Юре, Юринском озере возникли как раз на землях ясачных вогул (манси), не сумевших вернуть монастырю денежные долги. Бывали случаи, когда старцы хитростью добивались у должников подписания документов на передачу земельных владе ний монастырю.
Сначала, пока монастырское хозяйство было небольшим, верхотурские старцы сами возделывали пашню и ухаживали за скотом. Им помогали поселившиеся в монастыре вкладчики. Но по мере увеличения монастырских владений малочисленной братии было уже не под силу справиться со всем хозяйством и они ста ли нанимать работников за плату.
Найм срочных работников требовал от монастыря существен ных расходов. Поэтому старцы искали и другие способы привлечения работчих рук в монастырское хозяйство.
По-разному складывались судьбы переселенцев за Уральским хребтом. Кто-то обосновывался в государственных слободах вер хотурской округи, кто-то собирался двигаться дальше на вос ток, а кто-то хотел сначала осмотреться, чтобы сделать пра вильный выбор, а, может быть, и поправить свое материальное положение, не связывая себя обязательствами на длительный срок.
И такую возможность давал монастырь, приглашая в монас тырские половники. Они селились в монастыре по порядной запи си и могли уйти по истечении срока поряда. Они возделывали монастырскую пашню, оставляя себе часть уро жая.
Вплоть до начала 70-х гг. XVII в. половники были главной рабочей силой на монастырской пашне. Но постепенно их значение падало. В переписные книги 1680 г. они уже были внесены как крестьяне.
В пышминской вотчине монастыря было 21 крестьянское хозяйство. А в де ревне Лошкиной на реке Тагиле, второй по величине монастырс кой деревне, насчитывалось 15 дворов крестьян.
Поселяясь за монастырем, крестьяне также как и половники заключали с обителью договор, но его условия были уже другими. Монастырь, крайне заинтересованный в закреплении крестьян в своем хозяйстве, предоставлял им различные льготы. На первые 2-4 года новопосе ленцы освобождались от монастырских повинностей и получали ссуду семенами и земельный надел.
После истечения льготных лет крестьяне должны были выполнять ряд повинностей в пользу монастыря. Главными обязанностями крестьян были уплата хлебного (в размере пятого снопа) или денежного оброка и заготовка сена. Лишь немногие в качестве повинности обрабатывали монастырскую запашку.
Кроме этих повинностей монастырских крестьян привлекати к различным "издельям" в монастыре - строительству хозяйственных и жилых построек, заготовке леса и дров, извозу, рыбной ловле и другим.
Крестьяне были самым постоянным и надежным источником получения доходов в монастырской вотчине. К началу XVIII в. большую часть монастырских хлебных припасов составлял крестьянский хлебный оброк. Поэтому старцы стремились любыми спосо бами помешать уходу крестьян и юридически закрепить их за мо настырем.
С 1719 г. в Верхотурском Николаевском монастыре, как и по всей стране, стали проводиться ревизии - учет не крестьянских дворов, а душ мужского пола. Согласно первой ревизии монастырь владел монастырскими крестьянами в количестве 450 душ мужского пола, а по третьей ревизии 1762 г. у монастыря было 550 душ мужского пола монастырских крестьян.
Главным занятием жителей монастырской вотчины было земледелие. В 1624 г. пашней было занято 61,5 десятин монастырской земли. К 1680 г. в результате новых земельных приобретений и заселения монастырской вотчины крестьянами она выросла до 361, 5 десятин. Позже монастырь уже не имел возможности увеличить свои владения, однако к середине XVIII в. монастырская пашня составляла 560 десятин. Это произошло благодаря освоению "лесопорослых" и залежных земель, которых немало числилось за монастырем в конце XVII в. На монастырских полях в основном выращивали овес и рожь, а также ячмень и пшеницу.
Собранный урожай поступал в монастырские житницы. А уже из монастырских амбаров оно выдавалось "на хлеб и квас" старцам, наемным работникам и приезжим, на корм скоту и для посева на монастырскую пашню.