У судьи, рассматривающего заявление об отмене решения третейского суда, два полномочия: либо отменить решение третейского суда, либо отказать в его отмене. После рассмотрения заявления в судебном заседании с исследованием представленных доказательств судья выносит определение.
Важное практическое значение имеет определение последствий отмены решения третейского суда (ч. 4 ст. 422 ГПК РФ). Прежде всего возможна лишь частичная отмена оспариваемого акта. Это происходит, когда третейский суд разрешил не только вопросы, охватываемые третейским соглашением, но и находящиеся за его пределами спорные вопросы, причем последние могут быть механически и без ущерба для дела отделены от первых с отменой постановленного по ним решения.
В случае отмены решения третейского суда у стороны третейского разбирательства остается право повторно обратиться в третейский суд, если право обратиться в третейский суд не утрачено (недостатки в формировании состава третейского суда, ненадлежащее извещение сторон третейского разбирательства и т.п.), или в арбитражный суд по общим правилам, если стороны не пожелают обратиться вновь в третейский суд.
Если же решение третейского суда отменено по основаниям существенного характера, таким, как недействительность третейского соглашения, несоблюдение основных принципов права и т.п., стороны могут обратиться по общим правилам в арбитражный суд.
Как правило, решение третейского суда исполняется добровольно, что объясняется самой природой третейского суда, волеизъявлением сторон на передачу возникшего спора на рассмотрение третейского суда. Если должник не исполнил решение добровольно немедленно или в установленный срок, заинтересованная сторона вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о выдаче исполнительного листа. Рассмотрение такого заявления производится с соблюдением определенной процедуры.
В третейском разбирательстве имеет право участвовать практически тот же состав лиц, что и в гражданском или арбитражном процессах. Исключение составляют лишь заявители и иные заинтересованные лица в делах об установлении фактов, имеющих юридическое значение, о несостоятельности (банкротстве) организаций и граждан, прокурор, государственные органы, органы местного самоуправления и иные органы, имеющие право обращаться с иском в защиту государственных и общественных интересов.
Имеется также определенная специфика в правовом положении участников, связанная с тем, что третейское разбирательство является договорной процедурой, соответственно, компетенция третейского суда строго ограничена рамками третейского соглашения, заключенного между истцом и ответчиком.
Исходя из сказанного, участниками третейского разбирательства являются третейские судьи, стороны и третьи лица. Порядок вступления в процесс третьих лиц, а также тесно переплетающийся с ним вопрос о замене ненадлежащей стороны решаются на практике неоднозначно.
Одной из важных проблем относительно состава участников третейского разбирательства является проблема привлечения в процесс третьих лиц. Федеральный закон «О третейских судах в РФ», как и ранее действовавшее законодательство, никак не регулирует возможность вступления в дело третьего лица. В связи с чем названная проблема неоднократно становилась предметом обсуждения как ученых, так и практических работников.
На первый взгляд, действие третейской оговорки распространяется исключительно на тех лиц, между которыми она заключена, соответственно, не действует в отношении каких-либо третьих лиц. Поскольку они не заключали третейского соглашения со сторонами спора, то их участие в третейском процессе невозможно.
Тем не менее, потребность в привлечении в дело третьих лиц зачастую возникает как у суда, так и у самих сторон (например, при рассмотрении спора по поводу общей собственности). В связи с тем, что действующее законодательство не регламентирует, как следует поступать суду в данном случае, то постоянно действующие третейские суды, как правило, самостоятельно определяют эту процедуру в своих регламентах. Как правило, для вступления в дело третьих лиц, как заявляющих самостоятельные требования, так и не заявляющих, требуется согласие обеих сторон и, естественно, самих третьих лиц. Причем согласие должно быть выражено в письменной форме.
В настоящее время ст. 25 Федерального закона «О третейских судах в РФ» введено положение, согласно которому третейский суд по просьбе любой из сторон вправе принимать обеспечительные меры, которые сочтет необходимыми, в отношении предмета спора. Это право подкреплено нормой ч.3 ст.90 АПК, в соответствии с которой «обеспечительные меры могут быть приняты арбитражным судом по заявлению стороны третейского разбирательства по месту нахождения третейского суда, либо по месту нахождения или месту жительства должника, либо месту нахождения имущества должника».
Вместе с тем, если ходатайство об обеспечении иска, предъявленного в третейском суде, будет рассмотрено вначале третейским, а затем арбитражным судом, это вызовет неизбежную «двухстадийность» процесса, что обернется удлинением процедуры во времени. Другая сторона, в свою очередь, может воспользоваться этим для избавления от соответствующего имущества. Хотя существует точка зрения, согласно которой лицо может решить вопрос о принятии обеспечительных мер путем обращения в государственный суд независимо от мнения третейского суда, поскольку АПК РФ (в отличие от Федерального закона «О третейских суда в РФ») не содержит правила о том, что третейский суд сначала рассматривает вопрос о необходимости принятия обеспечительных мер.
Вопросы доказывания и доказательств в третейском суде также имеют свою специфику. Согласно принципу состязательности, обязанность предоставления доказательств лежит на сторонах. Роль суда при этом состоит в оценке собранных сторонами доказательств и ограничивается возможностью предложения сторонам предоставить дополнительные доказательства. Но права затребовать что-либо у сторон либо у третьих лиц третейскому суду не предоставлено. Это напрямую связано с принципом состязательности, ведь вмешательство суда в поиски доказательств фактически означает, что он помогает одной из сторон в их сборе, что противоречит указанному принципу.
Остается вопрос, как должен действовать третейский суд, потребовавший от участников процесса новую информацию, но по каким-либо причинам ее не получивший. Очевидно, он все равно обязан вынести решение. В этом случае нет гарантии, что установленные судом юридические факты будут соответствовать фактическим обстоятельствам дела, однако никакого иного выхода у третейского суда нет, и в силу принципа состязательности сторона, неудачно защищавшая свои интересы и не предоставившая истребуемое доказательство, сама несет риск неблагоприятных последствий своих действий[3].
Стоит отметить и такую проблему третейского разбирательства как невозможность обеспечения доказательств и затруднительность истребования их как у участников процесса, так и у третьих лиц. Поскольку, ни один законодательный акт не устанавливает обязательность выполнения требований третейского суда, то и его запросы о предоставлении документов могут исполняться только в добровольном порядке. Фактически, третейский суд, в отношении лиц не участвующих деле, обладает полномочиями ничуть ни большими, чем сами стороны процесса. Это обстоятельство весьма затрудняет положение добросовестной стороны, которая знает о существовании и месте нахождения доказательства, но лишена процессуальной возможности, его получить.
Требования к описательной и мотивировочной части решения, в принципе, совпадают с требованиями к решениям, выносимым государственными судами. В описательной части необходимо обосновать наличие компетенции суда на рассмотрение спора, а в мотивировочной – применимое законодательство, поскольку третейский суд не ограничен использованием лишь российского законодательства.
Резолютивная часть решения должна быть сформулирована таким образом, чтобы его принудительное исполнение было возможно в рамках российской правовой системы (юридическая исполнимость). Вопрос о фактической исполнимости не входит в компетенцию третейского суда, так как он не имеет правомочий и возможности обеспечить фактическую исполнимость решения. Порядок и сроки исполнения решения указываются лишь в случае необходимости.
Вопрос о юридических последствиях принятия решения для сторон третейского разбирательства и третьих лиц довольно часто возникает в практике. Законодательством обязанность исполнения решения третейского суда и возможность его принудительного исполнения предусмотрена только для самих сторон, в отношении же третьих лиц такая обязанность отсутствует. Этим решение третейского суда в корне отличается от решения арбитражного суда. До момента выдачи исполнительного листа решение третейского суда является обязательным только для сторон, а с момента выдачи еще и для организаций и лиц, которые действующим законодательством наделены правомочиями по исполнению судебных решений.
Вопрос о том, должны ли третейские суды самостоятельно выдавать исполнительные листы на свои решения, или же принудительное исполнение их возможно только после соответствующей проверки компетентными судами, вызывает противоречивые мнения юристов.
Однако представляется, что законодателем этот вопрос решен вполне разумно. Ведь третейский суд, по существу – суд договорный, и если ему предоставить право принудительного исполнения решения без всякого контроля со стороны государства, то на сегодняшнем этапе правосознания это будет явно не на пользу обществу и даже самому третейскому разбирательству.