Ко времени I-II вв.[29] относятсяэпиграфические данные о колонах из императорских владений в Италии. В основном это надгробные эпитафии, которые были написаны в память умершим колонам (CIL, IX,888 = Dessau, 8555; CIL, X,1918; IX,3764 = Dessau, 7455). Они доносят до нас лишь имена колонов и места где они жили, названия поместий (fundi), где они трудились. Интересно, употребления названия поместья (fundo), где трудились колоны, как места постоянного проживания и приписки. Очень интересна надпись из Луцерии (Апулия). В эпитафии колона Тиберия Статория Гемина (CIL, IX,888 = Dessau, 8555), упоминается его сожительница - Нумизия, которая поставила ему памятник. Причем в надписи она названа «Numisia Augusti nostri serva». То есть она по-видимому была рабыней в императорском имении, а ее сожитель скорее всего был там же колоном. Браки свободных (а статус колона подразумевал свободный статус человека) и рабов были недействительны. Но вот сожительство рабов друг с другом поощрялось уже Катоном, а потом и Колумеллой. По-видимому, то же самое происходило и в императорских поместьях, причем, скорее всего рабы (особенно получавшие пекулий) сливались с мелкими арендаторами (возможно из вольноотпущенников) и входили в подчинение администрации имения, которая состояла также из рабов и вольноотпущенников. И здесь мы со всей полнотой видим как колоны (во всяком случае, в императорских поместьях) оказываются в зависимости от землевладельца. И, по-видимому, возможность разорвать контракт по прошествии пяти лет, вследствие задолженностей или других причин (скажем простого нежелания колона переходить с одного земельного участка на другой) становится все менее и менее возможной. Полностью этот процесс в Италии и провинциях начнется в начале II века, когда колоны будут постепенно переводится с денежной аренды на парциарную, то есть аренду из доли урожая. Этот процесс наиболее четко отражен в письмах Плиния Младшего. Гай Цецилий Плиний Секст Младший родился в 61 или в 62 г. в транспаданском городе Новум Комум. После смерти своего отца Плиний был усыновлен своим дядей Плинием Старшим. После гибели в 79 г. Плиния Старшего его племянник, очевидно, получил по наследству его состояние.[30] Знатное происхождение, богатство, аристократические знакомства и связи, покровительство первых лиц в Римской империи времен Домициана, Нервы и Траяна, таких как Верий Руф, Коррелий Руф, Арулен Рустик и особенно его дяди, обеспечили Плинию Младшему быструю карьеру. Плиний был близок к императорам Домициану, Нерве и особенно Траяну, который ему доверял и вел с ним переписку.[31] Таким образом, мы видим, что Плиний Младший не только принадлежал к аристократии и располагал достаточным состоянием, и был не только одним из самых образованных людей своего времени, но и действующим политиком, который активно участвовал в политической жизни Рима конца I – начала II веков. Поэтому к его письмам мы должны отнестись с особым вниманием.
Эпистолярный жанр получил большое распространение в Римской литературе. Но это не простые частные письма, которые были предназначены только для своих адресатов, а небольшие, изящно составленные литературные послания в прозе, составлявшиеся в расчете на публикацию.[32] Каждое письмо Плиния Младшего в основном посвящено одной законченной теме, и эта тема редко служит предметом последующих писем.[33] Содержание писем разнообразно. Плиний рассказывает о своих выступлениях в суде и сенате, откликается на литературные и бытовые события дня, дает характеристики скончавшимся писателям и государственным деятелям, описывает свои виллы[34], их природные и хозяйственные достоинства, и что для нас особенно важно, говорит о хозяйственной жизни своих имений. При всей литературной стилизации писем мы можем без оговорок доверять тем местам, где Плиний Младший излагает хозяйственные особенности своих имений. Плиний Младший не только описывает внутреннее и внешнее убранство своих вилл, но и излагает те проблемы, с которыми сталкивается он в ведении своего хозяйства, а также рассказывает о своих намерениях по покупке новых имений и о перестройке вилл. Говорит Плиний в своих письмах и о посещении своих собственных имений, и там также излагаются повседневные заботы хозяина крупного имения. В письмах Плиния Младшего мы видим реальную картину развития сельского хозяйства и социально-экономических отношений и их изменения, с которыми пришлось столкнуться людям времени Плиния Младшего.
Кроме рабского персонала, во владениях Плиния Младшего работали и колоны, которые арендовали у Плиния земельные участки (Plin. Epist., X,8,5; VII,30,3; III,19, 5-7; IX,15; IX,36,6; IX,37). Но, как мне кажется нельзя говорить, как это делал М.И. Ростовцев[35], о том, что использование труда колонов в хозяйстве Плиния Младшего преобладало над использованием труда рабов. В письмах Плиния Младшего рабский персонал виллы и всего имения явно соседствует со свободными работниками. И если Плиний больше внимания в своих письмах уделяет колонам, то это не значит, что колонатные отношения преобладали над рабовладельческими отношениями. По-видимому, это отражает лишь остроту проблем, которые возникали при отношениях землевладельца с колонами, и говорит лишь о некотором структурном кризисе в этих отношениях. И, возможно, колоны были на землях Плиния Младшего одной из основных категорий работников (хотя Плиний использует и наемных батраков и продажу на корню, и подряды) вследствие обширности владений, которые рабский персонал никак не мог обработать своими силами. А вложение денег в землю (у Плиния большая часть денежных средств вкладывалась в имения (Plin. Epist.,III,19), по-видимому, было самым выгодным предприятием, приносящим, во всяком случае, один из самых стабильных доходов. Так же, приступая к анализу колонатных отношений в письмах Плиния Младшего, хочется отметить одну интересную деталь. В своих письмах, Плиний или старается показать свое пренебрежение к хозяйственным делам или же они (хозяйственные дела) действительно сильно тяготили Плиния Младшего (Plin. Epist., VII,30,3; IX,15; IX,36,6). И, возможно, поэтому он искал более легкую форму общения со своими колонами и подрядчиками.
В переписке Плиния содержится достаточное количество данных о положении колонов. Интересна и сама терминология, которая употребляется Плинием в отношении колонов, он называет ихили coloni (Epist., X,8,5; III,19,6,7; IX,36,6; IX,37) или rustici (VII,30,2; IX,51,1) последние, возможно были соседними крестьянами-клиентами Плиния, которые выбрали его своим арбитром и судьей.[36] Отметим, что упоминаемые в письмах Плиния колоны являются лично свободными и заключают с землевладельцем или прокуратором договор как равноправные стороны. Величина арендной платы фиксировалось, по-видимому, в договоре, который носил частный характер, и выражалась в денежном отношении (Plin. Epist., IX,37,3). Договор заключался на пять лет, но продлевался с его окончанием (IX,37,2). В обеспечение условий договора колоны вносили определенный залог (III,19,6).Плиний часто жалуется на частую смену колонов и, что очень трудно найти хорошего арендатора (VII,30,2), поэтому, как нам кажется, Плиний и другие землевладельцы пытались удержать колонов на своей земле. Именно в связи с этим желанием Плиний и другие хозяева крупных латифундий идут на уступки колонам, в том числе и на списание долгов. Долговой вопрос, по-видимому, стоял очень остро, так как Плиний нередко указывает на задолженность колонов как на основное зло в развитии хозяйства (IX,37,2-3).[37] Так же в письмах Плиний говорит о том, что колоны вполне могут прерывать контракт при истечении договора (X,8,5). То есть в хозяйстве Плиния Младшего работают на первый взгляд обычные срочные арендаторы, которые выплачивают денежную ренту. Но мы видим из «Писем», что Плиний сталкивается с тем, что колоны не могут выплатить задолженности и хозяйству и доходам наноситься большой ущерб. Землевладелец в лице Плиния терпит убыток. Это ударяло особенно по владельцам крупных и средних земельных владений, так как они были основой их материального и политического благополучия. Конечно, Плиний и подобные ему землевладельцы извлекали доходы из политической, адвокатской деятельности из эксплуатации провинций и ростовщичества, но основным доходом все-таки были обширные земельные владения (III,19,8). И, по-видимому, Плинию требуется увеличивать размеры своих хозяйств, так как они все больше не являются рентабельными, и приносят все меньше дохода.
Поэтому перед Плинием стоял вопрос об изменении отношений именно с колонами, так как отношение к рабам во время Плиния под воздействием рабских восстаний, участия рабов в гражданских смутах и стоической философии изменилось (Плиний уже не использует колодников и призывает к этому других(III,19,7)). Плиний рисует критическое положение колонов: «Эта щедрая земля истощена, однако, разорившимися земледельцами. Прежний хозяин часто продавал их инвентарь: временно уменьшая недоимки[38], он совершенно обессилил своих колонов, и недоимки стали расти вновь» (III,19,6; перевод М.Е. Сергеенко). Плиний даже готов дать колонам своих рабов, но, по-видимому, это не спасает положения. В других письмах Плиний говорит о недостатке подходящих арендаторов (VII,30,3) и Плиний снова заботится об упорядочении многолетней аренды в своих владениях (IX,37,1). Еще одну картину положения колонов рисует Плиний, говоря об этом: «За прошлое пятилетие недоимки возросли, хотя я и делал большие скидки: поэтому большинство, отчаявшись в возможности уплатить долги, вовсе не заботится об уменьшении их. Люди тащат и тратят все, что у них появляется в хозяйстве, считая, что им нечего уже жалеть себя (перевод А.И. Доватура)» (IX,37,2). Конечно же, для хозяйства Плиния такое положение колонов, как было отмечено выше, являлось разорительным. Плиний искал действенное средство от такого разорения колонов. Он предлагал им своих рабов, делал большие скидки, но эти меры, как мы видим, не помогали. Плиний решает радикально изменить систему взимания арендной платы со своих колонов: «Лекарство одно, я буду сдавать землю не за деньги, а за часть урожая, и я буду ставить своих людей надзирать за работой и хранить урожай (перевод А.И. Доватура)» (VII,30,3). Тут же Плиний отмечает, что «…такой порядок требует большой добросовестности, острых глаз, многочисленных рук (перевод А.И. Доватура)» (Ibid.). Отметим, что таким образом колоны, несомненно, попадали в большую зависимость от землевладельца. Если до этого они только выплачивали деньги за аренду и могли теоретически свободно распоряжаться посадками на своем участке, то теперь они попали под жесткий контроль администрации имения (которая как было показано выше состояла из рабов или вольноотпущенников), так как хозяин имения был заинтересован в производстве того или иного вида сельскохозяйственной продукции. По мнению В.И. Кузищина Плиний уже рассматривает таких задолжавших колонов «как часть своего хозяйства».[39]