Шежере, опубликованные в журнале «Шуро», хотя и сохраняют в большинстве случаев текст оригиналов без изменения, однако, по содержащемуся в них материалу они, как уже сказано, не являются самыми ценными. В то же время надо подчеркнуть, что, говоря о внимании историков, этнографов дореволюционного периода к башкирским шежере, нам хочется акцентировать внимание не на научное качество публикаций и даже не на их количество. На наш взгляд, важно подчеркнуть сам | факт публикации башкирских шежере, говорящий о том, что уже в .XVIII—XIX вв. ряд историков и этнографов по достоинству оценил эти ' важные памятники истории башкирского народа.
После Октябрьской революции сбором башкирских шежере занимались историки-краеведы, а в основном — экспедиции, организованные как местными, так и центральными научными учреждениями. Собранные шежере сосредоточивались в Научно-исследовательском институте национальной культуры, а с 1938 г. в Башкирском научно-исследовательском институте языка, литературы и истории им. М. Гафури. Некоторые шежере были сданы в фонд института колхозниками, получившими эти рукописи в наследство от дедов. В 1951 г., в связи с образованием Башкирского филиала АН СССР, старые рукописи института, в том числе 36 шежере, были переданы в фонд библиотеки филиала 2.
В 1927 г. историком-краеведом Сагитом Мирасовым в журнале «Башкорт аймары» было опубликовано три шежере: племен Юрматы, Кыпсак и рода Кара-Табын. Наибольшего внимания среди них заслуживает шежере племени Юрматы, опубликованное с сохранением особенностей текста оригинала. Других публикаций шежере вплоть до 50-х годов не было. В 1957 г. составителем данного сборника в журнале «Эзэби Баигкортостаны» были опубликованы с комментариями шежере юрматынцев, шежере юго-восточных племен (Бурзян, Кыпсак, Тамьян, Усерган) и некоторые фрагменты из шежере минцев.
В последние годы в связи с тем, что историки, этнографы, а также филологи стали чаще обращаться к башкирским шежере, активизировалась работа по их выявлению и сбору. В итоге сотрудникам Института истории, языка и литературы Башкирского филиала АН СССР удалось во время их пребывания в районах Башкирской АССР найти более десяти шежере, многие из которых до сих пор были не известны.
В 1954 г. старший научный сотрудник Института этнографии АН СССР В. Н. Белицер любезно передала составителю сборника три. шежере, приобретенные ею во время экспедиции АН СССР 1930 годов Башкирию. Среди них родословная башкир племени Усерган, единственное из известных нам шежере, написанное в стихотворной форме.
Таким образом, историки располагают сейчас довольно значительным количеством шежере, что позволяет приступить к их научной публикации.
В XV—XVII вв., да и позднее, вплоть до конца XIX в., башкирские шежере записывались арабским алфавитом на том своеобразном языке, который принято называть языком «тюрки». В текстах наиболее старых шежере много арабизмов и фарсизмов, они изобилуют общетюркскими элементами, но в них же нередко встречаются слова и обороты, присущие только башкирскому языку. В этом отношении башкирские шежере представляют собой не только важные исторические источники, но и чрезвычайно интересные памятники языка. Внимательное изучение специалистами-языковедами текстов шежере без всякого сомнения даст богатые материалы исследователям истории башкирского языка.
Когда идет речь о каком-либо историческом источнике, особенно рукописном, принципиальное значение имеет выяснение двух вопросов. Во-первых, важно установить, насколько достоверны содержащиеся в источнике факты и сведения, и, во-вторых, когда эти факты и события зафиксированы, иначе говоря, датировку документа.
О достоверности башкирских шежере высказывалось немало сомнений. На первый взгляд эти сомнения действительно имеют как будто веские основания. Надо учесть, что немало шежере записывалось или, точнее, переписывалось муллами, которые нередко были единственными грамотными людьми во всем роде. Одним из главных назначении многих шежере был более или менее правдоподобный рассказ о происхождении того или иного рода. Исходя из этого, муллы нередко посвящали некоторую часть текста шежере составлению генеалогии пророков аллаха, которые якобы являлись родоначальниками того или иного рода. Иногда шежере начинаются с имени Чингиз-хана. Нередко реальные исторические личности генеалогически связывались с легендарными героями мусульманской или тюрко-монгольской мифологии. Составители шежере таким путем стремились доказать «знатное» или даже «божественное» происхождение некоторых представителей башкирской родоплеменной знати.
В этом нетрудно усмотреть классовую направленность башкирских шежере, о чем выше уже упоминалось. Здесь уместно подчеркнуть, что в период, когда в башкирском обществе укрепилась наследственная власть родоплеменной аристократии, многие шежере стремились идеологически обосновать законность этой власти, утверждали принцип наследственной преемственности власти биев. Утверждение этого принципа требовало, естественно, соответствующей аргументации. В представлениях феодализирующейся башкирской знати наиболее веским обоснованием «законности» их власти было происхождение, прямая генеалогическая связь с наместниками бога на земле или с Чингиз-ханом, его сыновьями, с Огуз-ханом и т. д. Наличие такой тенденции в составлении шежере свидетельствует и о том, что господствующие классы стремились распространять среди трудящихся башкир панисламистские, пантюркистские идеи. Понятно, что в этой части башкирские шежере ничего общего не имеют с исторической действительностью.
Однако сказанное выше ни в коем случае не ставит под сомнение достоверность многих содержащихся в шежере фактов и сведений. Фантастичны обычно верхние звенья генеалогической таблицы некоторых шежере. Но в этих же текстах немало и достоверных сведения. В то же время есть шежере (и их немало), которые вообще игнорируют представления корана о происхождении народов или представление тюрко-монгольской мифологии о Чингиз-хане как родоначальнике многих племен. Эти шежере непосредственно начинаются с описания достоверных событий, а их генеалогии включают реальных людей. Именно к этой категории шежере относится большинство включенных в настоящий сборник текстов. Значение этих шежере как исторических документов переоценить трудно.
Говоря о степени достоверности башкирских шежере, надо учитывать, что они не являются плодом индивидуального творчества. В настоящее время известно только четыре шежере, у которых есть авторы:
шежере юрматынцев, продиктованное Татигас-бием мулле Бакыю; шежере айлинцев, написанное Тажетдином Ялчыгуловым; табынские шежере Мухаметсалима Уметбаева. Но даже в том случае, если известны составители шежере, это не означает, что они единственные авторы этих рукописей. Правильнее их считать авторами нового списка шежере, так ;как составленные ими тексты опираются на факты и сведения, дошедшие до них в устной или письменной форме от их предков. Авторы нового списка шежере излагают эти факты и сведения в более или менее систематизированной форме, более или менее литературным языком. Тажетдин Ялчыгулов сам указывает в шежере, что написанные им исторические предания он узнал от одного старика в Астраханском крае (шежере XXIV). Авторы добавляли в шежере описание только тех событий, современниками или свидетелями которых они были.
Составители большинства шежере вообще неизвестны. Это закономерно, так как в конечном итоге шежере — результат коллективного творчества. Текст шежере точно так же, как и генеалогия, создавался постепенно. Составление родословной, начатое одним автором, продолжалось другим и завершалось третьим.
В шежере находили также отражение факты и события, которые могли сохраниться только в памяти народа в форме исторических преданий, легенд и т. д. Поэтому почти в любом шежере, независимо от того, составлялся он одним человеком или многими людьми, содержится переложение или точный пересказ более старых шежере, исторических фактов, сохранившихся в памяти народа. В этом смысле башкирские шежере донесли до нас не только родословные биев и описание их жизни, но и правдивые страницы летописи народной жизни. Таким образом, и по социальному содержанию башкирские шежере не однородное явление. Эта кажущаяся противоречивость вполне объяснима. Во-первых, в создании шежере одного рода участвовали многие поколения и, следовательно, много людей. Среди них могли быть представители различных социальных групп башкирского общества. Они, каждый по-своему, преломляли события, свидетелями или участниками которых они являлись. С другой стороны, большое значение имеет преемственность летописания, то есть тот факт, что каждый новый список шежере включал в себя копию предыдущих (данного рода или племени) или же их синтезированное переложение. А в предшествующих текстах, в свою очередь, могли быть сведения и факты, социальная природа и возраст которых были различны.
Принцип преемственности башкирских шежере исходит от самой природы их происхождения. Если в основе шежере была генеалогическая схема какого-либо рода, то при составлении нового списка предыдущий список неизбежно учитывался и даже служил основой. Так, передаваясь из поколения в поколение, появлялись новые и новые списки шежере, генеалогии которых также пополнялись новыми именами, а текстовые части — описаниями свежих событий. Отсюда ясно, насколько относительное значение приобретают понятия «оригинал», «копия» применительно к башкирским шежере. Каждая новая «копия» включала в себя имена и описания, которых не было и не могло быть в «оригинале». Однако параллельно шел и другой процесс. «Копии», или, точнее, новые списки, хотя преемственно включали в себя материалы старого списка, однако они постепенно теряли некоторые факты и описание событий, содержавшихся в «оригиналах». Какое-либо крупное событие, происшедшее в жизни народа, заметно вытесняло при составлении новых шежере часть «устаревших» материалов. Таким, например, событием было присоединение Башкирии к Русскому государству. Описание присоединения содержится в шежере многих, если не большинства, широких племен. Недавние события заставляли постепенно забывать далеком прошлом, записи о которых стали занимать в шежере уже второстепенное место. При этих особенностях башкирских шежере их датировка представляет значительные трудности, а подчас невозможна. Это и понятно, если учесть, что многие шежере составлялись на протяжении жизни многих поколений десятками людей и описания событии шесте с громадными генеалогиями переходили из более ранних списков » поздние. Поэтому, когда в комментариях, помещенных в этом сборнике, те или иные шежере датируются, то в этих случаях речь идет не > дате рождения данного шежере вообще, а о дате рождения публикуемого списка. Когда поддается датировке составление основной части шежере, то это всегда оговаривается.