Смекни!
smekni.com

Внешняя политика Петра I (стр. 2 из 5)

Внешнеполитический курс России на протяжении всего XVIIвека был нацелен на решение трех главных задач: достижение выхода к Балтийскому морю, обеспечение сохранности южных границ от набегов крымского хана и возвращение отторгнутых в период Смутного времени территорий. Основные противоречия возникали у России с Речью Посполитой и фактически это единственная глобальная проблема, которую удалось решить в течение столетия. За это время удалось присоединить Левобережную Украину и возвратить Киев, символ древней государственности. Сложнее дела обстояли с выходом к Балтийскому и Черному морям. Окончательное решение этих вопросов выпало следующему, восемнадцатому столетию. Но прогресс был достигнут и в этих направлениях. Разгром турок в нескольких сражениях и взятие нескольких шведских крепостей показали соседям, что с военной мощью России придется считаться.

2. Внешняя политика Петра I

2.1. Великое посольство

Идея «Великого посольства» (март 1697 — август 1698 г.) формально имело целью посетить столицы ряда евро­пейских государств для заключения союза против Турции. Великими послами были назначены генерал-адмирал Ф.Я. Лефорт, генерал Ф.А. Головин, начальник Посольского приказа, и думный дьяк П.Б. Возницын. В посольство входило 280 человек, в том числе 35 волонтеров, ехавших для обучения ремеслам и военным наукам, среди которых под именем Петра Михайлова был и сам царь Петр. Путь посольства лежал через Ригу и Кенигсберг в Голландию, бывшую в то время крупней­шей морской державой Европы (флот ее составлял 4/5 всего европей­ского флота), и Англию. Из Англии посольство возвратилось в Гол­ландию, затем оно посетило Вену. В дальнейшем предполагалось направиться в Венецию[3].

Кроме переговоров и выяснения расстановки сил в Европе, Петр много времени посвятил изучению кораблестроения, военного дела, знакомству с передовой военной техникой, различными сторонами жизни европейских стран. Он посещал верфи и арсеналы, мануфак­туры и школы, монетные дворы и крепости, театры и музеи, парла­мент и обсерваторию. В течение нескольких месяцев Петр сам рабо­тал в качестве плотника на верфях Ост-Индской компании в Голлан­дии, осваивая корабельное дело, и получил соответствующий диплом плотника-корабела. Построенный при участии царя корабль «Петр и Павел» несколько раз ходил в Ост-Индию. «Великие послы» активно стремились наладить торговые, технические и культурные связи с развитыми ев­ропейскими державами[4].

Между тем отношения в Европе в это время складывались не в пользу продолжения войны с Турцией, и вскоре (14 января 1699 г.) России, как и другим странам — членам «Священной лиги», пришлось пойти на перемирие, заключенное в Карловцах. Одновременно Петр убедился, что ан­титурецкая коалиция распалась, но сложилась благоприятная внешнеполитическая обстановка в борьбе за Балтику, так как крупнейшие европейские государства были заняты предстоящей войной за испан­ское наследство (1701—1714) —борьбой за обширные владения в Европе и Америке в связи с отсутствием прямого наследника после смерти испанского короля Карла II. Петр хорошо понимал, что именно через Балтийское море возможно установление прочных свя­зей с развитыми странами Европы.

Летом 1698 г. Петру неожиданно пришлось прервать поездку. В Вене он получил донесение о новом стрелецком мятеже в Москве. Еще до приезда Петра мятеж был подавлен правительственными войсками. Стрелецкие полки, шедшие на Москву, были разбиты под Новым Иерусалимом (ныне район города Истры под Москвой). Бо­лее 100 стрельцов казнили, многие из них были наказаны кнутом и сосланы в различные города. Петр по возвращении заставил пересмотреть приговор. Он лично возглавил новое следствие. Была установлена связь восставших стрельцов с московским боярством и опальной Софьей. Казнили уже более 1000 стрельцов, в казнях участвовали сам царь и его прибли­женные. Софья, постриженная в монахини под именем Сусанны, под строжайшим надзором прожила до конца своей жизни в Новодевичьем монастыре (1704).

2.2. Северная война

Основным направлением внешней политики России в рассматриваемую эпоху стала борьба за выход к Балтийскому морю, а ее содержанием явилась длительная, занявшая почти все годы петровского правления Северная война (1700—1721). Однако, не отрицая столь серьезного и масштабного предприятия, как занятие русскими Прибалтики, следует сразу сделать одно немаловажное уточнение: Россия сражалась с державой, находившейся не в расцвете лет, а скорее на закате. Мощь Швеции была уже непоправимо подорвана и участием в тридцатилетней войне (163—1648) и рядом крупных потерь в воинской силе и военном флоте, понесенных во второй половине XVII в. от Польши.

Заключив перемирие с Турцией (1700), Россия в союзе с Саксонией, ее курфюрст Август II был од­новременно польским королем, и Данией (так называемый Северный союз) объявила в 1700 г. войну Швеции. Однако небольшое шведское государство оказалось гораздо лучше готово к войне, чем его соперники. Во главе его армии стал молодой король Карл XII, замечательный полководец. В 1700 г. Карл, высадив под Копенгагеном десант, вынудил Данию капитулировать; после этого он перебросил войска в Прибалтику, атаковав с тыла русскую армию, безуспешно осаждавшую Нарву. Во время Нарвского сражения Петру было 28 лет, его противнику Карлу XII — 18 лет, у Петра было 35 тысяч солдат, у Карла —8 тысяч. И все же накануне битвы струсивший Петр покинул свою армию, доверив ее авантюристу графу де Круа, который в разгар битвы сдался шведам вместе с остальными иностранными проходимцами, командовавшими войсками Петра. Сколько же необходимо было войск для победы над 8-тысячным отрядом Карла XII. Ведь Петр и так имел воинов больше, чем Карл, в пять раз. Под Нарвой ведь были хваленые петровские войска. Северная война началась через 11 лет после восшествия Петра на престол. Этот срок совершенно достаточный, чтобы улучшить армию, при отце Петра окончательно добившую Польшу. И где, наконец, хваленый военный и организационный гений Петра?

Страшное поражение поставило Россию на грань катастрофы. Ценой неимоверных усилий создавались новые полки, офи­церские кадры, укреплялись города. В усло­виях нехватки металла в переплавку шли церковные колокола. В 1704 г. власть в Польше перешла в руки швед­ского ставленника Станислава Лещинского, а в 1706 г. Карл вынудил польского короля Августа II к капитуляции и выходу из Северного союза. Россия осталась в одиночестве, лишившись последнего союзника. В 1708 г. главные силы шведской армии двинулись на Москву. Были заняты Минск, Могилев. Русская армия отступала. Однако идти далее на Смоленск и Москву Карл не решился. Он отвел ар­мию на Украину, где, рассчитывая на поддержку изменника Ивана Ма­зепы, предполагал провести зиму, соединившись с шедшим к нему из Прибалтики с большим запасом боеприпасов и продовольствия корпусом генерала Левенгаупта. Однако этим планам не суждено было сбыться. 28 сентября 1708 г. у деревни Лесной (близ Могилева) корпус Левенгаупта был перехвачен и разбит отрядом Шереметьева (а вовсе не Петром I). В результате сражения у Лесной Карл XII лишился столь нужных ему подкреплений и обоза. Одновременно расчет Карла XII на усиление шведской армии в связи с переходом на ее сторону гетма­на Украины И. Мазепы не оправдался: только незначительная часть казачества, обманутая гетманом, перешла на сторону шведов.

Утром 27 июня 1709 г. произошло сражение между войсками Петра I и Карла XII под Полтавой (Полтавская битва) вовсе надо сказать не грандиозное или того хуже эпохальное, тиражируемое в отечественной историографии. С русской стороны в Полтавском сражении участвова­ло непосредственно лишь десять тысяч солдат (и еще трид­цать тысяч стояли в резерве). У шведов — шестнадцать тысяч. Против четырех шведских орудий были выставлены семьдесят два русских (а по другим данным — сто двенад­цать). Нужно подчеркнуть, что речь идет о свежих русских частях и предельно измотанных шведских, кото­рые действовали на враждебной им территории, не полу­чая ни подкреплений, ни провианта, ни боеприпасов. Не зря В.О. Ключевский, которого никак нельзя заподозрить в русофобии, так и писал: «Стыдно было бы проиграть Полтаву... русское войско, им (Петром) созданное, уничтожило шведскую армию, т.е. 30 тысяч отощавших, обносившихся, деморализованных шведов, которых зата­щил сюда 27-летний скандинавский бродяга».

Казалось, наступило время для решительного удара по Швеции, но его не произошло. «У Петра зародился спорт, — пишет Ключевский, — охота вмешиваться в дела Германии. Разбрасывая своих племянниц по разным глухим углам немецкого мира,Петр втягивается в придворные дрязги и мелкие династические интересы огромной феодальной паутины. Ни с того, ни с сего Петр впутался в раздор своего мекленбургского племянника с его дворянством, а оно через братьев своих... поссорило Петра с его союзниками, которые начали прямо оскорблять его». Германские отношения перевернули всю внешнюю политику Петра, сделали его друзей врагами, не сделав врагов друзьями, и он опять начал бросаться из стороны в сторону, едва не был запутан в замысел свержения ганноверского курфюрста с английского престола и восстановления Стюартов. Когда эта фантастическая затея вскрылась, Петр поехал во Францию предлагать свою дочь Елизавету в невесты малолетнему королю Людовику XV… Главная задача, стоявшая перед Петром после Полтавы решительным ударом вынудить мир у Швеции, разменялась на саксонские, мекленбургские и датские пустяки, продлившие томительную девятилетнюю войну еще на 12 лет. Кончилось это тем, что Петру... пришлось согласиться на мир с Карлом XII. «Петр обязался помогать Карлу XII вернуть ему шведские владения в Германии, отнятию которых он сам больше всех содействовал и согнать с польского престола своего друга Августа, которого он так долго и платонически поддерживал»[5].