Ближайшей опорой трона явились гвардейские полки, дворянские по составу. Они представляли ту реальную вооруженную силу при дворе, которая могла содействовать и возведению на престол, и низложению царей. Поэтому правители всячески старались заручиться поддержкой гвардии, осыпали ее знаками внимания и милостями.
Перед смертью императрица назначила своим преемником Петра Алексеевича. Этого назначения требовали члены Верховного тайного совета, Синода, президенты коллегий, гвардейцы. В частности А.Д. Меншиков еще в 1726 г. тайно перешел на сторону сына царевича Алексея, задумав женить его на своей дочери. В надежде на сохранение своего первенствующего положения А.Д. Меншиков не препятствовал князьям Долгоруким и Голицыным, когда они посадили на престол 12-летнего внука Петра 1 (сына царевича Алексея) - Петра 2 (1727-1730). Меншиков задумал женить Петра 2 на своей дочери. Но его обошли Долгорукие, больше преуспевшие в делах сватовства взбалмошного юнца в короне: Петр 2 сделал предложение одной из княжен Долгоруких. С воцарением Петра Алексеевича Меншиков сумел стать единственным опекуном мальчика-императора и, по - существу, регентом государства. Однако вскоре князь тяжело заболел, чем не замедлили воспользоваться его недавние соратники, а теперь враги, недовольные чрезвычайным усилением власти Меншикова, - в первую очередь, Остерман и Долгоруковы. За пять недель болезни князя они смогли склонить Петра на свою сторону. 8 сентября Меншикову объявляют предписание Верховного тайного совета о домашнем аресте, а затем и указ императора о лишении его чинов и наград и ссылке. Меншиков был смещен со всех постов, лишен своего огромного состояния и вместе с семейством сослан в Сибирь.
Склонности к государственным делам Петр 2 не проявлял, зато страстно увлекался охотой, собаками, кутежами. По словам одного историка, в это время главным государственным учреждением была псарня.
Но неудача постигла и Долгоруких. Незадолго до свадьбы Петр 2 заболел оспой и скончался. Перед «верховниками» (так называли членов Верховного тайного совета) вновь возникла проблема престолонаследия.
После закулисной борьбы решено было предать российскую корону племяннице Петра 1, дочери его старшего брата Ивана - Анне Ивановне.
Анна Ивановна была вдовствующей герцогиней курляндской и жила в Митаве. Верховники вознамерились ограничить самодержавную царскую власть и вместе с приглашением на престол направили Анне Ивановне секретные «кондиции» (условия), составленные в духе конституционной монархии. Согласно «кондициям», будущая императрица обязывалась без согласования с Верховным тайным советом не назначать высших должностных лиц, не решать вопросов о войне и мире, не распоряжаться государственными финансами и др. Только после того как Анна подписала их, ей позволили занять престол. В Москву на торжества по случаю предполагавшейся свадьбы Петра 2 съехались много дворян из разных мест России. Как ни пытались верховники скрыть свой план ограничения царской власти, об этом стало известно широким слоям дворянства, которое уже так много получило от этой власти и надеялось получить еще больше. В среде дворянства и духовенства развернулось широкое оппозиционное движение. Кондиции ограничивали самодержавие, но не в интересах дворянства, а в пользу его аристократической верхушки, заседавшей в Верховном тайном совете. Настроения рядового шляхетства хорошо передавались в одной из записок, ходившей по рукам: «Боже, сохрани, чтобы не сделалось вместо одного самодержавного государя десяти самовластных и сильных фамилий!». На большом приеме у императрицы 25 февраля 1730 г. оппозиционеры прямо обратились к Анне с просьбой «принять самодержавство таково, каково ваши славные и достохвальные предки имели, а присланные... от Верховного совета... пункты уничтожить». Сильная дворянская оппозиция верховникам была налицо, после чего, изобразив притворное возмущение тем, что кондиции верховников не были одобрены дворянством, императрица публично надорвала документ и бросила на пол. Гвардия и здесь была начеку, выразив свое полное одобрение сохранению самодержавной царской власти. Манифестом от 28 февраля объявлялось о «восприятии» ею «самодержавства».
Правление императрицы Анны продолжалось 10 лет (1730-1740). В это время в Россию нагрянуло множество немецких дворян из Курляндии, и в стране установилось полнейшее засилье иностранцев. Ленивая и мстительная царица во всем полагалась на своего любимца - прибалтийского немца Бирона. Это время окрестили бироновщиной, ибо Бирон, человек корыстолюбивый и бездарный, олицетворял собою все темные стороны правителей тогдашнего времени: безудержный произвол, бессовестное казнокрадство, бессмысленная жестокость. Всюду свирепствовала тайная полиция, один за другим следовали смертные приговоры. Об умственных способностях любимица царицы метко отозвался современник: Бирон говорит о лошадях и с лошадьми как человек, а с людьми и о людях как лошадь.
Пристрастие временщика (в прошлом конюха) к лошадям было беспредельным. Впрочем, и Анна Ивановна питала слабость к охоте, собакам и верховой езде, не уступая в этом мужчинам. О причудах императрицы ходили всякие слухи. Она, например, не могла заснуть без того, чтобы не выслушать сказку о разбойниках. По ее приказаниям отыскивали повсюду «говорливых баб», умевших придумывать и рассказывать страшные истории. На правах шутов при ней состояли князья. Скандально-печальную известность получила свадьба шута в «ледяном доме», построенном по приказу царицы.
Проблема «бироновщины» не раз привлекала внимание историков. До сих пор сохраняются противоречивые оценки государственной деятельности Анны Ивановны. Одни историки говорят о том, что именно во времена правления «немцы посыпались в Россию точно сор из дырявого мешка», другие сходятся во мнении, что иностранцы «посыпались» еще задолго до царствования Анны и их количество никогда не было устрашающим для русского народа. С незапамятных времен иностранные специалисты приезжали работать в Россию, и особенно широко двери страны открыл для них Петр Великий. Многие приказы Анны Ивановны не были направлены на защиту интересов иностранцев, а напротив, защищали честь русских. Так например, именно при Анне было устранено болезненное для русских офицеров различие в жалованье: они стали получать столько же, сколько иностранцы, а не в два раза меньше, как было при Петре 1. Таким образом, «бироновщина» не ставила иностранцев в какие-то особые сказочные условия. Внутреннее положение страны во времена «бироновщины» в литературе тоже характеризуется как весьма драматичное: «Народное, а с ним и государственное хозяйство, - пишет Ключевский, - расстраивалось. Торговля упала». Однако данные многих других историков, в особенности современных, доказывают обратное, а именно, что представления об упадке торговли ни на чем не основаны. Внешняя политика России в царствование Анны не претерпела существенных перемен по сравнению с петровским периодом и не была отступлением от принципов царя-преобразователя.
Русских дворян беспокоило не «засилье иноземцев», а усиление при Анне Иоанновне бесконтрольной власти и иноземных, и русских «сильных персон», олигархические притязания части знати. В центре борьбы, которая шла внутри дворянского сословия, стоял следовательно, не национальный, а политический вопрос.
Сама Анна Иоанновна активно участвовала в управлении государством. Историками отмечается присущие ей «ясность взгляда и верность суждения, постоянное искание правды», «методический склад ума, любовь к порядку». В царствование Анны наблюдается дальнейшее усиление относительной самостоятельности абсолютистской власти. Этому способствовали преобразования системы государственного управления. Начались они под знаком возврата к заветам Петра 1: 4 марта 1730 г. последовал манифест об упразднении Верховного тайного совета и восстановлении Правительствующего Сената «на таком основании и в такой силе, как при Петре Великом был». Однако вскоре был создан небольшой по составу совет при императрице, получившем в указе от 18 октября 1731 г. название Кабинета министров. В него вошли Остерман, граф Г.И. Головкин и князь А.М. Черкасский; после смерти Головкина его последовательно заменяли П.И. Ягужинский, А.П.Волынский и А.П. Бестужев-Рюмин. По сути дела, Кабинет явился прямым преемником Верховного тайного совета. Была продолжена линия на подчинение церкви государству и превращение священнослужителей в послушный самодержавию специфический род чиновничества. Так, 15 апреля 1738 г. из ведомства Синода была изъята Коллегия экономии, которая передавалась Сенату. Вместе с ней туда же передавались существовавшие при Синоде приказы Дворцовый и Казенный. По сути, Синод стал бюрократическим учреждением, которое могло содержаться только жалованием из общей государственной казны. В правление Анны Иоанновны дворянству было возвращено право распоряжения вотчинами, которое разрешало делить свои имения между всеми детьми. Отныне все имения признавались полной собственностью своих владельцев. Сбор подушной подати с крепостных был передан их владельцам. Помещик теперь был обязан наблюдать за поведением своих крепостных. Кроме того, однако правительство обязало помещиков кормить своих крестьян в неурожайные годы. Таким образом, можно заключить, что в целом абсолютистское государство проводило продворянскую политику - дворянство являлось его социальной опорой.