Следующий виток правового реформирования был определен Екатериной II, которая задалась целью составления нового государственного законодательного Уложения и переустройства общественно–гражданской жизни на началах европейского законодательства. Ею был сочинен «Наказ», составленный на базе прогрессивных философско–правовых идей западных мыслителей: Беккарии, Монтескье, Руссо и других. Отдельные его части принято считать Основами уголовного законодательства. Однако влияние его сказалось только в начале XIX столетия.
В 1804 году Александром I учреждена комиссия, которая стала заниматься созданием новых уставов по всем отраслям права. Кодификация законодательства возобновилась в 1826 году при правлении Николая I. И уже к 1830 году было составлено Полное собрание законов Российской империи. Кроме этого комиссия осуществляла работу по созданию Свода законов, который должен был систематизировать изложение действующих законов по разным отраслям права, в том числе и по нормам о преступлениях и наказаниях. Составление Полного собрания законов Российской империи и Свода законов Российской империи с одной стороны было знаменательным событием в отечественном праве, а с другой – они наглядно показали отсталость российского права по сравнению с законодательством западных стран. Свод законов оставался сборником нормативных актов феодально–крепостнического государства1.
Если говорить об уголовном законодательстве этого периода, то в Своде законов на первом месте размещались преступления против государя, веры, а затем преступления против частных лиц, к которым отнесены были и убийства. Была сделана попытка определения понятия убийства. Кроме того, убийство разделялось на умышленное, неосторожное, простое и квалифицированное. Некоторые виды квалифицированных убийств составили убийства перешедшие из Соборного Уложения 1649 года и Воинских Артикулов, а также добавились и новые виды. Квалифицированными видами убийства, таким образом, признавались: лишение жизни родителей, братоубийство, убийство мужем жены или женой мужа, убийство начальником подчиненного или подчиненного начальником, самоубийство.
В виду того, что нормы уголовного закона по прежнему конструировались казуистично и отсутствовали общие понятия, в 1836 г. была начата работа по пересмотру уголовных законов, в которой наряду с российскими учеными принимали участие и иностранные. Результатом этой работы явилось создание в 1845 г. нового Уголовного кодекса – Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. В нем сохранялся сословный подход к квалификации наказания и определению санкций в соответствии с установленными привилегиями2. Была выделена субъективная сторона преступления, которая подразделялась на:
1) умысел:
а) с заранее обдуманным намерением;
б) с внезапным побуждением непредумышленным;
2) неосторожность, при которой:
а) последствия деяния не могли быть предвидены;
б) вредных последствий невозможно было предвидеть вообще1. В особом разделе содержались нормы, относящиеся к преступлениям против жизни, здоровья, свободы и чести частных лиц. На первом месте были расположены преступления против жизни, составляющие две группы:
1. посягательства–смертоубийства;
2. преступления, связанные с самоубийством.
Убийство делилось на: простое (без квалифицированных и привилегированных обстоятельств), квалифицированное, привилегированное, неосторожное. К первой категории относились умышленные убийства, без заранее обдуманного умысла и при отсутствии квалифицирующих обстоятельств, ко второй–убийства при указанных в статье квалифицирующих обстоятельствах (отцеубийство и т.д.), к третьей ( привилегированные, то есть с мягкой санкцией),-убийство матерью незаконнорожденного ребенка и т.д2.
В 1861 г. было отменено крепостное право, а в 1864 г. проведена судебная реформа, в связи с чем в целом уложение 1845 г. устаревало и не отвечало должным образом реалиям жизни, поэтому в него вносились изменения и дополнения (1866, 1885, 1903 г.г.). Но в целом оно просуществовало вплоть до 1917 года. Уголовное Уложение 1903 года, выгодно отличалось от ранее действовавшего как по уровню используемой юридической техники, так и по существу вопросов ответственности за преступления против жизни. Наиболее общим было их подразделение на убийство и умерщвление плода. Последние различались в зависимости от субъекта преступления: совершенное матерью, с одной стороны, врачом или повивальной бабкой с другой. Что касается первых, то Уголовное Уложение, отказавшись от наказуемости самоубийства предусматривало ответственность лишь за различного рода действия, так или иначе связанные с лишением жизни человека. Среди них самостоятельное значение придавалось непосредственно убийству и способствовавших самоубийству. Многочисленной была группа преступлений, предполагающая причинение смерти другому лицу самим виновным. В основу их системы был положен признак, относящийся к форме вины. Выделялись составы убийства умышленного лишения жизни и неосторожного причинения смерти. Убийства, в свою очередь, предполагали их оценку в качестве основного, квалифицированного (восходящего или нисходящего родственника, мужа или жены, брата или сестры; священнослужителя и т.д.)1.
Необходимо также отметить, что в период XIX столетия в России начинает развиваться научно-практическая деятельность в области уголовного права. Уголовной науке известны такие специалисты, опубликовавшие работы, как И. Нейман, О. Горегляд, Г. Солнцев, Л. Цветаев, П. Гуляев, С. Баршев, И.А. Неклюдов, Л.Д. Калмыкова, И.С. Таганцев, которым, в свою очередь, была написана монография «О преступлениях против жизни» (1870 – 1871 г.г.). Но уголовно правовая литература по вопросам преступлений против жизни была написана в основном в комментаторском стиле. Единого мнения у специалистов криминалистов не было, каждый высказывал свое о системе, видах составов преступлений против жизни. В тоже время, научная деятельность специалистов в области уголовного права, внесла огромный вклад в развитие законодательства в дореволюционный период.
Период после Октябрьской революции ознаменовался полным отказом от всего прошлого буржуазного, как чуждого молодому государству Советов. Эта учесть не обошла и российское законодательство, в том числе, и в области уголовного права. Однако в части, как это было указано в Декрете № 2 о суде, оно продолжало действовать не противоречащей советскому правосудию. В декабре 1919 г. были приняты Руководящие начала по уголовному праву РСФСР, ставшие первой попыткой обобщить практику судов и трибуналов. Как указывает И.А. Исаев: «новое уголовное право должно было основываться на принципе целесообразности, который противопоставлялся принципу законности. В законодательном корпусе проявились тенденции к отказу от особенной части кодекса. Предполагалось, что суды, руководствуясь «социалистическим правосознанием» и принципом целесообразности, будут решать дела на основе лишь норм общей части кодекса.
Руководящие начала состояли из введения, разделов о сущности уголовного права, об уголовном правосудии, о преступлении и наказании, стадиях совершения преступления, соучастии, видах наказания, об условном осуждении, о пространстве действия уголовного закона. Практика судебного правотворчества получила поддержку в Руководящих началах в виде принципа аналогии: при отсутствии в законе конкретной нормы, разрешающей конкретный казус, к нему могли применить аналогичную норму и решить его по аналогии с другим казусом, урегулированным этой нормой. Свобода толкования на практике вела к произволу»1.
В 1922 г. был принят первый Уголовный кодекс РСФСР, в котором была выделена глава, посвященная преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности, где на первом месте была помещена группа преступлений, объединенных понятием убийство. Она практически повторила составы, предусматривающиеся ранее в Уголовном уложении 1903 г. Отличие состояло в том, что Уголовный кодекс 1922 г. не предусматривал двух составов: убийство матерью новорожденного ребенка и убийство по согласию потерпевшего из чувства сострадания к нему. В то же время, УК 1922 г. усовершенствовал по сравнению с царским уголовным законодательством юридико-техническую сторону конструкций составов преступлений против жизни. Санкции по Уголовному кодексу 1922 г. за квалифицированные составы преступления были достаточно мягкими, виновный подвергался наказанию в виде лишения свободы на срок от восьми до десяти лет, в то время, как за отдельные государственные и должностные преступления наказание было в виде смертной казни. Из этого можно сделать вывод, что уголовно–правовое законодательство в большей мере защищало государственный интерес, а не частный, в виде права человека на жизнь.
Последующие принятые кодексы ужесточали ответственность за квалифицированные виды убийства. Однако их несоответствие санкциям за преступления, к примеру, связанные с хищениями государственного или общественного имущества, где наказание достигало до 25 лет лишения свободы, так и сохранялось вплоть до 1954 г., когда Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «Об усилении уголовной ответственности за умышленное убийство», где предусматривалось наказание за посягательство на право человека на жизнь в виде смертной казни1.