Поличным, по Белозерской грамоте, признавалось только то, что истец с приставами вынет у подозреваемого в клети или под замком. Те вещи, которые найдены на дворе или в доме, но не под замком, поличным не считались. Такого определения поличного не встречается ни в Русской Правде, ни в других законодательных документах того времени.
В порче межей наместник получал с виновного 8 денег на свои пошлины.
В третьем разделе Белозерской грамоты определяются пошлины наместнику и владычная десятнику от выдачи девиц замуж. Если кто выдавал дочь замуж из одной волости в другую, платил выводную куницу размером 1 алтын. Если кто выдавал дочь «за рубеж», то есть не в Белозерский уезд, платил пошлины 2 алтына. Если дочь выдавалась замуж в своей волости в пользу наместника бралось свадебное или новоженный убрус – 2 деньги. Десятнику уплачивалась владычная за выдачу «знамения» на венчание – 3 деньги.
В четвертом разделе Белозерской уставной грамоты говорилось о том, что если белозерцы будут терпеть обиды и притеснения от наместника, его тиунов и доводчиков, то они имеют право жаловаться на них Великому князю и назначать сроки, когда наместнику или его тиунам и доводчикам явиться на суд Великого князя.
4. Псковская и Новгородская судные грамоты
Псковская судная грамота является одним из замечательнейших после Русской Правды законодательным памятником России, к сожалению, дошедшим до нас в одном списке и с большими пропусками. Псковская грамота представляет собой следующую за Русской Правдой ступень в развитии русского законодательства. Несмотря на видимое сходство ее с Русской Правдой, между этими документами существуют серьезные различия. Источниками Псковской судной грамоты были княжеские уставы и нормы обычного права.
Другой, более поздний, законодательный документ – Новгородская судная грамота – ограничивается рассмотрением законодательных норм о суде и порядке суда, других положений она не содержит. Новгородская судная грамота дошла до нас, также не полностью, а в отрывке из 42 статей. Положения, заложенные в судную грамоту, были основаны на обычном праве, «по старине».
4.1. Псковская судная грамота
Время появления Псковской грамоты с точностью определить невозможно. В ее заглавии сказано, что она была написана на Псковском народном вече в 1397 году «по благословению попов всех пяти соборов … и всего божьего священства». Скорее всего, год указан неверно, так как в 1397 году в Пскове было не пять, а только четыре собора. Псковские соборы имели не только церковное, но и политическое значение. В Пскове не было архиерея, поэтому псковское духовенство нуждалось в единении, для чего были созданы соборы в составе нескольких церквей. До XV века было утверждено 4 собора. Появление пятого относится к XV веку, а точнее к 1462 году. Можно предположить, что Псковская судная грамота появилась не ранее 1462 года. Из самой Псковской грамоты видно, что она представляет собой окончательную редакцию законодательных норм изданных в разное время псковскими князьями. По своей структуре Псковская грамота делится на 2 части, которые подразделяются на разделы.
Первая часть Псковской грамоты состоит из 3 разделов.
В I разделе первой части перечисляются виды суда: суд князя и посадника; суд псковских выборных судей; суд владычного наместника; суд веча.
Суд князя и посадника был одно и тоже. Ни князь не мог судить без посадника, ни посадник без князя. Они представляли два начала – государственное и земское. Производился этот вид суда у князя в сенях и рассматривал дела о головщине, татьбе, грабеже, разбое. В псковских пригородах этот суд принадлежал княжескому наместнику, осуществлялся же он в присутствии выборных от земщины посадников.
Суд выборных псковских, а по пригородам суд пригородских посадников и старост рассматривал дела гражданские по займам, наймам, покупкам, наследствам, земельные споры.
Суд владычного или епископского наместника производился по делам церковным и гражданским, если они касались лиц духовных или принадлежавших церковному ведомству. При этом суде состояли два судебных пристава, назначаемых от общества. Однако по тяжбам людей церковных с не церковными назначался общий суд, то есть с участием князя с посадником или земскими судьями. При этом пошлины делились пополам. Владычный суд основывался на Номоканоне.
Суд братчины рассматривал все дела и споры, возникшие на братчинном пиру. Он производился выборным братчинным князем пира и судьями, которые судили на основании старинных обычаев. Приговор братчинного суда приводила в исполнение сама братчина. Однако Псковская грамота ввела ограничения на братчинный суд – недовольные его решением могли переносить свой иск в общие суды, в то время как на решения других судов в Пскове нельзя было делать апелляцию.
Суд веча описан в сохранившемся списке не полно. На этом суде не могли присутствовать ни князь, ни посадник. Приговоры этого суда решались волею народа. Очевидно, что ему принадлежали «высшие» дела, касающиеся всего Пскова, а также частные, которые не смогли решить князь и посадник.
По Псковской судной грамоте суд пользовался таким большим уважением, что каждое дело решенное им, не подлежало апелляции и всякий приговор был окончательный. Неприкосновенность суда так значительна, что по грамоте любой судья оставляя должность, должен был завершить все дела при нем начатые. Новый судья не мог вмешиваться в дела своего предшественника. Псковский закон, признавая неприкосновенность судей, требовал он быть правдивыми и беспристрастными. Каждый судья, включая князя, при вступлении в свою должность приносил присягу – целовал крест в том, что будет судить в правду, виновного не оправдает, а правого не обвинит и не погубит.
Во II разделе первой части говорится о порядке суда. Суд по Псковской грамоте начинался с жалобы или челобитья истца, а также с иска самого общества, по преступлениям, где не было частных исков.
По иску суд вызывал ответчика через особых служителей – позовников или приставов, которые были двух родов: княжеские и земские. Первых называли дворянами, а вторых подвойскими. При каждом вызове в суд позовники должны были быть от двух сторон, в противном случае ответчик имел право не являться. Позовникам назначалась особая пошлина – езд или хоженное. Размер этой пошлины зависел от расстояния до ответчика.
Впрочем, закон разрешал истцу нанять постороннего человека для вызова ответчика и дать ему позовницу, грамоту подтверждающую вызов в суд. По грамоте приставы и позовники должны были быть людьми честными и добросовестными, известными князю и посаднику, заслуживающими доверия. Позывница писалась княжеским писцом и к ней прикладывалась княжеская печать. Получив позывницу, позовник отправлялся в то место где жил ответчик и там, у церкви перед священником и народом зачитывал ее. Если ответчик по первому вызову не являлся в суд, выдавалась новая позывная грамота «на виновного». С этой грамотой позовники отправлялись к ответчику, зачитывали ее и вели его прямо в суд. При этом позовники не должны были бить или мучить ответчика, а ответчик сопротивляться им. Если вызываемый сопротивлялся им и бил их, он подвергался уголовному суду. Если ответчик после первого вызова скрывался, то истцу выдавалась бессудная правовая грамота, в которой ответчик признавался виноватым, а истец правым. Правовая грамоты могла быть написана княжеским писцом и скреплена княжеской печатью, а могла быть написана и неофициальным лицом и скреплена печатью церкви Святой Троицы.
По Псковской грамоте при истце и ответчике допускались в суд адвокаты - «пособники или стряпчие». Однако этот институт не пользовался в Пскове большим доверием и допускался в случаях, когда истцом или ответчиком была женщина, малолетний, чернец, черница, больной, старый или глухой. Стряпчий не мог участвовать более чем в одном деле в один день.
В III разделе первой части Псковской судной грамоты были включены статьи о судебных доказательствах и судебных пошлинах.
Судебные доказательства были различные:
1) По земельным спорам: показания старожилов и окольных людей; межевые знаки; грамоты на право владения; крестное целование; судебные поединки или поле, если свидетели истца и ответчика говорили противоположное и стояли упорно на своем. По псковскому закону поле между самими тяжущимися не разрешалось.
2) По делам о займах и поклаже: «доски» (счетные книги); «рядницы» и другие записи относительно займа и поклажи; крестное целование и поле (за исключением дел о закладе). Записи имели законную силу только в случае, если они писались при церкви Святой Троицы и копия была оставлена «в ларе Святой Троицы».
3) В делах между господином и закупом: записи или контракты, а также показания свидетелей.
4) В делах по татьбе, грабежам и разбою: показания свидетелей; крестное целование и поле. Чужеземцы, в случае иска по грабежу, освобождались от представления свидетеля, но в таком случае тому «на ком они искали», предоставлялось или самому целовать крест и заставить истца это сделать.
Истец и ответчик имели право отвода свидетелей противной стороны («заявлять подозрение»). Суду предоставлялось право прислушиваться к такому свидетелю или нет. При доказательстве присягой или крестным целованием решение оставалось за истцом – самому целовать крест или требовать, чтобы это сделал ответчик.