Помимо цельной системы преобразования земского представительства на сословном начале Пазухиным и его единомышленниками был внесен в Кахановскую комиссию ряд реакционных предложений по различным вопросам организации деятельности земства. Они высказались за сокращение численности управ, допуская возможность замены коллегиального принципа единоличным по усмотрению собрания; за некоторое ограничение компетенции земских собраний (в частности, по вопросам народного образования, системы раскладок).
Многие предложения группы Пазухина нашли отражение в проектах последнего периода деятельности комиссии. Крестьянская волость сохранялась; функции надзора над крестьянским управлением, которые намечались Совещанием как второстепенные для волостелей, получили равное значение с его обязанностями в качестве исполнительной инстанции по административным и земским делам; для волостеля вводился имущественный ценз и отменялось избрание земским собранием, так что абсолютно утрачивалась связь его с земством. В вопросах земского законодательства «большинство» Комиссии сделало ряд уступок крупному земельному дворянству. Оно признало права крупных собственников быть гласными уездных земских собраний без избрания. Это решение мотивировалось «желанием придать земской работе более спокойный, ровный и чуждый увлечений характер». Было отвергнуто установление «большей уравнительности» в расписании гласных, лишена прав целая категория избирателей по цензу общего годового оборота с производства, что несомненно привело бы к ослаблению представительства торгово-промышленной буржуазии; крестьянам, владевшим землей на праве собственности, помимо надела предоставлялось факультативное право участия только в одном из съездов (или съезде уездных землевладельцев, или в сельских избирательных сходах); отклонялось проектировавшееся Совещанием право уездных собраний назначать суточные и прогонные своим губернским гласным, в чем особенно остро нуждались представители от крестьянских обществ. «Большинство» Комиссии отказалось от предположения Совещания о выборности председателей земских собраний и признало требование «дворянской партии» о замещении должности председателя уездного присутствия и уездного земского собрания предводителем дворянства. Однако представители сословно-крепостнических интересов не провели в Кахановской комиссии всех своих требований, основные из них — преобразование земского представительства на сословном начале и объединение судебной и административной власти на низших инстанциях управления — были отклонены «большинством». Это, как видно, и послужило причиной роспуска Комиссии. Но определенное влияние на ее работу они оказали. «Вестник Европы» писал: «В -работу Комиссии «новые» элементы (т. е. «сведущие люди») ворвались с достаточной силой, чтобы не оставить камня на камне в предложениях Совещания, но все же не с таким полновластием, чтобы поставить на их место другое, сколько-нибудь стройное дело».
Частные уступки программным заявлениям дворянской крепостнической реакции не могли удовлетворить Д. А. Толстого, непримиримого врага «либеральных» правлений своих предшественников, с которыми было связано само появление Кахановской комиссии и все направление ее законодательных работ. 1 мая 1885 г. Комиссия была закрыта. «Русская мысль» заметила по этому поводу, что Комиссия «пережила '.мысль о своем учреждении... еще год назад в обществе привыкли, что призвание ее окончено». Если назначение Толстого министром внутренних дел означало открытый переход к реакции, то роспуск Кахановской комиссии свидетельствовал о намерении правительства приступить к общему пересмотру буржуазного законодательства.
3. Земский вопрос в периодической печати
Одновременно с выступлением в Кахановской комиссии дворянская реакция вела энергичный поход против буржуазных реформ 60-х годов на страницах газет и журналов. Наиболее полно ее требования нашли отражение в статье А. Д. Пазухнна «Современное состояние России и сословный вoпpoc», опубликованной в январской книжке «Русского вестника» за 1885 г.
Признавая историческую необходимость освобождения крестьян, Пазухин считал все остальные буржуазные реформы искусственными, так как в их основе «лежит принцип уравнения или так называемого слияния сословий»31. Особенно он выделял земскую и городскую реформы, которые «являются самыми важными в смысле разрушения исторического строя нашей жизни. Что касается судебной реформы, то ей суждено было закрепить новый порядок вещей, взяв дезорганизованную Россию под свою защиту»; военные реформы «нанесли последний удар дворянству, как служилому сословию». Не останавливаясь подробно на крестьянском управлении, Пазухин считал неправильным уничтожение института мировых посредников, назначавшихся из дворян.
Автор статьи не ограничивался критикой реформ 60-х годов, он выдвигал и позитивные требования: «Задача настоящего должна состоять в восстановлении разрушенного». Основу пересмотра реформы земских и городских учреждений должна была, по его мнению, составить «замена бессословного начала сословным», органы местной администрации предлагалось объединить с земством. Требование возврата к сословному принципу мотивировалось тем, что «предоставление общественных прав случайным группам всегда соединяется с известной долей политического риска». Для предотвращения «современного социального брожения» Пазухин требовал проведения наряду с земской также и дворянской реформы, которая восстановила бы права дворянства как служилого сословия.
Либеральная пресса оценила статью Пазухина как решительный шаг реакции, выдвинувшей свой план действия и требующей от правительства конкретных законодательных мер. «Вестник Европы» писал: «Приверженцы принципа, еще недавно предназначенного к оставлению за штатом, перешли не только от обороны к наступлению, но и от общих фраз к более или менее определенным проектам». «Русские ведомости» охарактеризовали статью Пазухина как «наиболее полное выражение» реакционных сословных требований дворянства «последнего времени». «Все зло «от того», все неурядицы «оттуда» идут, от реформы прошлого царствования такова основная мысль статьи Пазухина», — заключала «Русская мысль».
В «Русском вестнике» и «Московских ведомостях» в 80-х годах сотрудничали многие земские деятели, так что реакций шла отчасти и из самой земской среды. Вслед за выступлением А. Д. Пазухина появилась статья бывшего земца и одесского городского головы Н. А. Новосельского. Он предлагал в связи со 100-летием дворянской Жалованной грамоты: «I) ослабить в составе земских учреждений представительство темных масс и усилить представительство среднего землевладения», в котором «абсолютно наиболее силен дворянский элемент»; «2) организовать государственный сельскохозяйственный кредит для поместного дворянства». В «Русском вестнике» был помещен еще ряд других статей земских деятелей: курского земца А. И. Роштока против земской статистики, казанского земца Н. Е. Баратынского в защиту «неделимых дворянских участков», а также пензенского земца В. Друцкого-Соколинского, симбирского — Ю. Д. Родирнова, тамбовского — Д. Н. Цертелева и др. Некоторые из них писали и в «Московских ведомостях».
«Московские ведомости» посвящали земскому вопросу передовые статьи, хронику. Речь шла не о реформе, не о частных изменениях в местном самоуправлении, а о его полном упразднении.
Цель кампании, предпринятой реакционной прессой Каткова, — воздействовать на правительство, побудить его к активным действиям. «Русский вестник» писал: «Настало время бросить фразы и начать серьезное дело. Беспомощно разводить руками перед «оргиями» самоуправления, может быть, это очень «либерально», но это во всяком случае занятие, не соответственное правительству. От него вся Россия ожидает благоразумных, но решительных мер, которые положили бы конец фальшивому положению дел».
Защиту земства от нападок прессы вели либеральные органы, в особенности «Вестник Европы», «Русские ведомости», «Русская мысль», «Неделя».
На страницах «Вестника Европы» — наиболее влиятельного органа умеренно-либерального направления—регулярно помещались статьи против сословности. Можно безошибочно сказать, что это был основной момент в обсуждении им земского вопроса. В специальной статье «Дворянство в России» приводился статистический материал о прогрессирующем уменьшении дворянского землевладения, доказывалась закономерность этого процесса и нереальность попыток предотвратить его какими-либо законодательными мерами, вроде Дворянского банка, учреждения майоратов и т. п. Отсюда и общий вывод статьи: «Программа, основанная на сословных привилегиях, не может быть признана лозунгом будущности России». «Русская мысль» со своей стороны приветствовала антисословную направленность статьи.