Или, например, беременная женщина поднималась до зари и, надев костюм мужа, отправлялась к ближайшему колодцу. Она обходила вокруг него трижды, наблюдая за тенью в воде. Если по окончании прогулки ей удавалось вернуться домой незамеченной, это служило добрым предзнаменованием: родится мальчик.
При рождении ребенок получал «молочное» (детское) имя. Это имя должно было состоять из иероглифов, обозначающих что-нибудь приятное, надежду на то, что дитя будет счастливым и не умрет в младенчестве. Ребенка часто называли Со-эр, Чжу-эр, Шуань-эр, что соответственно означало: Замочек - пусть ребенок будет в такой же безопасности, как то, что заперто под замком; Столбик - пусть ребенок твердо стоит на ногах; Узелок - пусть он будет надежно привязан к своему дому. Все эти имена давались, конечно, мальчикам. Их наделяли и такими именами: Фу (Богатство), Гуй (Знатность), Си (Счастье), Лэ (Радость). Именами девочек, как правило, служили названия цветов, драгоценных камней, бабочек, птиц: Лянь-хуа (Лотос), Му-дань (Пион), Син-эр (Абрикос), Тао-эр (Персик). Их также могли назвать Сяо-мао (Котеночек) или Эр-мэй (Вторая сестричка). Иногда детям давали также имена в соответствии с временем года, когда они родились:
Чунь-эр (Весна), Сяшэн-эр (Рожденный летом), Цю-эр (Осень), Дун-эр (Зима).
На третий день совершался обряд омовения ребенка. В таз наливали теплую воду, туда же клали подаренные медные и серебряные монеты, а также приготовленные родителями грецкие орехи, каштаны, земляные орехи, финики, семена лотоса, вареные куриные яйца. '' Все это, за исключением монет, было окрашено в красный цвет — радости. Купая ребенка, приговаривали различные «счастливые» слова в рифму. Например, говорили: «Если будет мыть голову, то будет жить в высоком доме» и т. п.(62)
С ранних лет детей приучали выполнять различные обряды.
Так, при виде новой луны дети, обращаясь к месяцу, кланялись ему и припевали: «Месяц, месяц, месяц! Кланяюсь тебе, трижды кланяюсь. Не позволяй, чтобы у детей была чесотка». Луна, оказывается, влияла не только на детей, но и на 1 их платье, поэтому ночью не следовало класть одежду мальчиков и девочек на место, куда падал свет луны или звезд. Девочка должна была бояться света звезд, а мальчик — света падающей звезды.
Беспокойство ребенка во сне приписывалось сглазу. Чтобы предохранить от него, применялся такой обряд, на красной бумаге писали: «Небо желтое, желтое! Земля желтая, желтая! В моем доме есть плакса. Прохожие, благородные люди, прочитайте три раза написанное, и пусть ребенок спит до утра». Такую бумажку бросали на перекрестке.
По установившейся традиции новорожденному дарили различные украшения. Подарки эти могли быть действительно ценными — золотая цепочка на шею или украшение из серебра в форме замочка, но могли быть и совсем простые, чисто символические, например косточка от персика с вырезанными на ней разнообразными узорами. Через косточку продевалась нитка, которая привязывалась к руке ребенка.
С большой торжественностью отмечался первый месяц со дня рождения ребенка. Родственники, друзья и знакомые родителей вновь приносили ему подарки: серебряные, позолоченные и посеребренные бубенчики, изображения бога долголетия и восьми бессмертных, ручные и шейные браслеты, замочки, красные шнурки на шею. Бубенчики и изображения богов прикреплялись к шапочке младенца. Замочек вешали на шею для того, чтобы ребенок долго жил и чтобы не ушла из него душа. Дарили модель китайской меры сыпучих тел (доу) — этим выражалось пожелание, чтобы у ребенка всегда был в изобилии рис; игрушечную печать (инь) - пусть младенец, когда вырастет большим, получит печать чиновника (знак власти); изображение иероглифа шэн (возвышаться) - чтобы ребенок высоко поднялся по служебной лестнице.
Маленьких мальчиков часто одевали как девочек для того, чтобы обмануть духов болезни или смерти, которые, как верили родители, в таком случае пройдут мимо них. Суеверные родители, боясь, что долгожданного и любимого мальчика будут преследовать болезни или даже похитит смерть, давали ему имя Ятоу (Служанка). Этим они как бы старались обмануть злых духов, показать, что ребенок им не дорог, и они вроде бы не боятся его потерять.
Мальчики были предметом особой заботы в семье. Стремясь уберечь их от болезней, предохранить от нечистой силы и несчастных случаев, родители прибегали к самым различным амулетам и талисманам. Новорожденного предохранял особый амулет - «замочек ста семейств». После рождения сына отец обходил сто человек — родных и знакомых - с просьбой дать по одной или несколько медных монет. На собранные деньги он покупал замочек и вешал его на шею ребенку. Это означало: сто семейств заинтересованы в долголетии новорожденного.
Девочкам вешали на шею мешочки, наполненные ароматическими травами. Такие мешочки вышивались искусными швеями и обычно были красного цвета, который надежно отпугивал злых духов.
Для предотвращения дурного влияния злых духов на детей применялись и другие меры. В комнату, где спал ребенок, ставили метлу или конский хвост; ребенок ночью будет спать спокойно и не станет кричать, если к дверям дома прикрепить бумагу с заклинанием такого рода: «Владыка неба, владыка земли, в моей семье ребенок кричит всю ночь. Почтенные прохожие, прочтите эту надпись, и мое дитя будет спать до утра».
У молодой невестки было одно средство облегчить свое положение в семье — родить сына. И вот она забеременела. Все ждут от нее сына, и сама она мечтает родить мальчика. И о ужас! - на свет появляется девочка! Глаза матери наполнены горькими слезами, она не смотрит на маленькое существо. Свекровь в бешенстве, и даже муж, который вообще-то неплохо относится к жене, выглядит печальным и озабоченным.
Если жена рожала только девочек, то она считалась виноватой перед мужем, ибо обманула его надежды на продолжение рода. Неспособность жены родить сына давала право мужу брать в дом наложницу - это разрешалось законами.
Рождение детей на благо родителей считалось основной целью брачной жизни и, как думали верующие, обеспечивало старшему поколению загробный покой.
Однако среди всех членов семьи самыми бесправными были дочери. От них требовалось не просто послушание, но беспрекословное повиновение.
С детских лет они должны были участвовать в любой домашней работе, помогая в уборке, моя и чистя посуду. В подростковом возрасте их обучали шитью. После того, как для девушки был выбран жених (как правило, это случалось уже к двенадцати годам), будущая невеста обучалась той работе, которой занимаются женщины из семьи жениха.
Девочкам не разрешалось предаваться играм и безделью. Им не разрешалось общаться с соседскими мальчишками. А в подростковом возрасте запрещалось играть и с мальчиками своей семьи. Запрет налагался на все самостоятельные передвижения за пределами дома. Отлучки из дома были возможны только в сопровождении кого-нибудь из членов семьи.
Воспитанием и обучением девочек в основном занимались женщины. Однако отцы не должны были полностью оставаться в стороне. Именно на их плечах лежала ответственность по воспитанию в дочерях так называемых "трех правил подчинения": дома повиноваться отцу; в замужестве повиноваться мужу; во вдовстве повиноваться сыну. Глава семейства отвечал и за воспитание у дочери "четырех добродетелей", состоящих в соблюдении супружеской верности, честности, скромности и усердия (63).
Что касается матерей, то в их обязанности, прежде всего, входила подготовка дочерей к будущей замужней жизни. Это не ограничивалось только обучением ведению домашнего хозяйства. Мать обязана была "сформировать достойный облик" своей дочери в соответствии с представлениями китайцев об истинной красоте. Кстати, нельзя не упомянуть, что ранние представления китайцев о женской красоте существенно отличались от наших. Китайцы полагали, что настоящей красавицей может быть только та девушка, которая выглядит как слабая и хрупкая тростинка (гармония прямых линий).
Девочки в китайских семьях с самого их рождения считались "отрезанным ломтем", так как после выхода замуж они навсегда уходили в семью мужа. Возврат в свою семью был возможен только в случае смерти мужа.
Решение о замужестве дочери родители могли принять в любое время, даже еще до рождения дочери. Мнение и желание будущей невесты никогда не спрашивалось.
Как видно на процесс и результат воспитания детей огромное влияние оказала смесь Конфуцианства и религиозного Даосизма, впрочем как и на любую другую сторону жизни.
«Выданная замуж дочь, - гласила старая китайская пословица, - то же, что вылитая вода», т. е. совершенно бесполезный для семейства человек. Только мальчику суждено было до конца дней пребывать в неразрывной связи со своими предками. Кроме того, родители рассчитывали получить поддержку в старости, что особенно важно для бедных семей, где каждый работник вносил свой вклад в благосостояние семьи, а женщина рассматривалась как нечто крайне несовершенное и несамостоятельное. С самого рождения и до смерти, она была под властью: отца, мужа, сына.
Д) Смерть и культ предков
Если первый долг китайца состоял в выражении признательности Небу, то второй долг - в признательности предкам. Позднее Небо стало рассматриваться, как предок всех живущих и второй долг стал первым. В древнем Китае получили распространение самые различные формы культа, однако особое значение приобрел и на протяжении многих веков сохранялся культ предков, т. е. обожествление и почитание общего предка рода по мужской линии.
О распространении культа предков говорил тот факт, что даже простые китайцы большей части хорошо знали историю многих поколений своего семейства и могли не только назвать имена прапрадедов, но и перечислить все дела, дающие им право на память их потомства: обращая взоры в прошлое, к длинному ряду своих предков, они, чувствовали себя бессмертными.