М. М. СПЕРАНСКИЙ: РЕФОРМАТОР ОТ БЮРОКРАТИИ
Ненастной мартовской ночью 1812 года из Петербурга в юго-восточном направлении выехала почтовая кибитка. В ней находились два пассажира: тайный советник Михаил Михайлович Сперанский и частный пристав Шипулинский. Со стороны можно было предположить, что неотложные государственное дела заставили важнейшего сановника Российской империи в сопровождении полицейского чина оставить столицу в столь неурочное время, И только в придворных круга знали, что единомышленник императора Александра I в реформаторской деятельности и его ближайший советник по вопросам возможного переустройства России, секретарь Государственного совета высочайшим повелением отправляется в ссылку.
Сложно найти в историческом сознании последующих поколений личность, которой давались бы столь противоречивые оценки: "попович", "семинарист", "служака", "предатель", "отец русской бюрократии", "реформатор" и т. п. Его имя привлекало к себе внимание общества в те периоды российской истории, когда государство находилось на пороге существенных преобразований. Не случайно, что именно в годы подготовки и проведения реформ публиковались наиболее обстоятельные исследования о жизни и деятельности М. М. Сперанского. Что и почему привлекло в личности Сперанского исследователей различных направлений в эти исторические периоды? Ответ на эти и другие вопросы можно найти в биографии нашего героя и во времени, в котором он жил.
Михаилу Сперанскому как государственному чиновнику не раз приходилось писать автобиографию. При всей своей педантичности он, как впоследствии установили историки, в датировании своего дня рождения ошибся ровно на один год. И это было неудивительно.
Михаил родился в новогоднюю ночь 1772 года в семье сельского священника деревни Черкутино, которая находилась во Владимировской губернии. Вероятно, в памяти родителей со временем остался день рождения, а год немного сместился.
По сложившейся традиции, сыновьям священника предстояло продолжить дело отца. В девятилетнем возрасте, с помощью родственника главы семейства, он был устроен во Владимирскую епархиальную семинарию. Здесь Михаил попал для себя в новый мир. Поступлению в семинарию предшествовали годы относительной самостоятельности. Отцу его, Михаилу Васильевичу, было недосуг заниматься воспитанием сына, на матери лежало все хозяйство. Лишь общение с дедом Василием позволило ему овладеть грамотой, научиться читать и писать. От природы он был щуплым, сверстники порой по-детски жестоко насмехались над ним. Вероятно, это и способствовало тому, что с детских лет он предпочитал чтение мальчишеским забавам, увлечение книгами нашло свое продолжение в годы учения в семинарии.
В середине семидесятых годов XVIII века в семинарии существовали порядки, которые во многом отражали общественные нравы конца правления Екатерины II. В частности, там, как и в других учебных заведениях, широко применялись телесные наказания, в том числе и битье провинившихся розгами. М. Сперанский проявил себя достаточно дисциплинированным воспитанником и бит не был. В 1788 году Владимирская семинария была объединена в одно учебное заведение с Суздальской и Переяславской. Местом нахождения новой семинарии стал г. Суздаль. Однако в Суздальской семинарии Сперанскому долго учиться не пришлось. Причиной тому были изменения, начавшиеся в системе церковного образования. Синод русской православной церкви в конце XVIII века был озабочен низким уровнем подготовки священнослужителей. Во многих семинариях, по мнению Синода, слушателям не давали достаточных знаний. Поэтому было принято решение о создании на базе Славяно-греко-латинской семинарии, располагавшейся в Александро-Невском монастыре Петербурга, "главной семинарии", которая в 1797 году была преобразована в Духовную академию.
Программа Александро-Невской семинарии была составлена с учетом рационалистического и философского духа того времени. Она предусматривала безусловное изучение как традиционных семинарских дисциплин— теологии, метафизики, риторики и других, так и дисциплин светских — математики, физики, истории, греческого языка. В распоряжении семинаристов была богатейшая библиотека, в которой имелись в подлинниках труды многих западноевропейских мыслителей. По решению Синода в Александро-Невскую семинарию направлялись лучшие слушатели провинциальных семинарий со всей России. Удостоен чести быть зачисленным в "главную семинарию" был и Михаил Сперанский.
Чрезвычайно интенсивный характер обучения, вкупе с суровым монашеским воспитанием, вырабатывал у семинаристов способности к продолжительным и напряженным умственным занятиям. Постоянные упражнения в написании сочинений развивали навыки строгого, логичного письма. Господствовавший в семинарии дух угождения старшему и сильному, порабощения младшего и слабого формировал страх перед власть предержащим, но и в условиях строжайшей дисциплины у семинаристов находилось время и возможность "согрешить": выпить, поиграть в карты, просто побузить. В отличие от большинства своих соучеников, Михаил предпочитал проводить свободное время не в доступных развлечениях, а в чтении имеющихся книг. Это позволило ему стать одним из наиболее эрудированных семинаристов.
Выпускникам Александро-Невской семинарии подлежало возвращаться в те семинарии, откуда их направили, для работы в качестве преподавателей. М. Сперанскому было сделано предложение остаться для работы в Петербурге. Весной 1792 года он был определен на должность учителя математики "главной семинарии" России. Несомненные успехи молодого преподавателя, его энциклопедичность не остались незамеченными руководством учебного заведения. Через три месяца после начала преподавательской деятельности М. Сперанскому поручают вести курсы физики и красноречия, позднее — курс философии. В 1795 году его жалование, при столь высокой загруженности, составляло 275 рублей ассигнациями в год. Для столицы это была небольшая сумма, особенно для молодого человека.
В 1796 году в жизни М. Сперанского произошли изменения, которые во многом определили дальнейшую судьбу рядового преподавателя семинарии. В поисках дополнительных заработков он устроился личным секретарем генерал-прокурора А. Б. Куракина. Некоторое время Сперанский совмещал преподавательскую деятельность с работой у князя. В конце декабря 1796 года он прекращает преподавательскую работу, вероятно не предполагая, что вернется к ней в других условиях, при других обстоятельствах и не в рамках учебного заведения. С конца 1796 года Михаил Сперанский вливается в состав бесчисленной армии российского чиновничества. Эти изменения в его жизни произошли в тот год, когда на российский престол взошел Павел 1.
42-летний Павел I вырос вдали от государственных дел, отстраненный от двора своей матери, Екатерины II, и долгие годы прожил в Гатчине, близ Петербурга, в окружении наемных прусских офицеров. По словам историка В. О. Ключевского, "науки плохо давались ему и книги давили его своей безустанной размножаемостью". Новый император был человеком неуравновешенным, неврастеничным, но отнюдь не слабоумным, как пыталась его изобразить часть историографов. Вступив на престол, Павел I перенес гатчинскую обстановку муштры и вахтпарадов в Петербург. Город превратился в большую казарму, где все регламентировалось. День в столице начинался теперь в 6 часов утра, в 10 часов вечера жизнь замирала. Петербургский генерал-губернатор И. П. Архаров из чувства усердия приказывал даже дома в столице выкрасить в любимые Павлом черно-белые цвета. Полицейская опека над частной жизнью дошла до крайности. Борьба с идеями Великой французской революции, проникающими из Европы в Россию, принимала порой курьезные формы. Так, по распоряжению Павла были изъяты из обращения слова: "гражданин", "отечество" и т. п., преследовалось ношение фраков и лакированных туфель, была установлена единообразная форма воротничков и причесок. Все с одной целью — истребить в России дух мятежной Франции.
Исследователи российской истории по-разному оценивали деятельность Павла I. Дворянский историк Н. К. Шильдер считал правление Павла "временем слепой прихоти и насилия", "периодом бреда и хаоса". Совершенно противоположную оценку царствованию Павла дал известный историк и дипломат второй половины XIX века Д.Д. Милютин, который назвал царствование Павла "временем преобразований, которыми вводились порядок и управление". Данная оценка вызвана тем, что при Павле началось реформирование структур государственного аппарата и изменение законодательства по крестьянскому вопросу. В такое сложное и противоречивое время начинала складываться чиновничья карьера Михаила Михайловича Сперанского.
Как делали карьеру в России? Безусловно, многих возносили вверх по служебной лестнице знатность, родственные связи, богатство или просто же случай. Но к последнему нередко добавлялось и другое — усердие и расторопность в исполнении служебных поручений, ум и талант. Из всех средств сделать карьеру самое надежное в России во все времена, однако, было не ум и не послушание, а протекция. Ни знатности, ни протекции у Сперанского не было. В середине XIX века либеральной историк и философ Б. Н. Чичерин писал: "Вспомним, что и недавно скончавшийся последний государственный муж, граф Сперанский, вышел из низших слоев общества и одними заслугами возвысился до высших почестей государственных".
Карьера М. М. Сперанского вначале была стремительной. Через три месяца после своего вступления на государственную службу, а точнее 5 апреля 1797 года, экспедитор генерал-прокурорской канцелярии титулярный советник М. М. Сперанский получает чин коллежского асессора. Еще через девять месяцев — 1 января 1798 года — он стал надворным советником. Спустя двадцать с половиной месяцев — 18 сентября 1799 года — коллежским советником. Не прошло и трех месяцев, как он — статский советник. Случилось это в декабре 1799 года. А в июле 1801 года он получает чин действительного статского советника, соответствовавший званию генерала. Немногие чиновники того времени, даже имеющие титулы и протекции, столь быстро поднимались по служебной лестнице.