В 1930-х годах чуть ли не вся страна была убеждена в непобедимости Красной Армии. Однако уже события в Испании заставили многих военных и государственных деятелей усомниться в верности бравурных песенных строк: «От тайги до британских морей Красная Армия всех сильней!» Оказалось, например, что советские самолёты проигрывают немецким в скорости и вооружении. Ещё большие сомнения в боеспособности Красной Армии, потерявшей к тому времени в мясорубке репрессий почти весь командный состав, породила Советско-финская война.
1939-41 годы стали временем ускоренной разработки новой техники и перевооружения армии. Усилиями советских авиаконструкторов С.В.Илюшина, С.А.Лавочкина, А.И.Микояна, М.И.Гуревича, В.М.Петлякова, А.Н.Туполева, А.С.Яковлева были созданы новые истребители МиГ-3, ЛаГГ-3, Як-1, бомбардировщики Ил-4, Пе-2 и Пе-8, штурмовик Ил-2. По своим лётным характеристикам эти самолёты превосходили немецкие аналоги.
Так, Як-1 имел скорость 580 км/ч, а МиГ-3 – даже 640 км/ч при дальности полёта соответственно 850 и 1250 км, в то время как основной истребитель германских ВВС, Ме-109Е, - 570 км/ч при дальности 660 км. Фронтовой бомбардировщик Пе-2 не только поднимал на 100 кг бомб больше немецкого Юнкерса-88, но и превосходил его в скорости на 85 км/ч – правда при заметно меньшей дальности полёта.
Штурмовик Ил-2, ставший самым массовым боевым самолётом второй мировой войны, вообще не имел зарубежных аналогов. Это был настоящий летающий танк. Обладавший надёжной броневой защитой и мощным вооружением, он успешно использовался против наземных целей, прежде всего против танков, немцы называли эту машину «летающей смертью».
Однако выпуск самолётов новых типов развернулся лишь незадолго перед войной. Так, в 1940 году было построено 84 истребителя новых типов и 2 бомбардировщика Пе-2. Серийное производство началось только 1941 году. К началу войны было выпущено 1946 новых истребителей, 458 Пе-2 и 249 Ил-2. В общей сложности из 17,7 тысяч построенных в 1039-41 годах самолётов лишь 2,7 тысяч были новых конструкций. На 22 июня 1941 года даже и приграничных военных округах новые боевые самолёты составляли всего 22%.
В канун войны началось и строительство новых танков. В 1940 году были построены первые 115 средних танков Т-34 конструкции М.Кошкина, Н.Кучеренко и А.Морозова и 234 тяжелых танка КВ («Клим Ворошилов») конструкции Ж.Котина. в первой половине 1941 года их выпуск составил соответственно 1110 и 396. Т-34 был в последствии признан лучшим танком второй мировой войны.
Новая бронетанковая техника пробивала себе дорогу не просто. По общему количеству танков СССР далеко обогнал другие страны, в том числе и Германию, но долгое время в соответствии с наступательной военной доктриной предпочтение отдавалось быстроходным лёгким танкам. Не задолго до гитлеровского нападения на СССР были разработаны реактивные миномёты БМ-13, ставшие в последствии известными под названием «Катюша». Однако их боевые испытания прошли уже во время войны.
На перевооружение армии отрицательно сказывались общие представления о том, какой будет приближающаяся война. В 1930-х годах в СССР господствовала доктрина войны «На чужой территории, малой кровью». Соответственно высшее военное руководство уделяло первостепенное внимание наступательным видам вооружения и недооценивало оборонительные. Так, несмотря на возражения наркома вооружений Б.Л.Ванникова была снята с вооружения 45-миллимитровая противотанковая пушка, прекратился выпуск противотанковых ружей, затормозилось производство станковых и ручных пулемётов, автоматов.
В наркомате обороны считали, что использования автоматического оружия ведёт к слишком большому расходу боеприпасов и не позволяет применять штыковую атаку (к тогдашним короткоствольным автоматам нельзя было примкнуть штык). В результате Красная Армия встретила войну, вооружённая в основном трёхлинейной винтовкой образца 1891/1930 гг.
Заместитель наркома обороны маршал Г.И.Кулик требовал от минёров сосредоточить внимание на производстве не мин, а средств разминирования. Он рассуждал: «Мины – это мощная штука, но это средство для слабых, для тех кто обороняется, а мы – сильные»[20]. В результате к началу войны армия не имела и половины минимального количества инженерных мин.
Отрицательно сказывалось на перевооружении армии зачастую столь же не компетентное, сколь и безапелляционное, вмешательство Сталина. Б.Л.Ванников рассказывает о том, как принималось решение о замене 76-миллимитровой танковой пушки новой 107-миллимитровой. Это требовало реконструкции всех орудийных цехов. Нарком попытался возразить, однако безуспешно. Ванников пишет: «К концу моих объяснений в кабинет вошёл Жданов. Сталин обратился к нему и сказал: «Вот Ванников не хочет делать 107-мм пушки для ваших ленинградских танков. А эти пушки очень хорошие, я их знаю по гражданской войне»… Сталин говорил о полевой пушке времён первой мировой войне: она, кроме калибра по диаметру ничего общего не могла иметь с пушкой, которую нужно было создать для современных танков и современных условий боя. Так вышло и на этот раз».
В 1939-41 гг. Красная Армия перешла на кадровую систему (раньше большинство дивизий Красной Армии формировались на милиционно-территориальной основе: постоянно службу несли лишь командиры подразделений и водители боевых машин, а большинство личного состава появлялись в части лишь во время военных сборов. Уровень подготовки таких частей был не достаточен.
Призывной возраст был снижен с 21 года до 19 лет. Срок военной службы увеличился с 2 до 3 лет. Численность армии возросла к 1941 году почти в три раза: с 1,9 млн. до 5,4 млн. человек. Но уровень подготовки военнослужащих оставлял желать лучшего – прежде всего из-за нехватки квалифицированных командных кадров уничтоженных в ходе репрессий 1937-39 годов.
Л.С.Сквирский в своих воспоминаниях писал: «Перед тем как начались массовые репрессии, наши вооруженные силы были укомплектованы полноценным комсоставом на 97%. Если бы весь он к 1941 году остался жив и если бы целиком сохранились традиции прежних лет и деловая преемственность в войсках, то никогда фашистской Германии и её союзникам не удалось бы претворить в жизнь то, что получилось в начале Великой Отечественной войны: война сразу же развернулась бы иначе. Полагаю, что если бы Гитлер и иже с ним не были ободрены внутренним разгромом наших кадров, то фашистские захватчики вообще не напали бы тогда на СССР».
К началу войны лишь 7% командиров имели высшее военное образование, а у 37% не было за плечами даже среднего военного училища. 75% командиров и 70% политработников находились на своих должностях менее года. Из 225 командиров полков, собранных летом 1940 года на сборы военной академии не закончил не один, военные училища – 25, а у остальных 200 военное образование исчерпывалось краткосрочными курсами младших лейтенантов. В 1941 году репрессии в Красной Армии возобновились. Так, погибли в застенках начальник ПВО Г.М.Штерн, руководители ВВС П.Рычагов и Я.М.Шмушкевич, командующий Прибалтийским военным округом А.Д.Локтионов. Все они и ещё 16 высокопоставленных командиров были расстреляны 28 октября 1941 года, в разгар битвы под Москвой. Подверглись аресту (позднее были освобождены) нарком вооружений Б.Л.Ванников, заместитель наркома обороны К.А.Мерецков и другие.
Крайне не достаточным, как показала война была подготовка лётчиков, механиков-водителей танков.
К началу войны Красная Армия значительно превосходила германский вермахт в количественном отношении: по численности личного состава, танков, самолётов, орудий. Но ошибочные решения, принятые в высшем военно-политическим руководством СССР, во многих случаях сводили это превосходство на нет, обрекая тем самым армию и страну на тяжелейшие испытания 1941 года.
Аннексия Западной Украины, Западной Белоруссии, Прибалтики, Бессарабии и Букавины позволила Советскому Союзу отодвинуть границу далеко на Запад. Но это не только не укрепило оборону страны, но и неожиданно послужило причиной серьёзнейших поражений в 1941 году.
Сталин единолично принял решение построить непосредственно вдоль новой границы линию укреплений и использовать на новом строительстве элементы старых оборонительных сооружений. Тогдашний начальник Генштаб Б.М.Шапошников предлагал не разрушать старые весьма мощные укрепления, а строительство новых вести силами войск внутренних военных округов, выдвинув их в образовавшееся «предполье». Но Сталин не прислушался к этому предложению, заявив, что война начнётся не ранее чем через 2-3 года, а за это время новые укрепления в любом случае будут построены.
Летом 1940 года, в ответ на просьбу военных выделить средства для поддержания оставленных рубежей старой границы в элементарном порядке, Сталин приказал полностью разрушить прежние укрепления, вывести все бронированные детали на новое строительство, а остатки сооружений отдать колхозам под силосные ямы. Новая оборонительная линия возводилась прямо на границе, хотя военные предлагали строить её на 25-50 км восточнее – с тем, чтобы скрыть укреплённых район и развёртывание войск от противника. Но и здесь восторжествовал принцип «ни одного вершка своей земли не отдадим никому», звучный политический, но абсолютно бессмысленный с военной точки зрения.
Когда началась война новая линия ещё не была возведена, а старая оказалась разрушена, и отступающие войска не смогли опереться на неё. К тому же с переносом границы на запад туда были перемещены военные склады, которые сразу же попали в руки немцам.
Доктрина «войны на чужой территории» серьёзно затруднила и организацию сопротивления в оккупированных районах. В середине 1930-х годов в приграничных областях были подготовлены на случай вражеского вторжения партизанские базы, сформированы кадры будущих партизанских отрядов. Но наступательная концепция делала эти базы ненужными, более того – подозрительными, тем более что руководил их созданием «враг народа» И.Э.Якир. В результате буквально накануне войны заблаговременно подготовленные партизанские базы были ликвидированы, а причастные к их созданию репрессированы.