По мере приближения победы над силами фашизма все сильнее проявлялось то глубокое противоречие, которое имело место между планами США, целями англо-американского союза в войне на Тихом океане и антиколониалистическими лозунгами американской пропаганды. Стремление империализма США к господству, практическая подготовка планов прямой оккупации островов Тихого океана и основных стратегических пунктов на материке, наконец, идеи единства интересов англо-американского капитала в
борьбе с национально-освободительным движением довольно откровенно афишировалось в самих США и создавали для американских монополистов определенные осложнения не только в деле использования антиколониалистских лозунгов для борьбы с конкурентом, но и для повышения своего авторитета. Англичане не упускали возможности, чтобы при случае поставить сторонников антиколониализма на место, напомнить своему американскому союзнику: не следует чрезмерно увлекаться антиколониализмом, если хотите использовать методы классического колониализма в войне на Тихом океане45. Для общих интересов США и Англии было чрезвычайно важно избежать междоусобных трений, связанных или вызванных некоторыми особенностями колониальной политики США и Запада.
Сведения о закулисных интригах американских дипломатов, направленных на спасение колониальных империй Запада, так или иначе просачивались в прессу, на страницах которой было выражено немало тревоги по этому поводу. Лоуренс Солсбери, например, доказывал различие, которое имело место между провозглашенными США антиколониалистическими лозунгами и настоящей политикой американского империализма46. Он хотел показать, к чему может привести подобное положение: "Подозрения народов Азии к США могут в некоторых районах сорвать сотрудничество населения с нашими вооруженными силами, когда последние высадятся в колониальных странах... Возможно, что в некоторых местах партизанское движение может пойти по такому пути, когда нашим людям придется воевать не с японцами, а с азиатами, которым первоначально принадлежали отнятые у них земли"47.
Политические соображения толкали американское командование на привлечение к военным действиям на Тихом океане колониальных держав Запада: перспектива национально-освободительных революций на освобожденных от врага территориях убеждала правящие круги США в необходимости укрепления союза США и Англии. США, конечно, отдавали себе отчет в том, что судьбы западно-европейского империализма во многом зависят от положения в Азии. По замыслам американских политиков, поднятые на грабеже колоний и зависимых стран монополии Англии и Франции должны были стать первой преградой на пути распространения социализма в Европе, а поэтому и будущее поражение западноевропейского колониализма в Азии расценивалось дальновидными американскими политиками как подрыв благополучия капиталистической системы в Европе. Английские политические деятели, со своей стороны, к концу войны вынуждены были признать более благоприятное положение США в капиталистическом мире и поступиться частью своих интересов на Дальнем Востоке ради сохранения традиционных связей Британской империи, ради объединения сил международной реакции против национально-освободительного движения в колониях и зависимых странах. В Лондоне считали целесообразным не скрывать намерения определить как можно более точно сферы интересов США и Англии на Тихом океане. С этой точки зрения очень важен опубликованный в 1969 году документ Госдепартамента, относящийся к июню 1945 года, и касающийся американских оценок положения в Азии к концу войны. Решение, которое лучшим образом, как утверждали составители документа, согласуется с "двумя политиками США" состоит в "развитии Дальнего Востока в группу самоопределяющихся наций - независимых или со статутом доминиона - сотрудничающих друг с другом и с Западом...". Интересы США - утверждалось далее - требовали, чтобы "Дальний Восток перестал быть источником колониального соперничества и конфликтов не только между великими державами, но и между народами Азии". В документе подчеркивалось признание и суверенитета Франции в Индокитае, невмешательство в "английские владения" и т.д.48
Как бы то ни было, по мере приближения конца войны в среде монополистических кругов США и Англии обострялось чувство досады, страха и ненависти в связи с усиливавшимися национально-освободительным движением, а вместе с этим росла и общая заинтересованность в сохранении наиболее удобных для них порядков в Азии49. Западно-европейские колонизаторы, чувствуя свое военно-политическое бессилие, с надеждой смотрели в сторону США. Бывший генерал-губернатор колониальной Индонезии с большой откровенностью признавал, что в Индокитае и Индонезии послевоенные условия резко отличались от условий в других районах Тихого океана: ни Франция, ни Нидерланды не имели достаточно сил, чтобы восстановить "прежнее положение в возвращенных территориях"50.
Руководители Госдепартамента полагали, что любое признание Соединенными Штатами права одной из колониальных стран Тихого океана на свободу и независимость послужило бы конкретным примером, на который вполне оправданно могли сослаться в Индии, Малайе, Бирме, Индонезии. В марте 1942 года Гаус писал в Вашингтоне, что "проблема Кореи зависит от стремлений к независимости других азиатских народов, в том числе индийцев"51. Точка зрения Гауса разделялась и Хэллом, последний в меморандуме на имя президента США рекомендовал отложить официальное заявление о политике "всеобщего освобождения" до тех пор, пока "специфические условия", тесно связанные с Нидерландской Индией и Бирмой, "не позволят сделать это". "Специфические условия" вынуждали правящие круги США тщательно обдумывать
любое свое официальное выступление, касающееся и проблемы Таиланда. В этом случае, как и во многих других, американские политики считали необходимым консультироваться, сохраняя при этом чаще всего видимость единодушия, с другими колониальными державами, имевшими в этом районе традиционные колониальные интересы. Между правительствами США и Англией была достигнута договоренность о том, что "Любое заявление, сделанное относительно Таиланда правительствами Англии, Нидерландов и США, не должно противоречить друг другу"52. Дипломатическое заигрывание США с ВИШИ затрудняло американскому внешнеполитическому аппарату выработку официальных заявлений по поводу будущего французских колоний. Правители ВИШИ, предполагая скорую оккупацию Японией территорий Тихого океана, еще 22 декабря 1941 г. назначили адмирала Деку Верховным комиссаром французских тихоокеанских владений. Правящие круги Франции, рискнувшие пойти на двойную игру, и здесь остались верными интересам французского монополистического капитала. В их среде укреплялась надежда на то, чтобы при любом исходе войны за французской буржуазией оставалось право контролировать территории колониальной империи Франции. Еще до начала военных действий контроль над колониальными владениями Франции на Тихом океане осуществлялся официально движением Свободная Франция. Губернатор Нумеа Сото 20 июля 1940 г. вступил в контакт с Де Гол-лем. А в июле 1941 г. де Голль объявил капитана 1-го ранга (впоследствии адмирала) Тьерри д'Аржалье Верховным комиссаром французских владений на Тихом океане "53.
Контроль деголлевцами важных стратегических районов на Тихом, океане вынуждал правящие круги США, особенно в период военной опасности, выискивать пути сотрудничества с де Голлем в вопросах использования баз и ресурсов тихоокеанских владений Франции, Со своей стороны руководство движения Свободная Франция, идя на сотрудничество с союзниками, выдвинуло "единственное условие", которое предполагало "уважение суверенитета Франции и деголлевской власти"54. Иными словами, выдвигалось необходимое условие сохранения колониальных владений Франции, 15 января 1942 г. Государственный Департамент направил делегации движения Свободная Франция меморандум, где, по словам де Голля, уточнялись обязательства США относительно "уважения нашего (Свободной Франции) суверенитета на французских островах Тихого океана и того факта, что базы и оборудование, которые будет разрешено установить американцам, останутся собственностью Франции. За Францией признавалось право взаимности на американской территории, если американские базы сохранятся после войны"55. Правительство США поручило своему консулу в Нумее официально заявить о том, что американская сторона не признает на французских тихоокеанских островах никакой другой власти, кроме французского Национального Комитета. 28 февраля 1942 г. американский консул в Нумеа выступил с декларацией о признании Соединенными Штатами власти Свободной Франции в Океании.
Вслед за декларацией американского консула в Нумеа последовало заявление правительства США (1 марта 1942 г.). В заявлении, в частности, отмечалось намерение США вести переговоры с теми французскими властями, которые осуществляют эффективный контроль над соответствующими территориями в зоне Тихого океана. Только после этого де Голль решился сообщить своему комиссару д'Арванлье о согласии ФКНО на прибытие американских войск на Новую Каледонию. 9 марта 1942 г. во главе крупного соединения американских вооруженных сил туда прибыл генерал Пэтч, Официальная американская пресса разъясняла причины признания американским правительством власти Свободной Франции" на интересующих США территориях: по ее мнению, признание юрисдикции борющейся Франции на Новой Каледонии, Дар-лана в - Африке подчеркивало лишь растущее значение тихоокеанских территорий и Северной Африки в глобальной союзной стратегии и не имело ничего общего с политическими изменениями в этом районе. В период, когда правительство США, не признавая официально "Свободную Францию", продолжало заигрывать с правительством ВИШИ, декларации о необходимости сохранения целостности французской империи воспринимались сторонниками ВИШИ и де Голля как реверанс в сторону французской буржуазии, независимо от того, на каком полюсе сражающихся держав находилась последняя. 15 апреля помощник Государственного секретаря Самнер Уоллес подтвердил еще раз желание своего правительства увидеть "целостность" французских территорий: "Правительство США признает суверенную юрисдикцию народа Франции над территорией Франции и французскими заморскими владениями, правительство США стремится к тому, чтобы увидеть восстановление независимой Франции и целостности ее территорий".56