Существуют различные типы (модели) стратегий противодействия незаконному обороту наркотиков (НОН), среди которых четко поляризуются две: либеральная и репрессивная. Теоретически и исторически они тяготеют к различным видам политического режима - демократическому и авторитарному, в особенности к таким их разновидностям, как либеральный и тоталитарный режимы.
Тоталитарный режим в качестве генерального средства в борьбе с преступностью, включая противодействие НОН, предпочитает уголовную репрессию, демократический - опирается на идею защиты прав человека. Иными словами, в первом случае пусть пострадает невинный, если это будет "способствовать общему благу" - снижению параметров преступности, во-втором - лучше оставить без наказания преступника, чем покарать невиновного.
Главным лозунгом либерализма выступает толерантное отношение к различным поведенческим девиациям, невзирая на их патологический характер, поскольку эти девиации есть выражение "прав человека".
Так, с позиций толерантности интерпретируется нидерландская политика в отношении немедицинского потребления наркотических средств. Как известно, Закон "О голландских генеральных прокурорах" 1976 г. определил следующие стандарты отказа от преследования в случае совершения нарушений, связанных с наркотиками: владение "мягкими" наркотиками до пяти граммов; использование небольшого количества "жестких" наркотиков лицом, не имеющим судимости; нерегулярная торговля наркотическими средствами[23. с. 213].
Это якобы "позволяет избежать значительных издержек, толерантно обращаться с лицами, использующими наркотики для собственных нужд и перевести проблему наркотиков в плоскость публично важного явления" (?!). Процитировав эти утверждения, российские ученые В.В. Бойцова и Л.В. Бойцова далее сообщают, что в результате подобной толерантной политики в Амстердаме наркотики получили меньшее распространение, чем, например, в таких европейских городах, как Мадрид, Франкфурт, Цюрих, и предлагают пристально изучить голландский опыт в Российской Федерации. "Отечественные политики не должны бояться трудных вопросов, разрабатывать и осуществлять прогрессивные проекты"[24. с. 166-167].
Представляется бесспорным, что подобная политика в любом случае не приведет к уменьшению числа лиц, употребляющих наркотики. Кроме того, наркоманы не перестают быть криминальным элементом голландского общества. Наркомания по-прежнему является серьезной проблемой для Нидерландов.
Голландия стала страной-производителем наркотиков. Многие голландцы (25-30 тыс.) занимаются выращиванием особого сорта марихуаны (по собственному ноу-хау), называемого nederweit, с повышенным содержанием ТНС - вещества, вызывающего эйфорию. Чистая годовая прибыль при сборе урожая с участка в 40 кв. метров составляет 60 тыс. долларов США. Другие специализируются на производстве экстази. Минимальный стартовый капитал, который при этом требуется, составляет 5000 долларов. Производство наркотических средств имеет свою инфраструктуру: имеется сеть магазинов, где можно приобрести семена, оборудование, получить консультации. По свидетельству таможенных и полицейских властей Великобритании, Франции и Бельгии, Нидерланды стали "наркотической столицей" Западной Европы не только по отношению к легализованным наркотикам, но и в плане распространения (реализации и транзита) таких наркотических средств, как героин и кокаин[37. с. 534].
Статистика преступности в Голландии отражает не реальный уровень распространения наркомании, а лишь ту информацию, которая проникает через барьер терпимого отношения к этой проблеме в данной стране. Однако и при такой "фильтрации" уровень преступлений, связанных с наркотиками, составляет в Голландии около 66 на 100 тыс. человек населения.
В Китае этот показатель приблизительно в 15 раз ниже. Китайская антинаркотическая политика основана на жестком противодействии НОН. В соответствии со ст. 347 Уголовного кодекса КНР контрабанда, торговля, перевозка, производство наркотиков при отягчающих обстоятельствах наказывается лишением свободы на срок до пятнадцати лет, пожизненным лишением свободы либо смертной казнью.
26 июня был приведен в исполнение смертный приговор четверым наркоторговцам - Лянь Юнминю, У Бину, Лю Хунвэю, Су Чувэню. Ранее суд установил, что эти четыре лица участвовали в организации транспортировки, хранения и продажи наркотиков в городах Чунцин, Шанхай и У си. Суд счел доказанными десятки эпизодов транспортировки и продажи нескольких десятков килограммов героина. Верховный народный суд также сообщил о прошедшей 23 июня казни еще одного наркоторговца, Цин Тэнцзюня, признанного виновным в производстве, перевозке и продаже 18 килограммов наркотика "лед" (метиламфетамина). По статистике Верховного народного суда, с января 2005 по май 2006 года в стране было рассмотрено свыше 45 тыс. уголовных дел, связанных с наркотиками. К различным срокам заключения было приговорено 53 205 преступников, в том числе 22 371 человек - к срокам заключения, превышающим пять лет, пожизненному заключению или высшей мере наказания[32].
Статья 349 УК КНР устанавливает ответственность за прикрытие и выгораживание преступников, занимавшихся контрабандой, торговлей, перевозкой, производством наркотиков, в том числе работниками по борьбе с наркопреступностью или других государственных органов, словом, за то, что в российской криминологии называется "крышеванием".
В целом уровень наркопреступности положительно коррелирует с либерализмом уголовно-правовой политики по отношению к наркомании. Поэтому в странах романо-германской правовой системы он наиболее высок и в сотни раз превышает соответствующий показатель по Китаю и по многим мусульманским странам. Правда, при этом следует уточнить, что жесткая карательная практика в отношении лиц, совершающих такие преступления, может быть причиной и более высокой регистрации соответствующих показателей в полицейской статистике.
Некоторые ученые-правоведы в нашей стране в качестве уголовно-правовой "панацеи" от наркомании предлагают (под предлогом усиления уголовно-правовой борьбы с этим злом) криминализировать потребление наркотических средств, а также психотропных веществ, оборот которых в России запрещен. Так, в одном из законопроектов, поступивших в Государственную Думу в 1999 году, предлагалось дополнить УК РФ ст. 233-2, устанавливающей ответственность именно за такие действия (санкция которой наряду с другими наказаниями предусматривает и лишение свободы на срок от одного до двух лет). Логика авторов инициативы (идеи эти обычно пробиваются представителями МВД) предельно проста и звучит примерно так: "Да, мы понимаем, что истинная опасность исходит не от потребителей этого страшного зелья, а от его производителей и продавцов. Но ведь, на последних, особенно на сбытчиков, можно выйти лишь через потребителей. Иного реального пути нет". Но как соразмеряется эта логика с реальной картиной деятельности правоохранительных органов (в первую очередь тех же органов внутренних дел) и судов по борьбе с наркотизмом и его преступными проявлениями? Обратимся к официальной статистике.
Согласно данным Главного информационного центра МВД РФ в 2007 году зарегистрирован 181 481 случай незаконного изготовления, приобретения, хранения, перевозки, пересылки либо сбыта наркотических средств или психотропных веществ, в том числе с целью их сбыта или сбыт -31 800. Получается, что продавцы (сбытчики) составляют в этой массе лишь примерно 17,5%. То есть, чтобы изобличить одного наркодельца, необходимо привлечь к уголовной ответственности 5-6 больных наркоманов. Думается, что тут и намека нет на эффективность предлагаемых "решительных" мер, и вряд ли их авторы настолько наивны, что этого не осознают.
Еще более "уныло" выглядят те же показатели относительно осужденных за указанные преступления.
Так, по данным Верховного Суда РФ за незаконное приобретение или хранение наркотических средств или психотропных веществ без цели сбыта в крупных размерах (ч. 1 ст. 228 УК в ранее действовавшей редакции) в 2002 году осуждено 70 250 человек, а за незаконное приобретение или хранение этих предметов с целью сбыта (ч. 2 ст. 228 УК в ранее действовавшей редакции) - 2468 человек, т.е. чуть более 3,5% от числа первых (какая уж тут эффективность?). На самом деле эта мизерная цифра должна выглядеть еще "мизернее". Дело в том, что значительную часть осужденных по ч. 2 ст. 228 УК составляли лица, привлеченные к ответственности за перевозку наркотических средств или психотропных веществ без цели сбыта[47]. Правда, последние цифры нуждаются в корректировке в связи с тем, что они не охватывали число лиц, осужденных за те же деяния при отягчающих обстоятельствах по ч. 3 ст. 228 УК - совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, либо в отношении наркотических средств или психотропных веществ в крупном размере и по ч. 4 этой же статьи - как совершенные организованной группой либо в особо крупных размерах. Однако среди этих лиц достаточно велика "прослойка" осужденных за перевозку наркотических средств или психотропных веществ без цели сбыта, хотя и совершенных при отягчающих и особо отягчающих обстоятельствах.
В связи с этим введение уголовно-правовой нормы об ответственности за потребление наркотиков способно создать лишь видимость эффективности деятельности органов внутренних дел по борьбе с наркоманией. Благодаря такой норме они будут способны отчитаться именно таким количеством уголовных дел, какое им потребуется для доказательства эффективности своей деятельности. Концепция данного законопроекта "бьет" мимо основной цели - борьбы с наркобизнесом, с продавцами и поставщиками наркотической отравы. Кроме того, из публикаций в СМИ известно и то, что работники органов внутренних дел сами порой выполняют функции "крыши", легального прикрытия продавцов наркотических средств, и вряд ли не только "акулы" наркобизнеса, но даже и мелкие продавцы наркотиков, нередко "сдающие" наркоманов органам внутренних дел, станут выступать против введения такой уголовно-правовой нормы. Уж последние точно окажутся в выигрыше.