Несколько положений о необходимой обороне имелось в Соборном Уложении 1649г. Например, в гл. X Уложения «О суде» дозволялось убить посягающего при обороне себя и своего дома [32, с. 161].
Не наказывалось по Уложению 1649г. и причинение вреда здоровью при обстоятельствах, когда потерпевший сам спровоцировал нападение.
Кроме того, Уложение дозволяло оборонять не только свои права, но и права посторонних лиц.
Следующим большим нормативным актом России, где содержались статьи о необходимой обороне, стал Воинский Устав Петра Великого 1715г. Особенностью воинского устава 1715г. было то, что он практически возвращался к средневековым ограничением необходимой обороны. Закон фактически предписывал обороняющемуся с начала использовать все возможности для избежание обороны путем уступки или бегства, а лишь за тем, при невозможности избежать нападения или смертельной опасности, защищаться.
Воинский Устав 1715г. неоправданно ограничивал применение необходимой обороны дополнительными требованиями, не вызываемыми необходимостью, ставя обороняющегося в не выгодное положение пред нападающим. По существу, в регламентации необходимой обороны в русском уголовном праве это был огромный шаг назад.
Для устранения представления о праве родителей на жизнь детей еще в Своде законов 1832г. было записано: «…родители не имеют права на жизнь детей и за убийство их судятся и наказуются уголовным законом» [33, с. 159].
В ст. 1451 Уложения 1845г. уже давалось понятие детоубийства. Оно было определено как убийство незаконнорожденных сына или дочери, совершенное матерью от стыда или страха, при самом рождении младенца [31, с. 108].
История развития уголовного законодательства России об ответственности за убийство в состоянии аффекта начинается с Уложения 1845г. Так, в Уложении 1845г. имелась статья, на основании которой совершивший убийство в запальчивости или раздражении, но не случайно, а зная, что посягает на жизнь другого, подвергался каторге на срок от десяти до двенадцати лет.
По закону 1871г. это положение вошло в ч. 2 ст. 1455. Статья текстуально была несколько изменена. К прежней редакции было добавлено указание еще на одно обстоятельство, уменьшающее виновность. Учитывалось, что раздражение вызывается или насильственными действиями, или тяжким оскорблением со стороны убитого. За данное деяние предусматривалось каторга на срок от четырех до двенадцати лет, вместо ранее бывшего срока от десяти до двенадцати лет [26, с. 115].
В Проекте Уголовного Уложения аффектированные убийства выделены в особую группу, но этот вид убийства ограничен только теми случаями, когда преступное намерение возникло и было осуществлено в непрерывно продолжающемся возбужденном состоянии.
Основанием для снижения ответственности за убийство заключается «в силе страсти, потемняющей умственные способности действующего и толкающей на преступление; действующий виновен в том, что уступил гневу или страху, которые мог бы преодолеть, но он заслуживает некоторого извинения, потому что действовал под влиянием всесильного порыва, его охватившего» [31, с. 20 – 27].
Однако в ч. 1 ст. 387 Проекта Уложения не увязывает состояние сильного душевного волнения с причинами, его вызвавшими. Из этого можно сделать вывод, что безусловное смягчение ответственности за убийство в состоянии аффекта предлагалось за само состояние виновного в момент совершения преступления, независимо от породивших его причин. Если же состояние аффекта было вызвано потерпевшим, то это еще больше, по мнению Комиссии, должно смягчать ответственность виновного.
В конце XIX в. Редакционная Комиссия, подготовившая проект Уголовного Уложения, в комментарии к ст. 391, писала, что она сочла необходимым допустить уменьшение ответственности в случаях убийства матерью незаконнорожденного ребенка при самих родах. Основанием такого выделения, по мнению комиссии должно служить исключительно ненормальное психическое состояние родильницы, обусловленное отчасти патологическим состоянием организма во время и тотчас после родов, расстройством нервной системы, а от части стыдом и страхом за будущее, как самой виновной, так и ее ребенка.
М.Н. Гернет приводит статистику, отражающую число женщин обвиняемых, оправданных и осужденных за детоубийство в 1897-1906 гг. в России. [7, с. 66] (см. таблицу А. 1).
Количество осужденных за детоубийство женщин в конце XIX – в начале XX вв. не превышало ежегодно 100 человек и преимущественно сокращалось. В России в это время действовал суд присяжных, который в большинстве случаев оправдывал женщин за детоубийство. К ответственности за детоубийства привлекались только те женщины, которые совершили убийство незаконнорожденного ребенка, т.е. рожденного вне брака. Законодательство по другому, по сравнению с ныне действующим, относилось к оценке общественно опасных деяний против жизни [7, с. 66].
В советский период развития уголовного законодательства впервые определение необходимой обороны было дано в Руководящих началах по уголовному праву РСФСР 1919г.
Ст. 15 Руководящих начал предусматривала наличие правомерной необходимой обороны лишь при определенных условиях от насилия над личностью: «… если это насилие явилось в данных условиях необходимых средством отражения нападения или средством защиты от насилия над его или других личностью и если совершенное насилие не превышает меры необходимой обороны» [21, с. 214].
В ст. 19 УК РСФСР 1922г. понятие необходимой обороны было несколько расширено: необходимая оборона признавалась правомерной при защите не только личности, но и прав обороняющегося лица, а также других граждан.
В 1924г. были приняты Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик, которые, в свою очередь, также расширили понятие необходимой обороны. Принятый в 1926г. УК РСФСР полностью воспринял формулировку о необходимой обороне Основных начал 1924г. В ст. 13 УК РСФСР 1926г. предусматривал, что «меры социальной защиты не применяются вовсе к лицам, совершившим действия, предусмотренные уголовными законами, если судом будет признано, что эти действия совершены ими в состоянии необходимой обороны против посягательства на советскую власть, либо на личность и права обороняющегося лица или другого лица, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны» [21, с. 215].
Для применения необходимой обороны требовалось наличие двух условий: 1) чтобы посягательство на советскую власть или на личность и права обороняющегося или другого лица; 2) чтобы не было превышения пределов необходимой обороны.
Понятие превышения пределов необходимой обороны в УК РСФСР 1926г. не давалось.
В советский период уголовное законодательство РСФСР не выделяло убийство матерью новорожденного ребенка в привилегированный состав, относя его до 1960г. к убийству квалифицированному. Так, в уголовном кодексе РСФСР 1926г. имелась ст.136, которая предусматривала ответственность за квалифицированные виды убийства. Убийство матерью своего новорожденного ребенка подлежало квалификации по п. «д» этой статьи, «как и убийство, совершенное лицом, на обязанности которого лежала особая забота об убитом».
Однако Уголовно-кассационная коллегия Верховного суда РСФСР ориентировала суды на назначение минимального срока лишения свободы или на применение условного осуждения, если убийство матерью своего ребенка при рождении являлось следствием следующих причин: 1) острой материальной нуждой матери, обрекающей ее и ребенка на голодное существование; 2) острого чувства стыда под давлением невежественной среды, создающая в будущем невыносимую жизнь матери и ребенка; 3)болезненной психики, безусловно расшатанной как самими родами, так и, в особенности, обычной в таких случаях обстановкой [8, с. 112].
УК РСФСР 1926г. предусматривал ответственность за убийство, совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного насилием или тяжелым оскорблением со стороны потерпевшего. Санкция за данное деяние была в виде лишения свободы на срок до пяти лет или принудительных работ на срок до одного года.
С момента принятия УК РСФСР 1960г. убийство матерью новорожденного ребенка стали квалифицировать по ст. 103 как простое умышленное убийство.
Сейчас в большинстве уголовных кодексов буржуазных стран детоубийство влечет более мягкую уголовную репрессию, чем обычное убийство, и большинство криминалистов считает это правильным. При этом, некоторые законодательства исходят из того особого психофизического состояния, в котором находится женщины в родовой период, и поэтому снижают ответственность, за такое убийство, вне зависимости от того, законный или незаконный ребенок. Так, Швейцарский уголовный кодекс 1938г. карает за убийство лишением свободы на срок не ниже 3 лет (ст. 111), а при наличии квалифицирующих обстоятельств назначает даже пожизненное лишение свободы (ст. 112), в то время как умышленное убийство матерью ребенка во время родов или в то время, когда она еще находится под влиянием родов, влечет за собой тюрьму до 3 лет или заключение на срок не ниже 6 месяцев (ст. 116) [33, с. 159].
В УК РСФСР 1960г. также имелись статьи, предусматривавшие ответственность за преступления, совершенные в состоянии сильного душевного волнения.
Обращает на себя внимание тот факт, что содержательно статьи УК РСФСР, предусматривавшие ответственность за преступления, совершенные в состоянии аффекта, несколько отличаются от аналогичных статей УК РФ.