Гораздо обстоятельнее суды использовали смягчающие обстоятельства, как предусмотренные, так и не предусмотренные ч.1 ст. 61 УК РФ, в частности положительную характеристику – в 64% приговоров; признание вины – в 49% приговоров; раскаяние – в 44% приговоров; отсутствие судимости – в 43% приговоров; молодой возраст – в 6% приговоров; способствование расследованию – в 2% приговоров и т.д.[99]
Однако даже имеющиеся в деле сведения при этом используются не всегда. Так, положительная (производственная, бытовая) характеристика имелась в деле в отношении 86% осужденных, а суд сослался на нее только в 64% приговоров. Относительно применения смягчающих обстоятельств, Пленум ВС РФ в своем постановлении разъясняет, что “при назначении наказания суд вправе признать смягчающими наказание любые установленные в судебном заседании обстоятельства, в том числе не предусмотренные ч. 1 ст. 61 УК РФ”, а также указывает на то, что “обстоятельства, смягчающие наказание, признаются таковыми с учетом установленных в судебном заседании фактических обстоятельств уголовного дела. Например, наличие малолетних детей у виновного не может расцениваться как смягчающее наказание обстоятельство (пункт "г" части первой статьи 61 УК РФ), если осужденный совершил преступление в отношении своего ребенка, либо лишен родительских прав. Во всяком случае, непризнание обстоятельства, смягчающим наказание, должно быть мотивировано в описательно-мотивировочной части приговора”[100].
Вместе с тем в приговорах практически не встречается конкретной мотивировки назначения осужденным именно штрафа, а не какой-либо иной (формально более строгой) меры наказания, не связанной с лишением свободы. Полагаем, что этим нарушается упомянутое выше положение ч.1ст. 60 УК РФ.
Как видно из материалов уголовных дел, суды исходили, прежде всего, из оценки личности виновных, не без оснований усматривая в ней и ее социальном окружении возможность достижения целей наказания применением штрафа. Остановимся на личности подробнее.
Лица до 30 лет составляют менее половины (43%) осужденных к штрафу. Около 60% – лица старшего возраста. Сравнивая эти данные с характеристикой лиц, лишенных свободы, можно установить, что осужденные к штрафу в целом старше, чем отбывающие наказание в исправительных учреждениях. Среди последних лица старше 30 лет составляют 48%. Если среди осужденных к штрафу лиц в возрасте 20 – 29 лет примерно треть, то среди осужденных к лишению свободы – 44%[101].
Криминологические исследования показывают, что существенной характеристикой личности человека вообще и осужденного в частности является образовательный уровень. Чем выше образование человека, тем при прочих равных условиях менее вероятно совершение им нового преступления. Суды, без сомнения, учитывают уровень образования осужденных при назначении им наказания. До 9 классов образования имели 4% осужденных к штрафу; основное общее – 10% осужденных; полное среднее и среднее специальное (профессиональное) образование имели по 37% осужденных; с неоконченным высшим и высшим образованием были осуждены 3 и 9% человек соответственно. Сопоставление этих данных с результатами переписи осужденных к лишению свободы[102] свидетельствует о сравнительно более высокой образованности осужденных к штрафу. Если среди осужденных к лишению свободы с полным средним и средним профессиональном образованием – 63%, то среди осужденных к штрафу – 74%. Среди последних – с высшим и незаконченным высшим образованием – 12%, а в исправительных учреждениях – всего 1,3%.
Учет рода занятий осужденных необходим не только для определения степени криминогенности и вероятности достижения целей исправления, но и (применительно к штрафу) для установления реальной возможности уплаты самого штрафа.
Обратим вначале внимание на то, что три четверти осужденных (75%) занимались в том или ином качестве общественно полезным трудом. Среди них специально выделены продавцы (33% от общего числа всех осужденных). В то же время 18% не работали и не учились на момент осуждения, однако в качестве безработного ни один осужденный зарегистрирован не был[103]. С одной стороны, это гораздо меньше, нежели аналогичная доля осужденных в местах лишения свободы. Там, по данным упомянутой переписи, таких 56,3%[104]. Однако настораживает то, что суд счел возможным применить штраф почти к каждому пятому осужденному, не имея твердой уверенности в наличии тех источников, из которых он впоследствии сможет уплатить штраф. Сейчас (после изменения ст. 46 УК РФ) это представляется нарушением части 3 упомянутой статьи, где говорится, что штраф определяется, в частности, “с учетом возможности получения, осужденным заработной платы или иного дохода”. Трудно предположить, что большинство неработающих осужденных к штрафу – наследники богатых родителей или акционеры коммерческих фирм.
99% осужденных к штрафу имели постоянное место жительства (66% – собственную квартиру, 13% – собственный дом, 13% – арендовали жилую площадь, 7% – проживали в общежитии). Вызывает, однако, недоумение, почему все же в одном проценте приговоров суды сочли возможным назначать штраф лицам без определенного места жительства и рода занятий. К примеру, в августе 2002 года Ленинский районный суд г.Томска назначил штраф в размере 120 МРОТ по ч.2 ст. 159 УК РФ Зарбиеву, располагая сведениями, что последний не работает, не учится и не имеет постоянного места жительства[105].
Как уже отмечалось, положительно характеризовались 86% осужденных, 2% на производстве и в быту дали отрицательную характеристику, 7% характеризовались неопределенно, в 5% дел характеристики осужденных отсутствовали. В то же время 8% осужденных ранее злоупотребляли спиртными напитками, 5% употребляли наркотики.
18% осужденных к штрафу ранее привлекались к уголовной ответственности и имели судимость, причем преимущественно (86%) – за кражи и иные корыстные преступления; 5% привлекались к административной ответственности.
Как видно из приведенных данных, осужденные к штрафу имеют в целом сравнительно высокий уровень социализации, что в совокупности с оценкой характера и тяжести совершенного преступления давало суду основания для назначения штрафа как такового.
В Уголовном кодексе не содержится критериев, по которым суду следует избирать именно штраф из числа санкций, предусмотренных за конкретное преступление. На практике первым этапом решения этого вопроса являются данные, приводящие суд к убеждению, что осужденного нецелесообразно лишать свободы. В дальнейшем он учитывает имущественное положение виновного и, прежде всего, его способность уплатить штраф. Последний назначается, если такая возможность существует, и осужденный не нуждается в контроле за его поведением в течение определенного срока. Когда штраф уплачен быть не может, суду ничего не остается, как в любом случае прибегнуть к условному осуждению.
Вместе с тем закон определяет особые требования к установлению размера штрафа. Ранее в ст. 46 УК РФ говорилось, что “размер штрафа определяется судом с учетом тяжести совершенного преступления и с учетом имущественного положения виновного”. Сейчас это правило изложено более подробно: “Размер штрафа определяется судом с учетом тяжести совершенного преступления и с учетом имущественного положения осужденного и его семьи, а также с учетом возможности получения, осужденным заработной платы или иного дохода. С учетом тех же обстоятельств суд может назначить штраф с рассрочкой выплаты определенными частями на срок до трех лет”. Верховный Суд Российской Федерации указывает на то, что “согласно части третьей статьи 60 УК РФ по каждому делу необходимо учитывать влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи”[106], то есть необходимо выяснять его материальное положение, наличие на иждивении несовершеннолетних детей, престарелых родителей и т.п. В этом отношении заслуживает внимания и отмеченное выше положение УК Польши о том, что штраф не назначается, если доходы виновного, его материальное положение или возможность заработка приводят к обоснованному убеждению, что виновный штраф не уплатит, и его невозможно будет взыскать в принудительном порядке.
Тем не менее, в каждом третьем уголовном деле нет данных об имущественном положении виновных, в том числе о размере заработка или иного дохода осужденного. Наличие конкретного имущества устанавливалось только в 5% случаев назначения штрафа, а в 3% производилась его опись. В 1% дел суды имели сведения, что у осужденного вообще нет ни дохода, ни имущества, на которое можно обратить принудительное взыскание штрафа. Как правило, суды ограничивались приобщением к делу справок из бухгалтерии соответствующих организаций либо справок работодателей – частных предпринимателей (в отношении преимущественно продавцов). В 1% случаев суд учел наличие стипендии, в одном – пенсии по инвалидности. “Иной доход” был учтен в 4% уголовных дел с назначением штрафа.