В I сессию члены Государственной Думы распределялись по фракциям следующим образом: Союз 17 октября — 154 депутата, умеренно-правые — 70 депутатов, кадеты — 54 депутата; правые — 51 (во фракциях правых и умеренно-правых и в национальной группе было 32 члена Союза русского народа и 41 член других правых партий), в прогрессивной группе — 28 (в том числе 7 мирнообновленцев), в национальной группе — 26, в социал-демократической фракции — 19, в трудовой группе — 14, в польском коло — 11, в мусульманской группе — 8, в польско-литовско-белорусской группе — 7 депутатов. Беспартийных не было. В V сессию (1911 — 1912 гг.) партийное распределение депутатов было следующим: фракция «Союза 17 октября» включала 121 депутата, русская национальная фракция — 77 депутатов, конституционно-демократическая фракция — 53 депутата, фракция правых — 52 депутата, прогрессивная группа — 37 депутатов, группа независимых националистов —16, социал-демократическая фракция — 13, группа правых октябристов, польское коло и трудовая группа — по 11, мусульманская группа — 9 и польско-литовско-белорусская группа — 9 депутатов. 23 члена Думы были беспартийными.
О созыве Думы можно сказать следующее. Среди 442 членов Государственной Думы IV созыва к концу ее первой сессии высшее образование имели 224 (как минимум 114 юридическое, историко-филологическое, 52%), среднее - 112 (26%), низшее - 82 (19%), домашнее - 15 (3%), неизвестное (начальное или домашнее) — 2. 186 депутатов работали на выборных должностях в органах местного самоуправления.
В Думе в конце I сессии состояло 126 членов (в том числе 8 — члены Думы всех созывов, 7 — члены Думы I и III — IV созывов и 22 — члена Думы II — IV созывов) и 14 членов Думы I и II созывов, не избранных в III Думу (6 членов I и IV Дум, 7 членов II и IV Дум). Остальные 299 депутатов (68%) были новичками в Государственной думе.
К концу II сессии (12 мая 1914 г.) в Думе фракция русских националистов и умеренно-правых насчитывала 86 членов, фракция земцев-октябристов — 66, фракция правых — 60, фракция народной свободы — 48 членов и 7 примыкающих, фракция прогрессистов — 33 члена и 8 примыкающих, группа центра — 36 членов, группа «Союза 17 октября» — 20, независимая группа — 13, трудовая группа — 10, польское коло — 9, социал-демократическая фракция — 7, мусульманская группа и белорусско-литовско-польская группа — по 6, российская социал-демократическая рабочая фракция — 5 членов. 17 депутатов не входили в партийные фракции. В их числе было 5 правых, 5 правых октябристов, 3 октябриста, 2 прогрессиста и 2 левых. В 1915 г. из фракции русских националистов и умеренно-правых выделилась группа прогрессивных националистов (около 30 депутатов). В 1916 г. из фракции правых выделилась группа независимых правых (32 депутата). Численность прочих фракций изменилась незначительно.
Эта Государственная дума, по словам депутата Шидловского, оказалась по своему составу значительно слабее третьей хотя бы потому, что в ней процент лиц, способных к серьезной работе, был значительно ниже. По возрастным группам члены IV Думы (состоящие в ней к концу I сессии) распределялись так: до 25-30 лет — 22, до 40 лет — 128, до 50 лет — 153, до 60 лет — 105, свыше 60 лет — 27 человек.
* * *
Несколько слов о материальном обеспечении народных представителей. Оно было определено заранее до начала работы Думы. Депутатам Думы вначале 1906 г. были определены выплаты суточных: 10 рублей в день на все время работы думской сессии. 6 июля 1906 г. порядок оплаты был уточнен. Депутатам назначено было годичное жалованье в размере 4 тыс. 200 руб. Члены думской комиссии во время работы комиссий и в сессионном месяце получали 10 руб. в день суточных (за каждый день работы комиссии). Оплачивали все путевые расходы, гостиницы и пр. Материальное благополучие большей части депутатов не зависело от думского жалованья, были помимо богатых депутатов, крупных помещиков, предпринимателей и депутаты-интеллигенты, как-то: врачи, адвокаты, профессора, они имели должностные оклады и гонорары, что было несопоставимо с депутатским жалованьем. Но для депутатов из крестьян оно казалось огромным. Для примера скажем, что крестьянская семья, переселяясь в Сибирь, получала ссуду до 170 руб. на обзаведение (не считая, конечно, земельного надела, лесного материала для строительства дома и двора и пр.).
Депутатская десятка (суточная) была весьма весома. Проезд в столичном трамвае стоил пятак (в войну гривенник). Килограмм хлеба (ситного) — 12 коп., картофель — 2 коп. за кг, мясо (говядина) — 50 коп. за кг, масло — менее рубля и пр. Билеты в театры (галерка) — около 30 коп. Квартплата исчислялась из расчета 20 коп. за кв. метр жилья".
Визит к врачу обходился в 20 коп. Для сопоставления — депутатское жалование приравнивалось к среднему довольству чиновника четвертого класса, действительного статского советника.
Для сопоставления и размышлений укажем, что перед Великой войной 1914 г. содержание царского двора обходилось казне около 0,5% годового бюджета, что инженер в год получал на казенных заводах до 2 т. руб. в год, на частных — до 3-х тысяч. Земский врач имел содержание до 1,5 тыс. руб. Примерно столько же — офицер (средних чинов), причем 95% офицеров не имели недвижимой собственности (безземельные дворяне), профессорский годовой оклад составлял 3-5 тыс. руб. Средний заработок квалифицированного рабочего — от 300 до 360 руб., сельский священник и учитель получали по 150-200 руб. Заработок интеллигента в среднем был в 3-4 раза больше заработка рабочего; у профессора — в 10-15 раз, но уже в годы НЭПа это соотношение выражалось один к четырем
Депутат Думы получал квартиру от казны, имел право на отпуск (летний двухмесячный перерыв в заседаниях Думы и, кроме того, полтора месяца для работы в округах с избирателями и для решения личных дел). Естественно, что Дума не заседала в праздничные дни, сессии прерывались на время Рождества и Пасхи (двухнедельные перерывы). Заседания Думы начинались в 11 часов утра, а длились с перерывом на обед иногда до позднего вечера. Во время думской сессии депутаты сами определяли порядок своей работы. Предусматривалось законом, что депутат, пропускающий заседания без уважительных причин, подвергался денежному штрафу в 25 руб., если депутата удаляли из зала заседаний — а Дума имела право удалять от 1 до 15 заседаний — то суточные за эти дни не выплачивались.
Если депутат не подчинялся решению председателя и продолжал нарушать спокойствие, он удалялся из зала специальными лицами, так называемым приставом Думы и его помощниками, находившимися в распоряжении Председательствующего. Права пристава были точно определены на этот счет документами внутреннего распорядка Думы.
Традиции российской политической культуры достаточно богаты и многообразны для того, чтобы посвятить им обширные исследования как в целом, так и по отдельным аспектам их проявления. В данной работе затронут лишь элемент политической культуры — традиция выборности в истории российского общества. Не претендуя, естественно, на всеохватность изложения и окончательность выводов, я надеялся описать ключевые моменты в развитии выборных органов власти в России.
Мы не должны забывать о традициях выборного управления в истории России, о том, что демократизация выборного правления, служащая в наше время чуть ли не предметом поклонения российской политической элиты, — не только западное и отнюдь не одновариантное явление.
Если бы пути развития страны определялись созданием тех или иных политических институтов и изданием соответствующих законов, то следовало признать, что Россия имела все шансы стать «демократической страной», так как обладала древними выборными органами и коллективистской психологией крестьянского населения. К примеру, можно только удивляться размаху выборного процесса в ходе выборов русского царя — единоличного правителя огромной территории — в 1613г. И это происходило в России начала XVIIв., после десятилетней Смуты, нескольких лет интервенции, при полной потере центрального управления. Осознание масштабов этого события, отнюдь не рядового в тогдашней Европе, делает странными рассуждения об отсутствии в российском обществе политической культуры, отсутствии традиций гражданской инициативы, безоговорчном подчинении народа любому правителю и т.п. Характерные для России «долготерпение» и верноподданничество имеют, по-видимому, другие объяснения, но никак не отсутствие в её истории опыта самостоятельной организации общества. Выборы, и даже выборы главы государства, — не новость для России. Другой вопрос: нужны ли они ей, а если нужны, то в каком виде? Поиск ответа на этот вопрс требует глубоких исследований и широкого общественного обсуждения.
1. Реформы Ивана Грозного: очерки социально-экономической и политической истории России середины XVI в./А. А. Зимин, М. — Наука, 1960 г.
2. История государства и права/ И. А. Исаев, М. —1993 г.
3. Ключевский В. О. Сочинения в 9 томах/ т. 3 и т.8, М. — 1976 г.
4. Земский собор 1598 г/ С. П. Мордовина,Вопросы истории, №2, 1971 г.
5. Становление сословно-представительных учреждений в России/ Н.Е. Носов, Л. —1969 г.
6. К истории земских соборов XVI в./ Н. И. Павленко, Вопросы истории, №5, 1968.
7. Чтения и рассказы по истории России/ С.М. Соловьев, М —1989 г.
8. Сословно-представительные учреждения (земские соборы) в России в XVI в./ Вопросы истории, №5, 1958 г.
9. Земские соборы русского государства XVI — XVII в.в./ Л. В. Черепнин, М. —1968 г.
10. Соборы середины XVI в./С. О. Шмидт, История СССР, №4, 1960 г.
11. История государственного управления в России/ М. 1997 г.
12. Глубокие корни: выборное начало/ Страхов А., Свободная мысль, №5,1999
13. Государственная Дума Российской империи/ Смирнов А.Ф. М. — 1998
14. От Земских соборов к учредительному собранию/ Смирнов А.Ф., Журнал Российского права №10,2000
15. Монархическая государственность/ Тихомиров Л.А., М. —1998
16. История государственных учреждений в дореволюционной России/ Ерошкин Н.П., М. —1983