Эта сторона работ Валишевского, хотя и отмечалась современниками, но не нашла адекватного отражения в исторической критике. Как отмечал в этой связи А.Н.Пыпин: «...У нас обыкновенно пугаются таких книг, и даже стесняется их обращение. И это очень жаль: русскому обществу пора перестать быть малолетним; если в книге была сказана суровая историческая правда, то боязнь ее не отвечает национальному достоинству, если допущена неправда ѕ она должна быть опровергнута...» 22
К чести русской дореволюционной исторической критики, «писателем» Валишевского она никогда не считала и рассматривала именно как историка. Конечно же, нельзя ставить его творчество в один ряд с трудами В.О.Ключевского, С.М.Соловьёва или С.Ф.Платонова. Польский историк не мог претендовать на эти лавры хотя бы потому, что жил во Франции и писал свои книги изначально для французских читателей, которые в силу своей истории, культуры, образования не могли чувствовать русскую историю как родную. Это накладывало на автора известные ограничения. Как историк России, К.Ф.Валишевский, конечно же, не «потрясал основ» русской исторической науки и в целом не менял, а лишь дополнял и конкретизировал известную схему русского исторического процесса, которая к тому времени уже была выработана отечественной либеральной историографией. Нельзя не согласиться с мнением того же Щукина: «Ценность книг Валишевского в значительной степени возвышается еще и тем, что они действительно заключают в себе много документально нового, правда, в мелочах, дополняющих широкие черты, но потому, именно, и важных и дорогих» 23.
Есть и другой почти нигде не встречающийся открыто аспект критики Валишевского, сквозящий, однако, между строк почти всех рецензий. Не имея существенных поводов критиковать автора за незнание русской истории, рецензенты упрекают его в «отсутствии сочувствия» к ней. Комментируя вышедшую в 1900 г. работу «History of Russian Literature», журнал «Вестник Европы» писал: «Г-н Валишевский есть писатель ученый и живой; он имеет свои многие достоинства: он исследовал свой предмет с усердием, он смел в теории и владеет сполна подробностями, но ему, видимо, недостает сочувствия и внутреннего понимания, и свое собственное положение, именно положение французского поляка, сплошь полувраждебное русскому духу, он старается открыть французскому читателю» 24.
Отвечая на этот выпад, можно лишь повторить уже приводившийся выше аргумент, что живущий во Франции и работающий для европейского читателя Валишевский не обязан быть русским квасным патриотом. Поэтому нельзя не согласиться с мнением А.Сиротинина, который усмотрел в такой критике историка иной аспект: «На Западе, — пишет он в своём отзыве на книгу Валишевского "Иван Грозный", — такие добросовестные и обстоятельные книги о России — редкость. Но и для нас они важны. Судить о себе не всегда легко и приятно. Наблюдения со стороны открывают нам в нас же самих новые и ранее незамеченные черты» 25.
Тем не менее, по мнению авторов большинства рецензий, в творчестве Валишевского отразился поворот европейской исторической науки в изучении истории России. «Европейские ученые популяризаторы начинают переходить от огульного отрицания России и всего русского на основании одних западных источников к серьезному, сравнительному изучению России на основании полного и довольно беспристрастного изучения источников русских. Будем надеяться, что это изучение приведет их со временем к более справедливым и более правильным выводам», — писал П.Н.Полевой 26.
Так в самых общих чертах оценивала творчество К.Ф.Валишевского русская дореволюционная историография. Можно было бы предположить, что вместе с Октябрьской революцией, снявшей многие табу с ранее запретных тем русской истории, работы историка будут оценены по достоинству. Увы! Единственная в послереволюционное время критическая работа принадлежит перу известного русского историка-эмигранта А.А.Кизеветтера и посвящена анализу и поныне не переведённого последнего сочинения Валишевского «Александр I» 27.
В Советской же России злоключения историка продолжались. Когда на прилавках магазинов появились репринтные издания Валишевского, мало кто догадывался, что сделаны они были в большинстве своём с тех подцензурных книжек, которые опускали многие главы, комментарии и указатели. В это время исторические труды К.Валишевского были окончательно переквалифицированы в «романы» и уже советская историография с высоты своего знания стала относиться к работам полузабытого польского историка как к беллетристике, не требующей к себе никакого мало-мальски профессионального внимания.
Отечественной историографии ещё предстоит заменить традиционно снисходительное и высокомерное отношение к работам К.Валишевского непредвзятым анализом его заслуг и упущений как историка, архивиста, популяризатора русской истории на Западе и беллетриста. Будущим историографам только предстоит дать ответ, были ли научные взгляды Валишевского продиктованы свойствами тех документальных материалов, которые он использовал в своей работе, приверженностью тем или иным философским доктринам, влиянием западной историографии, знанием (а, может, незнанием) им некоторых отделов русской исторической литературы или своим «польским» взглядом на прошлое России.
Список литературы
ActaregiusIonnisIII. Кrakow. 1879-1883; Polsko-francuskie stosunki w XVII w. Krakow 1889; Korrespondencia ks. K.Radzivilla. Krakow. 1889.
Waliszewskij K. Potoccy i Czartoryiscy. Walka stronnictu i prograow polityznych przed upadkiem bzeczypolity. Krakow. 1887.
Валишевский К. Польша и Европа в XVIII в. Варшава., 1890.
Полевой П.Н. Грозная тень (по поводу книги K.Waliszewskij. Pierre le Grand. L'education, L'homme, L'oeuvre. D'apres des documents nouveaux. 2-eme ed. Paris., 1897) // Исторический Вестник. Март. 1897. С.1063.
Валишевский К.Ф. Петр Великий. М., 1990. С.II.
Waliszewski K. History of Russian Literature. N-Y.-London. 1918.
РГАЛИ Ф. 2166. К.Ф.Валишевский. 12 ед. хр.
Там же. Оп. 1 Д. 7.
Цит. по: Обзор новых книг // Санкт-Петербургские Ведомости. № 130. 1900.
Брат основателя лучшей в России коллекции французского искусства, мецената и фабриканта С.И.Щукина.
Обзор новых книг // Санкт-Петербургские Ведомости. № 130. 1900 г.
Семевский В.И. Рец. На кн: Waliszewski K. Le fils de la Grande Catherine Paul I, empereur de Russie. Sa vie, son regne et sa mort. 1754-1801 d'apres des documents nouveaux et en grand partie inedits. 4-eme ed. Paris. 1912. // Голос Минувшего. 1913. № 10. С.285.
К.Ф.Валишевский // Новый Брокгауз Ефрон. Т. 2 С. 325.
Полевой П.Н. Указ. соч. С. 1065.
А.Б. К.Валишевский «Царство женщин. Екатерина I, Анна, Елизавета». М., 1910 // Историческийц Вестник. № 6. 1911. С. 1080.
Там же. С. 1081.
Обзор новых книг // Санкт-Петербургские Ведомости. № 130. 1900 г.
Пыпин А.Н. Новая книга о Петре Великом // Вестник Европы. №12. 1897. С. 716.
«Санкт-Петербургские Ведомости». Там же.
Шикло А.Е., Ковальченко И.Д. Кризис русской буржуазной исторической науки в конце XIX — начале ХХ века // Вопросы истории. № 1. 1982. С. 115 — 174.
См: Могильницкий Б.Г. Политические и методологические идеи русской либеральной медиевистики середины 70-ых — начала 900-ых годов. Томск., 1969.
Пыпин А.Н. Указ. соч. С. 719.
Обзор новых книг // Санкт-Петербургские Ведомости. № 130. 1900 г.
History of Russian Literature by K. Waliszewskij. London. 1899 // Вестник Европы. №6. 1900. С. 810.
Сиротинин А. Waliszewskij K. Ivan de Terrible. Les origines de la Russie moderne. Paris. 1904 // Исторический Вестник. № 10. 1904. С. 970.
Полевой П.Н. Указ. соч. С. 1078.
Кизеветтер А.А. Валишевский об Александре I // На чужой стороне. Кн. XIII. 1925. Прага. С. 228 — 244.