Нарушения выя-влялись созданной с этой целью "экономической полицией" и ка-рались штрафами, а затем и отключением газа и электроэнергии.Горячая вода в квартиры практически не подавалась, а телевиде-ние работало 2-3 часа в сутки. Потребление электроэнергии на душу населения в Румынии было тогда самым низким в Европе. Страна была вынуждена сесть на голодный паек. Вновь были введены продовольственные карточки, отмененные в 1954 г.,и ра-зработана "программа научного питания". Потребление мяса сок-сократилось с 45 кг на душу в 1980 г. до 37,2 в 1988 году. Сначала 80-х годов в Бухаресте стали все чаще появляться исто-щенные и босые крестьяне, а крестьянские дети, выбегая к про-ходящим поездам, просили хлеба. На внутренний рынок поступало всего около 14,6% готовых те-кстильных изделий, 11,6% обуви, 6,3% бензина, производившихся в стране. В последние годы правления Николае Чаушеску каждод-невную пищу людей в основном составляли хлеб, сладкий перец ибрынза. Кусок мяса тогда был роскошью, а лучшим подарком счи-тался маленький кулечек с натуральными кофейными зернами. Осо-бенно тяжелыми были зимы, когда людям приходилось жить в домахпри температуре в 10-12 градусов. Конечно, первыми не выдержи-вали старики... В некоторых особо неблагополучных уездах стра-ны новорожденных младенцев регистрировали лишь в возрасте шес-ти месяцев, тем самым скрывая от мировой общественности истин-ные цифры детской смертности, вызванной недоеданием и отсутс-твием лекарств. Румыния не брезговала ничем. Она была единственной страной восточного блока,которая превратила эмиграцию в доходное дело.Чаушеску рассуждал просто и ясно: тот, кто родился, вырос, по-лучил бесплатное образование и медицинское обслуживание в од-ной стране, не может просто так поменять ее на другую, не рас-платившись по всем счетам. За каждого немца, покидающего Румы-нию, ФРГ вносила на румынские внешние счета по 5 тысяч запад-ногерманских марок, а еврейские общины Запада были вынужденыплатить адекватную сумму в американских долларах за каждую "голову". При этом отъезжающий обязывался по румынским законамсдать свое имущество - ценности, машину,дом - специальной го-сударственной оценочной комиссии. Такая "работорговля", вызы-вавшая крайнее раздражение в цивилизованном мире, давала в ка-зну государства определенный стабильный приход в СКВ, которыйтакже шел в уплату западного долга. Мы можем самыми мрачными красками живописать "золотую эпо-ху" Чаушеску, ненавидеть и презирать этого человека,сравниватьего с Гитлером, Сталиным, с кем угодно, но мы не можем не при-знать исторический факт: страна стала единственным в мире го-сударством, выплатившим долги. И - соответственно - получившимвозможность свободно распоряжаться всей поступающей от внешней торговли валютой. 12 апреля 1989 года на Пленуме ЦК РКП Нико-лае Чаушеску торжественно заявил всему миру о полной выплате Румынией внешней задолженности. Не могло руководство СРР открыть ворота западному капиталу для внедрения в ключевые отрасли румынской экономики.По мнениюкондукэтора, учитывавшего опыт многих африканских стран, "пас-сивный" путь возвращения задолженности и долевое участие в прибылях собственной экономики вели в тупик затягивающихся фи-нансовых трудностей. Сам факт того, что Румыния избавилась от внешнего долга,ос-тался почти незамеченным в глазах мирового общественного мне-ния. Почему? Было на практике доказано, что внушительный валю-тный долг можно вернуть, и делать сие нужно быстро,так как лю-бое затягивание этого болезненного процесса приводит к быстро-му разрушению национальной экономики. 3 млрд. долларов - такую сумму должна была выплачивать Ру-мыния по процентам своих долгов приблизительно каждый год. Де-сять, двадцать, тридцать, сорок лет. До бесконечности - такиедолги не отдают, подобного случая не было в мировой практике.Чаушеску же долг вернул.
ГЛАВА 5. СЕКУРИТАТЕ.
Нигде, даже, пожалуй, и в СССР при Сталине не было такого всемогущего сыскного аппарата, как в Румынии при Чаушеску. Ру-мынская секретная полиция проникла во все сферы румынской жиз-ни, ее боялись больше самого Чаушеску, и она пользовалась ещеболее мрачной славой,чем советский КГБ. Причина заключалась не только в том, что Секуритате теснейшим образом сотрудничала с РКП на всех ее уровнях, но и в том, что тайная полиция (болеегибкая и многофункциональная организация, нежели КГБ) прониза-ла все уровни государственной деятельности. Румынское министе-рство торговли было не просто рассадником агентов Секуритате,но, по существу, ее собственным ведомством. Секуритате облада-ла также самостоятельной сетью торговых компаний с дочерними филиалами за рубежом и даже банками. Она к тому же в большой степени опиралась на информационную агентурную сеть, действую-щую внутри РКП. Румынская тайная полиция была настолько вездесущей, что в итоге превратилась в своего рода пугало; ее и без того доста-точно большая власть многократно увеличилась в воображении ру-мын. Как-то раз в середине 80-х годов Мариану Челак (известнуюдиссидентку и архитектора) привезли на большой завод,чтобы на-глядно продемонстрировать сыскные способности охранки. Все те-лефонные разговоры записывались на пленку, и в качестве дока-зательства ей представили кассету под номером 6432. "Главныйабсурд состоял в том, - рассказывала она, - что, хотя они дей-ствительно записывали все разговоры, никто очевидным образом этими разговорами больше не интересовался и не анализировал их содержания. Одного сознания, что все записывается и прослуши-вается,оказалось достаточным, чтобы превратить людей в трусов.Инструментом Секуритате было обычно человеческое чувство стра-ха."
Вот что сказал Ливиу Турку, бывший сотрудник тайной полиции, в 1987 г. эмигрировавший в США: "Представьте себе огромный ап-парат, распускающий слухи и наводящий страх и ужас, и создан-ную им атмосферу, в которой люди панически боятся, что, если они допустят хоть малейшую оплошность, квалифицированную как акт неповиновения Чаушеску, они бесследно исчезнут. Именно страх парализовал румынское население; самым выдающимся образ-цом дезинформации был слух, специально распускаемый Секуритате,что каждый четвертый румын является ее осведомителем." Начиная с 1978 года,Румыния все больше попадала в тиски тя-желого экономического кризиса. Первая забастовка шахтеров (по-сле долгих и жарких дебатов по поводу рабочего графика и уре-занных пенсий) произошла в сентябре 1972 года в долине Жиу.Ещеболее мощная забастовка вспыхнула в августе 1977 года и охва-тила 35 тысяч человек; в ходе репрессий, устроенных Секуритате,два инженера, выступивших на стороне рабочих, погибли в "авто-мобильной катастрофе". Попытка создать "независимый" профсоюззакончилась отправкой зачинщиков в психиатрические больницы, аостальных - под суд за "преступления против социализма".
Одна-ко в октябре 1981 г. горняки вновь забастовали.На этот раз Се-куритате не ограничилось карательными отрядами и отдельными расправами; она депортировала в другие районы страны такое ко-личество шахтеров и членов их семей, что состав населения в долине Жиу коренным образом изменился. Секуритате перевела в этот район часть бывших военнослужащих,а также своих собствен-ных агентов, срок контракта с которыми в скором времени исте-кал, и произвела их в шахтеры. Это отчасти объясняет поведениешахтеров в последующем. Репрессивные меры Секуритате, направленные против отдельныхинтеллектуалов, были куда слабее, нежели против любых форм ор-ганизованной оппозиции. Истязания одиночек носили скорее пси-хологический, чем физический характер. Например, несколько раз Челак извещали, что ей следует прибыть по такому-то адресу для допроса; ее заставляли долго ждать,а затем несколько часов по-дряд допрашивали, но неизменно отпускали домой. С Даном Петре-ску (одним из двух известных диссидентов города Яссы) обраща-лись подобным же образом, но после допросов, рассказывал он, чиновники Секуритате затевали "нормальный разговор", шутили и даже выражали некоторое подобие раскаяния за издевательства "по долгу службы". По мере того как государственный штурвал ускользал из рук Чаушеску, Секуритате во все возрастающей степени из сугубо ре-прессивного аппарата превращалась в систему управления. Если она не могла вылечить экономику, то по крайней мере была спо-собна обеспечить послушание. Кроме того,она была готова в слу-чае нужды предупредить Чаушеску о готовящемся против него за-говоре, ибо Кондукэтор хорошо знал по опыту прошлого, что в смутные времена пост генерального секретаря становился весьма и весьма опасным. Постепенно сыскная деятельность Секуритате распространилась и за рубеж; началась слежка за дипломатами, подозреваемыми в излишнем "либерализме". Корнелиу Мэнеску, один из самых талан-тливых румынских дипломатов, представитель Румынии в ООН и по-зднее министр иностранных дел, сообщил в телеинтервью (в янва-ре 1990 года), что "в конце концов наши посольства почти пов-семестно превратились в вотчины Секуритате".